Барбара Картленд - Строптивая принцесса
Несмотря на то что герцог был увлекательным рассказчиком, любознательной Зенке хотелось большего, но вместо живой беседы с матросами ей приходилось выслушивать от госсекретаря по иностранным делам и посла хвалебные оды Карании и панегирики в честь короля.
Зенку раздражали эти два напыщенных джентльмена, и только присутствие герцогини удерживало ее от язвительных замечаний. Да она и сама понимала, что не стоило вступать с ними в бесполезные споры. Важно было сберечь силы для схватки с главным противником — королем.
Триест был все ближе и ближе, и Зенка отметила про себя, что город выглядел очень впечатляюще.
Основанный Юлием Цезарем Триест был необычным городом. Все в нем было триедино: его населяли представители трех наций — итальянцы, австрийцы и славяне; город был разделен на три части — старую, новую и район порта; он стоял на трех ветрах — ледяном «бора», удушливом «сирокко» и «контрасто», который представлял собою зверскую комбинацию обоих.
Судя по всему, Триест был любопытным городом и, несмотря на обуревавшую ее тоску, Зенка была рада возможности побывать в нем.
Госсекретарь предупредил невесту, что их корабль будет встречать делегация из Карании, и Зенка с интересом смотрела на набережную. Ей удалось разглядеть главнокомандующего каранийской армией в ярко-красном мундире и отделанной плюмажем каске, гвардейцев и еще какого-то дородного господина, с шеи которого свисала мощная золотая цепь (Зенка решила, что он, скорее всего, мэр города).
Но вот корабль пришвартовался. В любое другое время Зенка была бы очень взволнована и тронута торжественным приемом, но сейчас она неотступно думала о том, что ее ждет в конце путешествия. День свадьбы неумолимо приближался, и при одной мысли о предстоящем браке девушке становилось не по себе. Не одну ночь она провела без сна, ломая руки и отчаянно размышляя, как бы избежать уготованной ей участи.
Единственным утешением сейчас было то, что выглядела она — Зенка чувствовала это — необыкновенно привлекательно: крошечные загнутые перышки, украшавшие шляпку, в тон платью небесно-голубого цвета выгодно оттеняли ее огненные волосы. Кроме того, Зенке доставляло удовольствие видеть, как негодует герцогиня, которой пришлось отступить на второй план и наблюдать за почестями, оказываемыми воспитаннице.
Зенка выслушала приветствие мэра, произнесенное по-немецки, затем главнокомандующий обратился к ней на каранийском языке. Свою короткую речь она произнесла на обоих языках, вызвав аплодисменты всех присутствовавших на церемонии.
Затем процессия направилась к королевскому поезду, который должен был доставить невесту в Каранию.
Первый раз в жизни Зенке довелось увидеть столь симпатичный состав. На белого цвета стенках вагонов были изображения королевского герба, крыши были покрашены красной краской. От такого сочетания цветов поезд казался игрушечным.
Вагон Зенки находился в самом центре состава, в соседних вагонах ехали герцог с герцогиней и посол с госсекретарем.
Адъютанты, придворные, чиновники разместились в четвертом вагоне, а слуги, солдаты и каранийские журналисты замыкали процессию, в хвосте поезда.
Вагон, в котором должна была продолжать путешествие Зенка, благоухал цветами. Вдыхая аромат роз, лилий и сирени, мэр и остальные официальные лица — участники церемонии — выпили шампанского за здоровье невесты и отсутствующего короля и попрощались.
Поезд выехал из Триеста и начал свой путь по каменистым ущельям Карсо.
Нависавшие над железнодорожным полотном горы создавали причудливую и особую атмосферу. Показались первые восточноевропейские деревеньки с куполами мечетей и храмов, и Зенке почудилось, что она едет по своей любимой Венгрии.
На нее нахлынули воспоминания, она перестала прислушиваться к разговорам окружающих, села у окна и стала любоваться пейзажем.
По полям бродили стада овец, мулы тянули крестьянские повозки, иногда попадались цыганские таборы, которых сопровождали танцующие медвежата.
На мгновение Зенке показалось, что она возвращается домой, но она тут же отогнала прочь непрошенную мысль, напомнив себе, что ее ожидает встреча не с родителями, а с безобразным королем Миклошем, который вопреки ее желанию должен стать ей мужем.
Видя, что Зенка не собирается принимать участия в беседе, все разошлись по своим вагонам. Посол, уходя последним, сказал девушке:
— Ваше Высочество, мы решили, что вам нужно отдохнуть, и поэтому сегодня вечером вы будете ужинать только в обществе герцога и герцогини.
— Спасибо за заботу обо мне, — ответила Зенка. — Но я думаю, что вы окажете нам честь, если присоединитесь к нам.
Посол был заметно польщен, не подозревая о планах Зенки: она надеялась, что присутствие постороннего человека за столом защитит ее от острого языка и ядовитых намеков герцогини, настроение которой ухудшалось по мере приближения к Карании.
В конце ужина посол привлек внимание Зенки к устройству ее вагона:
— Ваше королевское Высочество, этот вагон был сконструирован лично королем. Он состоит из спальни и гостиной. Если вы боитесь ночевать одна, я распоряжусь, чтобы в гостиной находился часовой и охранял ваш покой.
— Ни в коем случае! — решительно возразила Зенка. — Я хочу побыть одна.
Она с облегчением подумала, что наконец-то сможет отдохнуть от надсмотрщиков, не оставлявших ее ни на минуту после отплытия из Англии.
Посол поклонился.
— Ваше желание для меня закон, Ваше королевское Высочество. Но когда мы пересечем границу, вы, смею заверить, будете находиться под надежной охраной.
— Это означает, что часовые будут маршировать взад-вперед всю ночь, — раздраженно заявила герцогиня. — И мы не сомкнем глаз.
— Они не будут маршировать взад-вперед, — возразил посол.
— Они вполне могут нести охрану на расстоянии, — продолжала упорствовать герцогиня. — У меня очень чуткий сон. Я не выношу, когда рядом кто-нибудь кашляет, чихает или просто двигается. Я тут же просыпаюсь.
— Мы примем все меры, ваша светлость, чтобы этого не случилось, — улыбнулся посол и пожелал всем спокойной ночи.
Зенка поцеловала крестного.
— Я горжусь тобой, — ласково сказал он ей. — Ты безукоризненно держалась сегодня весь день, а твоя речь произвела приятное впечатление на всех присутствовавших.
— Не ты, а она должна благодарить тебя, что у нее была возможность изучить иностранные языки, — тут же вмешалась в разговор герцогиня.
— Да, я заботился о том, чтобы Зенка получила хорошее образование, — подтвердил герцог. — Но нельзя отрицать, что у нее способности к языкам с детства.
