Барбара Картленд - Монетка на счастье
— Черт возьми, я собирался принять ванну, — сказал лорд Рейвен вполголоса, но покорно направился в столовую.
Принц сидел за столом и, как видно, только что отлично позавтракал. Он был тщательно и слишком роскошно для деревни одет, и в ярком утреннем свете ему можно было дать не сорок, а все пятьдесят.
Несмотря на модную прическу, напудренные перламутром щеки и безупречный корсет, его чрезмерная полнота бросалась в глаза. Принц, однако, находился в превосходном расположении духа.
— Доброе утро, Рейвен! Вряд ли вы ожидали увидеть меня здесь.
— Не ожидал, ваше высочество! Но позвольте выразить надежду, что в сей скромной обители в мое отсутствие вам был оказан достойный прием.
— Мне подали все, что нужно, благодарю вас, — ответил принц, указав на многочисленные блюда на столе и полупустую бутылку коньяка.
— Могу ли я узнать причину, по которой ваше королевское высочество удостоило чести наш весьма захолустный край? — спросил лорд Рейвен.
Принц рассмеялся.
— Нет. В Лондоне, конечно, все интересуются, где я?
— Все в полном недоумении, — солгал лорд Рейвен. — Разрешите, ваше высочество, присоединиться к вашему завтраку.
— Конечно! Конечно! — откликнулся принц. — Рекомендую вам паштет. Ваш повар превзошел себя.
— Это высокая похвала, — ответил лорд Рейвен. — Я увеличу ему жалованье.
— Быть может, вы уступите его мне? Мне нужен новый повар в Карлтон-хаус.
— Я лично всегда к вашим услугам, ваше высочество, но это не включает услуги моего повара.
Принц улыбнулся и налил себе коньяку.
— За Несравненную! — провозгласил он. — Хотя, черт побери, это определение принадлежит Вигору.
— А Вигор тоже здесь? — спросил лорд Рейвен.
— Именно, — ответил принц, мрачнея. — Боже, до чего я не терплю этого человека, а мы в одной гостинице, и я не могу от него отделаться. Весь этот месяц он пытался меня обойти, но вчера я нарушил его планы. Он собирался тайком уехать, чтобы встретиться с ней, прежде чем я сюда доберусь, но я приказал ему сопровождать меня в моей собственной карете. Он весь побелел, услышав приказание, но что ему оставалось, кроме как подчиниться?
— Хвалю вас, ваше высочество, — улыбнулся Рейвен. — Самое мудрое — всегда держать соперника в поле зрения.
— Точно так же думаю и я, — сказал принц. — Но знаете, Рейвен, случилось нечто поразительное. Одной из лошадей в копыто попал камешек. Это произошло сразу же, как мы сбились с пути, — мы, я думаю, поехали не по той проселочной дороге. Как бы то ни было, карету пришлось остановить. Мне Вигор надоел смертельно, и я вышел размять ноги. Иду я, вспоминая, если уж правду говорить, миссис Уикем, как вдруг из-за дерева на меня налетает какая-то девчонка. И, верите ли, Рейвен, это был вылитый портрет самой Элоизы.
— Подумать только! — отозвался лорд Рейвен, отрезая себе кусок кабаньей головы.
— Вы бы не поверили, что такое может быть, — продолжал царственный гость. — Тот же изящный овал лица, синие глаза и темные ресницы, те же золотые волосы. Конечно, у нее не было модной прически, как у миссис Уикем, волосы просто спадали прядями на щеки, чистое золото, словно весенние нарциссы. Кстати, недурное сравнение, правда? Весьма поэтичное.
Принц наслаждался произведенным на лорда Рейвена впечатлением — тот отложил нож и вилку и слушал как завороженный.
— Кто она? — спросил он наконец. — И где вы ее видели?
— Мой дорогой Рейвен, я только что вам сказал — по дороге к дому миссис Уикем, рядом с подъездной аллеей. На минуту мне показалось, будто это Элоиза, и, когда я стал звать Вигора, чтобы и он поглядел на нее, она от меня вырвалась и убежала в лес. Самое удивительное, когда я рассказал Элоизе, она не поверила. Она решила, мне померещилось, ведь во всей округе нет никого похожего на нее. В то же время у меня было чувство, что она что-то недоговаривает. Если хотите знать, ее отец, наверное, был в молодости изрядный повеса. Эта девушка, очевидно, состоит с Элоизой в кровном родстве, но, подозреваю, она — незаконнорожденная, дети любви всегда отличаются редкой красотой.
— Чрезвычайно любопытно, ваше высочество. И мне хотелось бы взглянуть на эту девушку.
— Ну, слава богу, хоть вы верите, что я говорю правду! — воскликнул принц. — Элоиза полагает, мне это либо приснилось, либо я слишком много выпил. Болван Вигор, конечно, взял ее сторону: заявил, что хоть и видел крошку мельком, но может утверждать — в ней нет ни малейшего сходства с нашей красавицей. Однако, клянусь вам, я не ошибся. Вы мне верите?
— Безоговорочно, ваше высочество.
— Я вижу, вы славный малый, Рейвен, — похвалил принц. — Однако мне пора. Заехал к вам позавтракать из-за Вигора — мне претит созерцать его физиономию, да еще рано поутру. Поеду, навещу Несравненную. Надеюсь, ее обрадует мой визит.
— Не сомневаюсь, — подтвердил лорд Рейвен.
— Прекрасно, благодарю за гостеприимство, — сказал принц, тяжело поднимаясь из-за стола.
Ни особый покрой сюртука, ни корсет, зашнурованный так туго, что мешал наследнику престола дышать, не могли скрыть тучного живота. Он толстеет, подумал лорд Рейвен. Он скоро растеряет остатки своей прославленной красоты, если не обуздает как-то склонность к полноте, увеличивающейся с каждым годом.
В почтительном поклоне лорд Рейвен склонился над рукой принца, затем проводил его и усадил в карету. Карета с форейторами и сопровождающими вскоре скрылась за деревьями, и лорд Рейвен поднялся по ступеням в холл.
— Приготовьте мне ванну, Бейтс, — сказал он. — И горячую, иначе вам не поздоровится.
День уже клонился к вечеру, когда лорд Рейвен повернул коня домой, признав свое поражение. Он объездил все фермы в округе. Он заехал к миссис Уикем, которая рассмеялась ему в лицо, сказав, что он такой же сумасшедший, как и сам принц.
— Наверно, вам все время попадается на глаза здешнее привидение, — предположила она. — В семье моего мужа все клятвенно уверяли: это монахиня бродит, стеная и заламывая руки, по кладбищу. Никогда не слышала, что у нее со мной сходство.
Лорд Рейвен поцеловал ей руку и поехал прочь. Бесполезно, думал он в неожиданном раздражении, не оттого, что проиграл сто гиней, а представляя себе самодовольную физиономию сэра Джозефа Коукера при объявлении его выигрыша.
Да, он свалял большого дурака. Поиски пора прекратить, надо ехать к Берил. Он ей поведает эту историю. Она посмеется. История как раз для Берил с ее озорным чувством юмора.
Лорд Рейвен направился к Замку, но не к парадному входу, а к конюшне. Он сам поставил туда коня — больше всего на свете лорд Рейвен любил своих лошадей, а грумы у лорда Форнсетта лентяи и норовят увильнуть от своих обязанностей, необходимо проследить, чтобы коня обиходили как следует.
