Сюзанна Келлс - Последнее прощение
Более шикарного свадебного платья в Оксфорде просто нельзя было заказать. Нижняя юбка из белого шелка вся была расшита маленькими цветочками из голубой шелковой нити. Руководствуясь указаниями леди Маргарет, Инид туго зашнуровала ее и взяла с кровати платье из сверкающего белого атласа. Передние складки юбки были чуть отогнуты, чтобы продемонстрировать нижнюю юбку. Отвороты прикреплялись множеством розочек из голубого шелка. На платье не было ни крючков, ни шнуровок. Вместо этого Инид затянула его, продев голубые ленты в дырочки на спине и завязав каждую большим бантом. Тяжелый и жесткий воротник был из белой, с кремовым оттенком парчи, сотканной из дорогих, очень красивых нитей.
И это еще не все. Туфельки, которые при ходьбе смело высовывались из-под нижней юбки, были обтянуты серебристым атласом и украшены голубыми цветками. Серьги были сапфировыми, сеточка на волосах — серебряной. С нее ниспадало семь ярдов кружев — тех самых, что леди Маргарет носила на собственной свадьбе.
Леди Маргарет поправила кружева.
— И еще одно.
— Еще?
— Имей терпение, дитя. — Леди Маргарет отошла к своей коробочке с рукоделием. — Вот возьми.
В руках она держала кружевные перчатки, отделанные жемчужинками. Кэмпион смотрела и вспоминала ту ночь, когда обнаружила их в тайнике у Мэттью Слайза. Она знала, что эти перчатки принадлежали ее матери. Без сомнения, это Кит Эретайн подарил их своему «ангелу», и она, может быть, лелеяла безумную мечту надеть их на собственную свадьбу. Их отослали в Уэрлаттон как единственную уцелевшую вещь Агаты Прескотт. Леди Маргарет пояснила:
— Я захватила их из Лэзена, когда этот мерзавец выселил меня. Понятия не имею, почему ты плачешь, дитя.
— О, леди Маргарет! — Кэмпион гадала, наблюдает ли сейчас за ней с небес ее мать. Она натянула тонкие изящные перчатки. — А как же он наденет кольцо?
— Ты все еще считаешь, что он явится? Тогда придется устроить ему взбучку. Не надо облегчать жизнь мужчинам, дорогая. Ладно. Дай-ка еще взглянуть на тебя.
Леди Маргарет гордилась тем, что ее сын нашел себе в жены такую красавицу, но еще больше ей нравилось, что Кэмпион не придавала значения своей красоте и не считала ее своим оружием. Она отошла на шаг и окинула будущую невестку критическим взглядом.
— Ты, конечно, можешь изменить свое решение.
— Могу?
Инид засмеялась:
— Через два часа, мисс, мне придется называть вас леди Лэзендер.
— Инид!
— Конечно, придется! — подтвердила леди Маргарет, снова и снова поправляя прекрасно сидящую одежду. — Ты вступаешь в ряды аристократии, дорогая, и увидишь, что уважение — это лишь скромное вознаграждение за твои будущие обязанности. — Она снова отступила, оценивай свадебный наряд. — Ты удивительно красива, Кэмпион. Просто диву даешься, что может сделать с девушкой хороший портной. Можешь спуститься вниз и познакомиться со своим кавалером.
— С моим кавалером?
— Ты что же, думала, что одна пойдешь по проходу в церкви?
Именно так Кэмпион и думала. Она знала, что Мордехай Лопес не сможет прибыть в Оксфорд — известие об этом пришло два дня назад, — а родственников, которые могли бы вести ее под венец, не было. Она уже приготовилась к тому, что одна подойдет к Тоби.
— Кто же это?
— Едва ли вежливо говорить о нем «это». Он очень много сделал, чтобы оказать тебе эту услугу, и я не сомневаюсь, что для него это тяжкое испытание. Самое меньшее, что ты можешь сделать, это спуститься вниз и быть с ним ласковой.
Под резкостью леди Маргарет, как обычно, скрывалась теплота, но Кэмпион показалось, что на сей раз мать Тоби сдерживает более сильные эмоции.
Кавалер ждал, поглаживая рукой усы. Он вопросительно повернул голову, прислушиваясь к шагам.
— Кто это?
— Полковник Вашингтон!
Он просиял, гордый и счастливый, словно она была его собственной дочерью. Бархатная повязка на глазах не могла полностью скрыть ужасный шрам. Он был совершенно слеп.
Она поцеловала его.
— Полковник!
— Вы помните меня, дорогая? — Он приободрился, выпрямился в полный рост и все равно оказался на дюйм ниже Кэмпион. Он взял ее за руки. — Еще не поздно изменить решение, дорогая. Я полностью к вашим услугам, — пошутил он. — Не сомневаюсь, что выглядите вы великолепно, вы всегда великолепны. Надеюсь, что не опозорю вас.
— Вы чудесно выглядите, полковник.
Полковник был одет в коричневый бархат с разрезами, чтобы продемонстрировать красную подкладку, талия была перехвачена поясом роялистского цвета. В руке он держал шляпу с большими перьями, а на боку — теперь уже только для украшения — висела шпага.
Леди Маргарет спустилась по лестнице.
— А, сэр Эндрю!
— Сэр Эндрю? — переспросила Кэмпион. Вашингтон кивнул.
— Король вознаградил меня за слепоту. Пенсия была бы полезнее, но в наши дни титулы дешевле. — Он повернулся к леди Маргарет. — Карета ждет вашу милость. Она вернется за нами.
— Но не слишком поспешно, Эндрю. Для Тоби и так все было слишком просто. Пусть немного помается.
Леди Маргарет произнесла это так, будто Тоби не терзался, пока его невеста была в руках врагов. Но не это привлекло внимание Кэмпион. В голосе леди Маргарет послышался отголосок, а может, и не только отголосок, теплого чувства. Она перевела взгляд с высокой женщины на коренастого мужчину и улыбнулась. Леди Маргарет заметила улыбку и фыркнула.
— А тебе, дитя, остается лишь надеяться, что мой сын окажется трезвым, в чем я очень сильно сомневаюсь. Он, наверное, напился в погребе какой-нибудь таверны.
Сэр Эндрю Вашингтон подхватил мрачные предположения:
— Надеюсь, хотя бы дождя не будет. Леди Маргарет возмутилась:
— Вот еще! Конечно, дождя не будет! Пошли, Инид! Когда леди Маргарет ушла, Кэмпион посмотрела на полковника:
— Вы очень добры.
— Вовсе нет, моя дорогая, вовсе нет. Я очень горд, очень горд. Жаль только, что на этом месте оказался я, а не какой-то более близкий вам человек.
— Дорогой сэр Эндрю, не могу даже придумать, кого я бы с большей радостью увидела рядом с собой.
Он был польщен:
— Но вам придется вести меня по проходу, дорогая. Я еще не привык к темноте.
— А как вы обходитесь?
— Ничего, понемножку. — Он вздохнул. — У меня маленький дом в Уилтшире, слуги добры ко мне. Они мне читают, а в саду я прекрасно работаю наощупь. Я обнаружил, что теперь больше, чем прежде, люблю разговаривать. Я, понимаете ли, слушаю. — Бархатная повязка была обращена к ней. — Леди Маргарет страшно беспокоилась о вас. Когда с вами происходили все эти несчастья, я был в Оксфорде. Жаль, что я ничем не мог помочь.
— Я выжила, сэр Эндрю.
