Линда Уиндзор - Заложница любви
– Ваша милость, при всем моем уважении, не совсем справедливо, что вы должны решать судьбу своей родственницы, сражаясь на стороне обвинения, – заговорил лорд Жиль. – Это я обвинил эту женщину в колдовстве и потому должен выступить в сражении, представляя обвиняющую сторону.
Благослови Господь верного друга! Взгляд Ульрика, упавший на епископа, был полон надежды. Бронуин встала, как ангел мщения, изливая презрение к супругу и ко всему этому расследованию. Каким бы ни был итог, Ульрик и мир в Карадоке снова оказались проклятыми ею.
– Отец Деннис, я хотел бы знать ваше мнение о леди Агнес, прежде чем мы продолжим. Вы знаете ее лучше всех нас.
Ульрик уважал священника Карадока. Мнение отца Денниса имело большое значение для осуществления того замысла, что он задумал от отчаяния.
Не торопясь выносить свое суждение, священник прочистил горло и отпил глоток из кубка, как бы оттягивая время.
– Я знаю леди Агнес около двадцати лет. Я считаю ее очень мудрой женщиной в том, что касается трав и их целебных свойств. Как сказала леди Бронуин, это дар, посланный небесами, и использовался он только ради блага людей. Я готов поклясться, что леди Агнес известно больше, чем нам всем вместе взятым…
– Дело не в знаниях леди относительно исцеления страждущих, а в практике колдовства! – напомнил епископ своему собрату.
– Против леди Агнес выдвинуты тяжкие свидетельства, но леди Бронуин представила разумные объяснения каждому из обстоятельств, – закончил отец Деннис.
– Тогда дайте мне меч, и пусть решает Всевышний! – нетерпеливо воскликнул лорд Жиль.
Ульрик благодарно улыбнулся священнику, прежде чем дать стражникам указание:
– Приведите леди Агнес во двор замка, и присутствующие станут свидетелями испытания мечом.
Вместе со стражниками ушли и зрители, собравшиеся возле входа в зал, торопясь занять местечко получше, чтобы понаблюдать за предстоящим поединком. Как ни уважали многие из них леди Агнес, оправдания все-таки казались не до конца убедительными. Святой поединок должен был решить дело.
Когда все сошли с возвышения в зале, Гарольд дал распоряжение двенадцати слугам разобрать в срочном порядке сооружение на составные части и установить его во дворе. На возвышении должны были находиться во время поединка члены судебного совета.
– Лорд Жиль! Ваша милость!
Движимый все большим убеждением в невиновности леди Агнес, подкрепленным свидетельством отца Денниса, Ульрик направился во двор, как вдруг почувствовал, что кто-то дергает его за плащ. Удивленно обернувшись, он поймал руку Бронуин, пытавшейся снять его меч сперевязи.
– Какого черта тебе это нужно, женщина?
– Я буду защитником тети Агнес, сэр, потому что никто другой не выступит на стороне защиты.
Отчаяние, застывшее в глазах Бронуин, ни в чем не проявлялось внешне, но прерывистое дыхание она не смогла скрыть. Бронуин упрямо закусила нижнюю губу, но подбородок начал угрожающе дрожать, несмотря на то, что был гордо поднят.
– Вы слишком неопытны в подобных поединках, миледи, – мягко ответил Ульрик. – Я собирался сам выступить на стороне защиты.
– Вы шутите! – недоверчиво заявил Жиль своему другу. – Лорд Ульрик! Я хотел дать вам шанс избежать неловкого положения, но не думал сражаться с вами!
Ульрик хорошо понимал удивление своего друга. Конечно, поединок не будет смертельным, но если он проиграет, жизнь ему станет не мила. Провидение подтвердит в дальнейшем невиновность Агнес. Избави его Бог подписываться под словами старой дуры, но он должен прислушиваться к голосу своего сердца.
Лорд Карадока расправил плечи. Не отводя глаз от лица жены, он ответил:
– Я убежден в невиновности этой женщины, милорд. И раз вы столь любезно освободили меня от необходимости защищать сторону, выдвинувшую обвинение, я избавлю леди Агнес и свою жену от необходимости сражаться с таким доблестным воином, как вы.
– Но…
– Не станете же вы настаивать на поединке с пожилой женщиной с больными суставами, лорд Жиль!
Тон Ульрика не допускал каких-либо возражений, однако Жиль попытался воспротивиться.
– Разумеется, нет, милорд, но…
Тетя Агнес была права, думала Бронуин, едва не лишаясь чувств от радости. Пожилая женщина клялась, что седьмые сыновья никогда не предают близких, но все же у Бронуин оставались сомнения. Она знала, муж презрительно относился к образу мыслей ее тетки. Бронуин положила свою руку на руку мужа, сжавшую ей ладонь, и заглянула в его лицо с благородными чертами.
– Милорд… – ее голос дрогнул от переполнявших сердце чувств. – Я благодарю вас!
Преисполненная благодарности, она поцеловала эти загрубевшие в битвах руки, которые могли быть такими нежными, когда прикасались к ней… почти такими же нежными и волнующими, как и его ответ:
– Однажды вы просили меня сражаться за вас, миледи, но я не мог. В этот час вашей печали я не покину вас и не подведу.
– Я люблю вас, милорд!
Бронуин бросилась в раскрытые объятия Ульрика и крепко прижалась к нему, как бы выражая свои самые глубокие чувства. Тетя Агнес была права, снова думалось Бронуин, когда она упивалась силой и волшебной магией своего мужа. Не обращая внимания на посторонних, она отыскала его губы и подтвердила брачные клятвы с пылкостью, не подобающей леди, но благосклонно принятой супругом, а затем обхватила руками шею мужа и притянула его к себе еще ближе. Застонав от боли, Ульрик оцепенел и непроизвольно отстранился.
– Ей-богу, прекрасная дочь ворона, если хочешь, чтобы я выиграл поединок, прибереги свое сладостное рвение до его окончания!
– Твоя рана! – воскликнула Бронуин, расстроенная своей забывчивостью.
Ульрик был, конечно, искусным воином, но и лорд Жиль ему не уступал. Кроме того, Жиль не был ранен. А что, если…
– В левой руке меч я не держу, миледи, – заверил Ульрик, словно читая ее мысли. – И после такого вдохновляющего поцелуя я чувствую себя совершенно здоровым.
Здоровым? Бронуин приняла предложенную руку, и лорд вывел ее во двор замка. Сейчас он выглядел так, будто его только что вынесли с поля боя. Однако – Бронуин глянула на лорда Жиля – такой же вид был и у его противника. Оба они были покрыты копотью, грязью и кровью, но та сторона лица Ульрика, куда ударил его камнем Дэвид, распухла и покрылась синяками.
Двое стражников привели из башни Агнес, поддерживая ее под руки с двух сторон. Лицо пожилой женщины казалось изможденным и усталым, а темные волосы с проседью были в таком же беспорядке, как и покрытое пятнами грязи серо-голубое платье. Увидев Бронуин и Ульрика, Агнес просияла.
– Сотри это тоскливое выражение с лица, девочка! Я слышала, два самых отважных рыцаря королевства будут сражаться из-за меня. Седьмой сын знает, я не ведьма, – сказала она, поднимая восхищенный взгляд на Ульрика.
