Николь Джордан - Повелитель соблазна
Она прикрыла дверь, оставив небольшую щель, чтобы соблюсти приличия.
– Джон Йейтс выздоровел и избавился от уныния и тоски, присущей людям, искалеченным войной. Его состояние куда лучше, чем можно было ожидать.
Макс рассеянно провел рукой по волосам.
– Я рад, что он пишет правду, а не просто старается меня успокоить.
Несколько секунд он внимательно рассматривал ковер, словно захваченный неким мрачным воспоминанием. Потом снова поднял голову, и ее сердце привычно затрепетало.
– А вы? Как живете вы?
Каро стиснула руки, чтобы он не заметил, как они дрожат.
– Спасибо, неплохо, – пробормотала она, решив умолчать о пропавшей подруге.
– Судя по тому, как вы спешили покинуть бальный зал, мне показалось, что я вас чем-то обидел.
На щеках Каро выступили красные пятна.
– О нет, никоим образом.
Он жадно пожирал глазами ее тело… губы… грудь… бедра… словно обнимая взглядом. Каро затрясло от возбуждения.
– Я не привык к тому, что женщины от меня убегают.
– Думаю, это так и есть, – усмехнулась она. – Скорее уж гоняются за вами. Судя по всему, вы главный брачный приз последнего десятилетия.
– Снова цитируете светскую хронику? – сухо усмехнулся он.
– Именно. Даже до нашего острова доходят газеты, мистер Лейтон. Правда, месячной давности, но все же мы их получаем. Ваше имя связывалось с десятком богатых наследниц и титулованных леди, которым не терпится вас заполучить. На прошлой неделе это была европейская принцесса, верно? Сплетники пророчат, что объявление о помолвке очень скоро появится в «Таймс».
– Они ошибаются. Я не собираюсь жениться. А вы? – неожиданно осведомился он, окидывая ее задумчивым взглядом. – Вы хотите выйти замуж, мисс Иверс?
Каро, не ожидавшая столь странного вопроса, растерянно уставилась на него.
– Ни в коем случае.
– Прекрасно. Просто гора с плеч!
– Непонятно, с чего бы это вдруг?
Макс, не отвечая, направился к окну, откинул тяжелую штору и осторожно выглянул наружу.
– Надеюсь, вы не возражаете, если я ненадолго найду здесь убежище?
– Вряд ли это прилично, – поколебавшись, ответила она. – Все-таки это моя спальня.
Макс, обернувшись, оперся плечом об оконную раму и продолжал молчать. Но при этом, подняв брови, изучал ее, всем своим видом словно говоря: «Мы с тобой были в куда более интимной обстановке, чем твоя спальня!»
– Вас так волнуют правила приличия? – осведомился он наконец. – Судя по слухам, вы при каждом удобном случае выказываете полное пренебрежение любыми правилами приличия.
Настал черед Каро опровергать сплетни.
– Вовсе не при каждом удобном случае! Насколько я поняла, вас уже просветили, объяснив шокирующие детали моего лондонского сезона, – сухо бросила она.
– Представьте, я не был так уж шокирован. Похоже, вашим главным преступлением было изучение человеческих внутренностей. А уж этого я насмотрелся во время войны столько, что меня ничем не проймешь.
– Но я женщина, – парировала Каро, не в силах скрыть язвительные нотки. – Светское общество считает возмутительным, если женщина пытается сделать для пациента нечто большее, чем пичкать его заливным из телячьей ножки.
– Нет, вы и в самом деле преступница, – ухмыльнулся он.
На миг забыв о привычной сдержанности, она выдавила улыбку.
– Почему бы вам не вернуться на бал, к вашим поклонницам? Уж поверьте, они поведают обо мне истории, леденящие кровь.
Макс покачал головой:
– Бьюсь об заклад, они ничего не знают о настоящей мисс Каро Иверс. Например, то обстоятельство, что вы любите купаться при лунном свете.
У Каро перехватило дыхание.
– Вам действительно не следует оставаться здесь, мистер Лейтон.
– Но почему?
Не дождавшись ответа, он медленно пересек комнату и встал прямо перед ней. Так близко, что Каро поспешно отступила. И, как выяснилось, зря, потому что нечаянно уперлась спиной в дверь, каковая тут же, щелкнув, закрылась.
– Ты боишься меня? – спросил Макс, и его тихий голос показался более интимным, чем прикосновение рук к обнаженной коже.
– Конечно, нет. Но мне кажется, что вы по какой-то причине пытаетесь меня запугать.
– О, пустая трата времени, – улыбнулся он. – Всякому ясно, что такую женщину запугать не просто.
– И это совершенная правда. Но я все же предпочла бы, чтобы вы ушли.
– А в ту ночь тебя не волновали приличия.
– В какую ночь?
– Опять притворяешься, что не помнишь?
Не отводя взгляда от ее лица, он шагнул еще ближе и коснулся ее губы подушечкой большого пальца.
Каро лихорадочно втянула в себя воздух. Еще бы не помнить! Все это время он присутствовал в ее снах. Даже днем она иногда мечтала…
– Вряд ли ты забыла о той ночи, – усмехнулся он. – Я уж точно не забыл.
Она не могла лгать так дерзко… но по крайней мере… притвориться вполне способна.
– Нет, не забыла. Довольно… интересные впечатления.
– Всего лишь интересные?
Полная решимости противиться этому нелепому притяжению, Каро отошла к столу, где лежал ее чемодан, и принялась деловито складывать шаль.
– Вы задаете слишком много нескромных вопросов, – заметила она.
– Тогда ответь на один. Почему ты отдалась в ту ночь мне, незнакомому человеку?
Каро раздраженно поджала губы, но продолжала играть роль.
– Пожалела вас. Просто пожалела.
Брови Макса взлетели вверх.
– Пожалела?
– Вам было больно. Вы нуждались в утешении.
– И поэтому ты пожертвовала собственной девственностью? – саркастически бросил он. – Скажи, ты каждого чужака утешаешь подобным образом?
– Разумеется, нет, – выдохнула она.
– Разумеется. Я был твоим первым любовником. Некоторые мужчины терзались бы угрызениями совести, лишив тебя невинности.
– У вас нет причин чувствовать себя виноватым, – возразила Каро. – Я, и только я, несу ответственность за все, что случилось между нами. Это я… настояла…
– Насколько припоминаю, я не слишком противился, – сухо перебил Макс. – Не пойму лишь, почему именно ты настаивала. Потому что ты целительница и хотела меня исцелить?
– Не только. – Она отвела глаза, не в силах выдержать его настойчивого взгляда. – Я еще тогда сказала, что хочу познать истинную страсть. Читала в медицинских учебниках о… соитиях… и мне стало любопытно…
В доказательство она вынула из чемодана тяжелый том в кожаном переплете и протянула ему.
Макс, однако, намеренно проигнорировал книгу и снова надвинулся на Каро. Той потребовалась вся сила воли, чтобы остаться на месте и не сбежать с позором и стыдом.
– И я удовлетворил твое любопытство? – внезапно охрипшим голосом осведомился он.
