Барбара Картленд - Любовь и гепард
Жителям деревни было удобно, что воскресная служба проходила так рано, потому что у них оставалось время, чтобы приготовить праздничный ленч, если, конечно, у них было, из чего его готовить.
До дома герцога предстоял долгий путь, а ему хотелось добраться до Хирона не слишком поздно.
— Хорошо, что я приехал из Лондона в большом экипаже, — сказал он.
В открытом экипаже герцог и Дорин позади него расположились на месте кучера, а викарий с Ильзой — на заднем сиденье. Рядом с ними разместили мелкую поклажу и шляпные коробки Дорин. Сам кучер примостился сверху на груде остального багажа.
Ильза не имела представления, что ей надо взять с собой, поэтому целиком положилась на няню. Ее старый чемодан выглядел ужасно рядом с элегантным багажом Дорин.
День был прекрасный, герцог управлял лошадьми очень умело. Ильза знала, что отец это оценит. Он осторожно проехал по ухабистой деревенской дороге, а когда выехал на главную проезжую дорогу, пустил лошадей вскачь.
На ленч они остановились в небольшой гостинице, где герцог заказал номер. Еда была отличная. После небольшого отдыха экипаж снова отправился в путь.
Теперь Ильза горела желанием как можно скорее добраться до Хирона. Она видела его на страницах иллюстрированного журнала, случайно попавшего ей в руки, когда еще был жив дедушка. Кажется, Хирон строил Роберт Адам или по крайней мере он перестраивал его. В статье говорилось, что это один из самых больших особняков в стране, построенных в том архитектурном стиле, который был введен в XVI в. итальянским архитектором А. Палладио.
«По крайней мере я хоть раз на него посмотрю», — думала девушка.
В том, что Дорин, став герцогиней Маунтерон, сделает все возможное для того, чтобы ни отец, ни она никогда больше здесь не появлялись, у Ильзы сомнений не было.
Дорин вела себя с герцогом так, словно он был ее собственностью, и раздражалась даже тогда, когда тот разговаривал с викарием о картинах Стаббса. Ну а если герцог обращался к Ильзе, она просто приходила в ярость.
Наконец экипаж проехал через массивные, железные, вверху позолоченные ворота и покатил по длинной липовой аллее.
Теперь Ильза понимала, почему Дорин решила во что бы то ни стало женить на себе герцога. Трудно было вообразить, что дом может быть настолько огромным и производить такое глубокое впечатление. Но такому человеку, как герцог Маунтерон, он очень подходил.
Солнце отражалось в сотнях окон, Ильза подумала, что дом таким образом приветствует своего хозяина.
При их приближении на флагштоке взмыл в небо штандарт.
Лестницу, которая вела к парадному входу, покрывал ковер.
Герцог остановил лошадей, и к ним тут же подбежали несколько грумов.
Он помог спуститься Дорин, и та стала подниматься по ступенькам, не дожидаясь отца и Ильзы, словно этот дворец уже принадлежал ей.
Холл оказался именно таким, каким представлялся Ильзе. Он отличался совершенством пропорций, а в нишах размещались скульптуры греческих богинь. Над огромным, искусно украшенным резьбой камином висели старинные полковые знамена. Как поняла Ильза, это были трофеи, добытые в боях предками герцога.
Во время ленча герцог сказал им, что роль хозяйки будет исполнять его тетя Мейвис.
— Это моя самая молодая тетя. К тому же Мейвис незамужем. Очень удобно, что она всегда может пожить у меня, когда мне нужна помощь.
При последних словах он лукаво усмехнулся.
Ильза подумала, что, если бы сюда приезжала его любовница, герцог вряд ли захотел бы, чтобы здесь жила тетя.
Надо попытаться прекратить думать об этом. Такие мысли ей совсем не свойственны и только попусту будоражат ее.
Леди Мейвис ждала гостей в очень красивом салоне, куда их сразу и провели.
Это была очаровательная женщина лет тридцати пяти. Казалось странным, что она до сих пор незамужем.
Герцог, однако, объяснял ее присутствие в Хироне тем, что несколько лет назад у Мейвис был роман, но ее жених трагически погиб. С тех пор больше никто не тронул ее сердце.
Леди Мейвис была одета просто, но гораздо более изысканно, чем Дорин, чей блистательный наряд в очень ярких тонах казался не очень уместным в загородной обстановке.
Ильза подумала об этом, как только увидела сестру в столь шикарном туалете, но из соображений такта, конечно, промолчала.
Зато облик леди Мейвис позволил ей убедиться, что ее вкус не обманул ее.
— Тетя Мейвис, я привез с собой гостей, — сказал герцог, нежно целуя ее в щеку. — Хочу представить тебе сестру Дорин Ильзу и их отца, достопочтенного Марка Харла. Он сын последнего графа Харлстоуна и владелец двух замечательных картин Стаббса, которые вызвали у меня зависть!
— С трудом верится! — заметила леди Мейвис, целуя в ответ племянника.
Она пожала руку Дорин, сказав:
— Рада вас видеть вновь.
Потом повернулась к Ильзе:
— Я не знала, что у леди Баркер есть сестра, да еще такая красавица!
Ильза покраснела. Комплиментов она не ожидала.
Потом леди Мейвис поздоровалась с викарием.
— Как хорошо, что вы собрались к нам приехать. Думаю, мой племянник хочет похвастаться своей коллекцией.
— Боюсь, что здесь есть чему позавидовать, — ответил викарий. — Но, что поделать, придется нарушить эту заповедь.
Все засмеялись.
Леди Мейвис разлила чай. Серебряный заварочный чайничек, молочник, чайник с кипятком и кувшинчик со сливками стояли на красивом серебряном подносе. Ильза подумала, что он принадлежит к временам правления Георга Третьего.
Ее мать немного научила ее разбираться, к какому периоду относятся серебряные изделия, которые имелись в доме деда.
Викарий сел рядом с леди Мейвис. Дорин вела интимную беседу с герцогом. Ильза оказалась предоставлена сама себе.
Девушка осмотрела комнату и оценила картины известных мастеров. Ее внимание привлекли позолоченные резные столики, видимо, времен Карла Второго.
Ильза вздрогнула, когда герцог неожиданно обратился к ней:
— Я вижу, вам нравится комната, мисс Харл. Моя мама очень ее любила и собрала здесь все, что ей особенно нравилось.
— Да, комната очень красива, — ответила Ильза. — Особенно мне понравились столики времен Карла Второго.
Герцог удивленно поднял брови.
— Вы знаете, к какому периоду они относятся?
— Мне кажется, что стиль резьбы и короны на двух из них характерны именно для этого времени.
Его удивление, вызванное тем, что она в чем-то разбирается, показалось Ильзе почти оскорбительным.
Но девушка не смогла удержаться и добавила:
— А картина Ван Дейка над камином просто прекрасна. Мне не приходилось видеть до сих пор ничего подобного.
