Эльвира Барякина - Князь советский
Нина согласно кивнула. Пролетарии, набившиеся в барские особняки, переделывали их под собственные вкусы, нимало не заботясь об архитектуре, и в Москве сплошь и рядом встречались дома с изуродованными фасадами: окна закладывали кирпичом, балконы разламывали, а в форточки выводили трубы от печек-буржуек.
Шило потянула Нину за рукав.
– Пойдем, я покажу тебе, где лучше всего перелезть через ограду. Там, с другой стороны забора, стоит поленница – по ней можно забраться наверх, а оттуда спрыгнуть во двор.
Нина в сомнении посмотрела на нее.
– Может, все-таки вместе пойдем?
– Ну что ты опять начинаешь?! – надулась Шило. – Я ж тебе объясняла!
– А если я ничего не найду?
– Найдешь.
– А если меня застукают?
– В рыло лопатой дашь, и вся недолга!
«Боже, что я тут делаю?» – подумала Нина.
Шило помогла ей взобраться на заснеженную поленницу.
– Ну, Никола Угодник, не выдавай! – сказала она, перекрестив Нину. – Как выкопаешь клад, позови меня, и я тебя вытащу.
Нина чувствовала себя Алладином, которого злой волшебник отправил в пещеру чудес за лампой.
Она спрыгнула в сугроб, а следом через забор перелетела саперная лопатка.
Двор оказался на удивление маленьким, снег не был расчищен, и только у каретного сарая темнели полосы от автомобильных шин.
Обмирая, Нина пошла вдоль каменной стены и, добравшись до ворот, принялась искать кирпич со сколом. Снег пошел гуще, и она почти ничего не видела перед собой.
«Ладно хоть следы заметет», – думала Нина, торопливо ощупывая кладку.
Наконец она нашла глубокую выбоину и принялась расчищать снег под забором. Земля еще не успела как следует промерзнуть, но саперная лопатка все время натыкалась на какие-то корни. Нина рубила их, и ее удары были слышны, наверное, за версту.
Раздался металлический скрежет, и лопатка скользнула по чему-то плоскому. Отбросив ее, Нина разгребла землю руками. Ее колотило от возбуждения и суеверного страха: ей казалось, что сейчас она найдет не клад, а гроб.
Поднатужившись, она вытащила из ямы большую металлическую коробку, шероховатую от ржавчины. Неужели все получилось? Ох, рано радоваться – надо уходить, пока не поздно!
Нина поднялась, стряхнула с подола грязь и замерла от ужаса: рядом с ней стоял здоровый бритоголовый тип в пальто нараспашку.
– Тебе помочь? – с усмешкой спросил он.
Позабыв о коробке, Нина бросилась к забору.
– Вытаскивай меня!
Но Шило не отзывалась.
Нина метнулась к запертым воротам, потом снова к забору. Страшный бритоголовый человек вышел из снежного марева и, схватив Нину за руку, молча поволок ее к дому. Она закричала, но он встряхнул ее, как куклу:
– А ну не орать!
В темной прихожей их встретили двое: молодой человек, одетый в шелковый халат, и полная чернокожая горничная с керосиновой лампой в трясущихся руках.
– Оскар, вызывайте милицию! – рявкнул бритоголовый. – Я воровку поймал!
Взяв у горничной лампу, молодой человек принялся разглядывать Нину, словно диковинную зверушку. Ее перепачканная в земле шуба явно произвела на него впечатление.
– Что вам здесь надо? – спросил он с сильным американским акцентом.
Нина немного пришла в себя. Оскар выглядел как приличный человек: у него было холеное белокожее лицо, близко посаженные светло-карие глаза и модные тонкие усики.
– Я ничего не хотела украсть, – произнесла Нина по-английски. – Мне нужны были только документы.
– Какие еще документы? – рявкнул бритоголовый. Он явно знал английский язык, но предпочитал изъясняться по-русски.
– Там, в снегу, осталась коробка…
– Ефим, принеси ее, – приказал Оскар.
– Так эта девка сбежит!
– Не сбежит, мы с Терисой ее покараулим.
Когда Ефим вышел, Нина огляделась кругом. Она оказалась не в учреждении, а в богатом частном доме. Полы в прихожей были паркетными, в резной стойке у двери красовалась целая коллекция дорогих тростей, а под потолком поблескивала хрустальная люстра.
Нина перевела взгляд на Оскара.
«Кто он такой? Живет посреди Москвы, как барин, и даже имеет черную прислугу…»
Вернувшись, Ефим поставил на подзеркальный столик ржавую коробку и принялся доставать оттуда пожелтевшие конверты с письмами и бумагами. Ни денег, ни драгоценностей там не было.
Оскар взял в руки обитый кожей фотоальбом.
– «Собственность баронессы Н. А. Бремер», – прочел он надпись на обложке.
На первой странице была помещена фотография девушки в нарядном платье и кокетливой шляпке, надвинутой на одну бровь.
– Ой, это же она! – воскликнула Териса, показывая на Нину.
На карточке, без сомнения, была изображена юная Шило, но в то же время в ней явно угадывалось сходство с Ниной. Они действительно были похожи, как сестры.
– Так значит вы баронесса? – проговорил Оскар, с любопытством глядя на Нину. – Ну что ж, приятно познакомиться! Отужинаете со мной?
Она ожидала чего угодно – скандала, криков и милицейских протоколов, но никак не приглашения на ужин.
– Спасибо… с удовольствием, – с запинкой произнесла она.
– Териса, подайте еще один прибор, – велел Оскар.
– Хорошо, мистер Рейх.
«Пусть они принимают меня за кого хотят, – решила Нина. – Лишь бы не вызвали милицию».
3.Нина шла вслед за Оскаром по анфиладе комнат и не верила своим глазам: посреди краснознаменной Москвы существовал настоящий остров капитализма! Каждый стул, каждая ваза в этом доме были произведениями искусства.
Кем работал Оскар Рейх? Иностранным дипломатом? Почему советское правительство позволяло ему жить в такой умопомрачительной роскоши? Нине очень хотелось расспросить его обо всем, но она держала язык за зубами. Кажется, этот человек мог ей помочь; главное было – не спугнуть его.
Проходя мимо большого зеркала, Нина втайне порадовалась, что догадалась надеть красивое платье. Было бы жутко неудобно садиться с Оскаром за стол в заштопанной юбке и вылинявшей кофте.
Териса разлила суп по тарелкам. Нина попробовала ложечку: о, господи – настоящий новоанглийский клам-чаудер! Хрустящие тонкие сухарики, свежая зелень… Ради такого удовольствия стоило немного поиграть в самозванку! Как ни крути, но громкий титул Шило обеспечивал кое-какие привилегии.
Нина показала Оскару на деревянные панели под потолком.
– Видите ангелочков? Это я и мои братья. Мама приказала вырезать наши портреты из дерева: это Миша, а там – Илья и Антон. – Нина называла ангелочков наугад: кто ж знает, кто из них кто?
Оскар смотрел на нее со смешанным чувством удивления и недоверия.
