Линда Уиндзор - Заложница любви
– Я беру тебя в жены! – он опустил кинжал, всем весом своего падающего в предсмертной агонии тела вгоняя в женщину клинок.
– Бронуин!
Воины подняли лорда на ноги, и он устремился к жене, – ее тело и тело Дэвида пытался разъединить лорд Гундольф. Из глубины души рвалось имя:
– Бронуин!
– Муж мой! – слабо вскрикнула она, медленно поднимаясь, после того как мертвое тело Дэвида сдвинули в сторону.
– Собачья смерть! – Ульрик помог ей встать, горло его сжалось при виде ножа, рукоять которого торчала прямо из живота жены, там, где на платье были пятна крови. – Пресвятой Боже! – сокрушался он, хватаясь за рукоять, чтобы извлечь клинок.
Проклиная слезы, застилавшие глаза, он потянул за рукоять, но оказалось, что кинжал только запутался в складках платья, а конец его застрял в чем-то…
– Амулет! – взволнованно воскликнула Бронуин, едва веря в случившееся. – Он попал в мой амулет! Я… я не ранена, Ульрик!
Лорд Карадока упал на колени, ослабев от радости. С новыми силами принялся он высвобождать клинок из железной пряжки в виде ворона, уже однажды спасшей ему жизнь. Он не верил и сейчас в силу заклятья, но благодарил Провидение за те глупые суеверия, что заставили жену носить эти украшения как амулет.
– Ты вся в крови! – хрипло прошептал он, пытаясь понять, откуда взялось все больше расползающееся по ее одежде красное пятно.
– Я… я, наверное, поранила ладонь, – Бронуин поднесла руку к свету, чтобы разглядеть порез. – Я пыталась перехватить клинок, а потом вдруг поняла, что падаю.
Высвободив, наконец, нож из пряжки и отбросив его в сторону, Ульрик крепко обнял жену, не замечая, что по его лицу текут слезы.
– Женщина, я не смог бы без тебя жить!
Бронуин подумала, что ноги ее не удержат. Она шевельнулась в объятиях мужа и на мгновение отстранилась, чтобы заглянуть Ульрику в лицо и ощутить в груди прилив любви, захлестывавший ее, пока она неотрывно смотрела супругу в глаза. Как же она любит этого сильного и нежного мужчину! Любит! Любит!
Бронуин обняла Ульрика, наслаждаясь чувством безопасности и любви в мире, который он ей открыл.
– Как вы нашли меня, милорд? Вы прислушались к голосу своего сердца?
Верховный лорд Карадока всмотрелся в ее лукавое лицо. Черт побери, что за неугомонное создание!
– Я воспользовался своим даром седьмого сына, – усмехнулся он. – Своим необыкновенным разумом!
– Разумом седьмого сына? – самодовольно переспросила Бронуин.
– Точно таким же, какой будет и у нашего первенца, дорогая, о чем я горячо молюсь.
– Разумеется! Он же родится сыном седьмого сына! – заметила Бронуин, в то время как луч солнца проникал в проход, где лорд Жиль обнаружил отверстие, закрытое заграждением, покрытым мхом. – Берег, милорд! Я рассказывала вам, что в скале была когда-то пещера с горячим источником. Теперь я понимаю, почему тетя Агнес не хотела, чтобы я приходила сюда, когда была маленькой. Это же какой-то языческий храм, и я на него совершенно случайно наткнулась!
Замечание Бронуин отозвалось беспокойством в душе Ульрика. Пожилая дама еще не найдена, и…
– Лорд Ульрик! Мы нашли колдунью!
ГЛАВА 26
– Моя тетя не колдунья!
Бронуин ходила из стороны в сторону перед возвышением в большом зале, где сидели Ульрик, лорд Жиль, епископ Биконовского аббатства и другие рыцари. Несмотря на требование супруга отдохнуть и позволить ему самому во всем разобраться, она переоделась и появилась в зале чудесным образом посвежевшая и со щеками, пылающими от возмущения – как только посмел лорд Жиль обвинить ее тетушку в колдовстве! Черные волосы, освобожденные от головного убора, разметались по белому меховому воротнику платья.
– Если она говорит, что пыталась найти вход в пещеру, чтобы спасти меня, но поскользнулась и поранила голову, значит, так оно и было!
– А как же, миледи, вы объясните, почему она сделала куклу, изображавшую вашего мужа? – покровительственным тоном спросил лорд Жиль.
– И почему белое платье было обнаружено неподалеку от того места, где она выбралась из пещеры? – добавил епископ.
– Жрица покинула пещеру и оставила на берегу платье, чтобы возвести напраслину на рассеянную старую женщину, – ответила Бронуин, но не столь убежденно, как ей хотелось бы.
Она в отчаянии повернулась к Ульрику, умоляющий взгляд проникал ему в самое сердце.
– Милорд, если она желала нам зла, то, как вы объясните, почему амулет, ее подарок, спас нам обоим жизнь?
– Но ведь ее снадобье, как утверждает ваша служанка, нанесло вред вашему здоровью!
– Тети Агнес не было с нами, когда меня отравили!
– Ее сообщником был Дэвид Эльвайдский, – неохотно заметил Ульрик. – Однако я склоняюсь к тому, что эта женщина не ведьма, а старая суеверная дура. Ее поступки были всего лишь поступками обыкновенной женщины, немного разбирающейся в настоях и отварах.
– И что это за поступки, милорд? – с сомнением поинтересовался Жиль.
– Прежде всего, убийство присланных из Англии работников. Я уверен, их убили, чтобы скрыть тайну найденной ими пещеры под Карадоком и прекратить дальнейшую перестройку замка.
– Несомненно, это не так, – заявил епископ.
Ульрик не обратил внимания на его замечание.
– Что же касается отравления моей жены, думаю, вполне вероятно, это было делом рук Дэвида.
– А как же убийство лорда Оуэна и его свиты? Зачем это было нужно еретикам?
– Скорее всего, чтобы все казалось вызванным иными, не религиозными мотивами. Если бы Бронуин находилась рядом с отцом во время нападения, полагаю, ее похитили бы, но не стали б убивать, как остальных. Мы же слышали, она была им нужна, чтобы родить ребенка, о котором говорится в пророчестве. Когда же та резня не предотвратила наш брак, действия фанатиков стали более отчаянными. Само отравление, по-моему, должно было внушить леди Бронуин недоверие ко мне и еще больше разделить нас.
Бронуин остановилась перед возвышением и слегка наклонилась вперед.
– Если вы думаете облегчить участь моей тетки, сэр, то напрасно стараетесь! Вы просто заменяете сожжение на костре повешением! – ее голос звенел от волнения. – Я знаю свою тетушку! Она за всю свою жизнь ни одной живой душе не причинила вреда и не могла бы участвовать в свершившихся злодеяниях ни за что на свете. Она не виновна!
– Она виновна в колдовстве и должна быть сожжена на костре! – настаивал лорд Жиль, так громко стукнув кулаком по столу, что Бронуин вздрогнула.
– Ваши обвинения еще нужно доказать, милорд! Может ли моя жена говорить о своей родственнице, без того чтоб ее прерывали? – Ульрик пошевелился в кресле, как бы ощущая трудность сложившегося положения, и кивнул Бронуин, чтобы та продолжала, ведь должен был найтись способ все выяснить!
