Джули Тител - Жена на время
Надев платье, она примерила шаль, прикалывала брошь то так, то эдак, пока не удовлетворилась достигнутым эффектом. Потом занялась волосами. Несколько взмахов щеткой, шпильки тут и там – и модная прическа готова. В последний раз Хелен окинула себя критическим взглядом в зеркале, задула свечи и спустилась вниз в поисках мистера Дарси.
Он ожидал ее в холле, коротая время за чтением местной газеты. Рядом на столике стояла кружка пива. Завидев Хелен, мистер Дарси тут же сложил газету и встал. С облегчением она отметила, что он проявил тактичность и не стал переодеваться к обеду, лишь повязал другой галстук.
– Какая прелестная шаль, да и брошь тоже! Ваши? – Мистер Дарси скользнул по ней быстрым взглядом и улыбнулся.
Опасаясь чужих ушей, Хелен одними губами ответила “нет”, оперлась на предложенную ей руку, и они направились в обеденный зал, расположенный в глубине дома.
Миссис Коутс поставила на столы восковые свечи в кованых подсвечниках и так начистила серебряные ножи и вилки, что они блестели в золотистом сиянии. Один из столиков был накрыт на две персоны: хрустальные графины с лучшими сортами вин, сверкающие приборы, свежевыстиранная белоснежная скатерть и такие же салфетки. Хелен приятно удивило то, что мистер Дарси тоже проявил о ней заботу: заблаговременно побывал на кухне, обсудил меню с миссис Коутс и сделал заказ.
Вскоре появилась служанка с подносом. Обед состоял из двух блюд: ростбифа с зеленым луком и деревенскими овощами и палтуса с мелко нарезанными грибами в соусе аи beurre noir (На пережаренном масле (франц.).
Завязалась оживленная беседа. Настроение у Хелен поднялось. Она весело сообщила своему приятному спутнику, что твердо намерена наслаждаться вновь обретенной роскошью и страшно расстроится, если завтра их приключения закончатся. Однако упоминание о цели их предприятия навело ее на интересную мысль. Она отложила вилку.
– Знаете, – серьезно сказала она, подняв глаза на мистера Дарси, – я уверена, что мать Винченцо – не итальянка. Теперь я, конечно, понимаю, что он не француз, как мне показалось вначале, но он и не чистокровный итальянец.
– Боюсь, нам никогда не разрешить загадку светлых волос Винченцо, – вздохнул мистер Дарси.
– Думаю, он их унаследовал от родственников по материнской линии, – с авторитетным видом заявила Хелен. – Я ведь видела его довольно близко. Его мать никак не может быть итальянкой.
– Мы никогда об этом не узнаем.
– Может, и нет, но я готова биться об заклад, что она немка, – заметила Хелен.
– А я бы и фартинга не поставил на подобную вероятность, – возразил мистер Дарси.
– Хотите пари? – с лукавым видом предложила она. – Ставлю десять фунтов, что мать Винченцо – не итальянка.
– Принимается, – тут же согласился мистер Дарси. – Самое беспроигрышное пари за всю мою жизнь, поскольку мы вряд ли узнаем, какой она национальности. – Он улыбнулся и наполнил бокал Хелен золотистым кларетом.
– С первого взгляда я поняла, что он не англичанин, – продолжала она, отпив немного вина, – возможно, из-за его волос. Такой белокурый оттенок, как у него, бывает только у немцев. И еще из-за бледности, которая у него вовсе не оттого, что он жил за границей. Вот вы, к примеру, провели много лет в Европе, а на иностранца совсем не похожи, если не считать покроя одежды.
– Это потому, что я им не являюсь, – последовал ответ.
– Знаю, – кивнула она, накладывая себе печеных яблок. – Хотя мне кажется, что Дарси – имя вымышленное.
Мистер Дарси умел скрывать свои мысли. Выражение его лица ничуть не изменилось. Он не торопясь, отпил из бокала и любезно произнес:
– Интересное предположение!
– О, допытываться я не стану, мистер-Ричард! Какое это имеет значение? – великодушно заявила она. – Но поскольку у меня все-таки не птичьи мозги и вообще Бог умом не обидел, мне приходило в голову, что такой известный за границей человек, как вы, явно не из провинции, не мог бы столь долго оставаться для всех загадкой, если бы сохранил свое настоящее имя.
– Не вижу причин, по которым мне понадобилось бы поменять имя, – ровным голосом сказал он, – и, кроме того, я никогда не претендовал на таинственность.
– Думаю, именно это и делает вас столь загадочным, – заметила Хелен. – Не для меня, конечно, я вас уже немного знаю, а для других – тех, кто только слышал о вас, но не встречался с вами во время ваших странствий. Вам не доводилось видеть за границей соотечественников?
– Крайне редко. Я не посещал игорные дома, которые привлекают англичан. – В ответ на ее торжествующий взгляд он продолжал: – Игра там скучная, и англичанин без хорошего знания языка рискует остаться без гроша, если у него достанет глупости просидеть за карточным столом всю ночь. К утру с него снимут последнюю рубашку.
– В этом я ничего не смыслю, – отозвалась она. – Меня только удивляет, как вы не боитесь нарваться на кого-нибудь из бывших знакомых.
– Мне в любом случае нечего бояться, но вероятность встретить знакомого в деревушке, находящейся между Трэпстоном и Квинз-Порсли, ничтожно мала.
– Но вы же встретили меня.
– А разве мы были знакомы прежде? Прошу прощенья, но я вас не припоминаю.
– Ваша правда, но ведь могли бы быть знакомы! Просто наши пути не пересеклись, когда я бывала в лондонском свете.
Мистер Дарси не утратил своей обычной невозмутимости.
– Очень неплохое вино! – ровным голосом заметил он.
Хелен покачала головой.
– Вы меня не убедите, – продолжала она упорствовать, – что с вами все обстоит так просто.
– Я должен чувствовать себя польщенным?
– Извините. – Хелен натянуто улыбнулась. – Я обещала не задавать лишних вопросов. Лучше окажите мне честь: поведайте о тех местах, где вы бывали. Обожаю рассказы о путешествиях!
– Вас интересуют мои заграничные поездки? По-моему, нет ничего скучнее, чем выслушивать бесконечные истории какого-нибудь восторженного туриста о Путешествии Всей Его Жизни!
– Истинная правда! Но вы-то не были туристом. Естественно, я не собираюсь расспрашивать вас о музеях, которые вы посетили…
– Не припоминаю, чтобы я зашел хотя бы в один музей, – подтвердил он.
– Ни в один? – изумилась Хелен. – Ну, это странно, даже для вас, сэр! Если бы я пробыла в Италии столько же времени, сколько вы, я бы непременно провела несколько недель во Флоренции…
– Я жил во Флоренции несколько лет, – заметил он.
– … в музеях, где выставлена живопись и скульптура, – продолжала она, словно не слыша его. – Собственными глазами увидеть великие творения Микеланджело, Рафаэля, Донателло, Боттичелли!
– Я выиграл в карты кое-какие картины и скульптуры, когда жил там, – с безразличным видом обронил мистер Дарси.
