Анна Грант - Огонь желания
Анандейл и Эдвард непонимающе уставились на дуэлянтов.
Гренби стоял в стороне, нахмурившись. Тэлбот потерял вдруг свое хладнокровие и вышел из себя. Нет, даже больше того, он весь затрясся, задыхаясь от клокотавшей в нем ярости.
– Будь ты проклят, Дьюард! Да сгори ты в аду! Ты и твоя любовница! Как бы вы ни старались заляпать меня грязью, вам все равно не свалить меня!
– Все, хватит! – резко произнес Анандейл. – Встаньте спиной друг к другу и расходитесь! – И дрожащим, слабеющим голосом он начал считать.
Каролина с гулко бьющимся сердцем наблюдала, как дуэлянты шагали по траве. Казалось, еще немного – и земля поплывет под ее ногами: она боялась, что не выдержит этого напряжения и, потеряв сознание, рухнет наземь.
Солнце, до сих пор прятавшееся за пухлыми облаками, вдруг вынырнуло из-за белой облачной пелены и осветило лужайку. Подул легкий ветерок и принес с собой запах сирени. Где-то залаяла собака.
Адам, Адам, Адам… Это имя пульсировало у нее в мозгу, доводя до отчаяния. Ей хотелось кричать, умоляя всех остановиться, прекратить этот возмутительный спектакль, но мужчины не обращали на нее внимание – они так были увлечены своей игрой, исходом которой должна была стать смерть, что не было никакой надежды отвратить неизбежную трагедию. Каролина была готова закрыть собой Адама, подставив тем самым под пулю себя вместо него, но она не могла этого сделать, помня об Эмили.
Анандейл, находившийся посреди лужайки, дал дуэлянтам сигнал повернуться лицом друг к другу. Они подняли пистолеты и прицелились. Анандейл подал сигнал стрелять.
Прозвучал выстрел. Испуганная стайка воробьев сорвалась с ближайших дубов.
Адам лежал на земле.
Каролина вскрикнула от боли, сдавившей ее сердце. Она рванулась было к поверженному возлюбленному, но не смогла сдвинуться с места. Позже она сообразила, что рядом кто-то стоял и поддерживал ее. Вдруг, как сквозь пелену, до ее сознания пробился голос Эдварда:
– Все в порядке. Все обошлось. Его даже не задело.
Тут Каролина увидела, что Адам поднял голову. Ноги ее подкосились, и, если бы Эдвард не поддержал ее, она бы наверняка упала.
Анандейл осмотрел Дьюарда и возмущенно произнес:
– Вы специально упали!
Тэлбот в ярости отбросил пистолет и подошел к противнику. Ненависть и презрение переполняли его.
– Джентльмен принимает огонь, так же как и отвечает на него!
Ошеломленная Каролина смотрела то на Дьюарда, то на Тэлбота, ничего не соображая. Затем, переведя взгляд на Анандейла, она поняла наконец, что произошло: одновременно с выстрелом Раули Адам рухнул на землю, и пуля просвистела над его головой, не задев его. Ужас, первоначально охвативший ее, сменился негодованием.
Какая глупая, рискованная выходка! Ведь стоило ему чуть-чуть замешкаться, не рассчитав точно момент выстрела, и пуля сразила бы его наповал.
Адам медленно встал, продолжая держать в руках пистолет, которым ему так и не пришлось воспользоваться.
– Я не джентльмен, не так ли? Потому что не желаю стать ни убийцей, ни самоубийцей. Так что, Раули, извини, что помешал тебе убить меня.
Анандейл возмущенно вскрикнул. Гренби хотел было подойти к дуэлянтам, но потом передумал.
Эдвард продолжал поддерживать Каролину.
Глядя Тэлботу прямо в глаза, Адам вытянул руку, и пистолет упал на землю.
– Фарнвуд, разрядите его, – сказал он своему секунданту.
Эдвард шагнул было к нему, но Гренби опередил сына и поднял оружие сам.
Дьюард и Тэлбот продолжали буравить друг друга взглядом, будто здесь никого, кроме них, не существовало.
– Я еще забыл сказать самое главное, – произнес Адам. – Силбари, в отличие от тебя, Раули, интересовали не деньги. Надеюсь, ты понимаешь, что я имею в виду? Вся эта афера с чугунолитейным заводом была задумана именно ради тех самых бракованных пушек. Силбари был заинтересован в том, чтобы эти пушки появились в британской армии. И, думаю, Раули, тебе прекрасно известно, зачем ему это было нужно. Он работал на французов, не так ли? Ты знал об этом, но для тебя это не имело большого значения, ибо у тебя не было другого выхода – ты проиграл Силбари кучу денег, а выплатить долг тебе было нечем. Тебе ведь нужны были деньги, много денег?
Тэлбот побледнел, но на лице его блуждала презрительная улыбка. А когда он заговорил, голос его дрожал.
– Ты, наверное, считаешь себя очень умным, Дьюард? Думаешь, перехитрил меня, и дуэль на этом закончилась? Нет, ошибаешься. Я привык доводить начатое до конца! – Он быстро достал из кармана пистолет и прицелился в Адама.
Каролина испуганно закричала.
– Побойся Бога, Тэлбот! – Эдвард бросился к брату, желая остановить его, но тот направил пистолет на него.
– Не вмешивайся, Эдвард! – прохрипел Раули, багровея. – Или тебе наплевать на честь нашей семьи?!
– Не смей стрелять! Он же безоружный. Это уже не дуэль, а самое настоящее убийство!
– Не будь таким дураком, Эдвард. Пойми, что все неприятности в нашей семье из-за этого негодяя! Только смерть Дьюарда спасет нашу семью от позора. Или, может быть, ты хочешь, чтобы меня повесили? – Он замолчал, переводя взгляд на Адама. – Дьюард может погубить не только меня. Он всех нас уничтожит. Посмотришь, следующей жертвой будет наш отец, потому что он слишком много знает…
Эдвард испуганно обернулся на отца.
Каролина тоже ошеломленно смотрела на Гренби.
Тот стоял, словно окаменелый, сжимая в руках второй пистолет. Затем он медленно поднял руку и прицелился.
Отец и сын, оба целились в Адама.
– Нет! – закричала Каролина и бросилась к нему.
В этот момент прогремел выстрел.
Она ничего не понимала, лишь осознавала, что Адам жив, чувствуя, как он сжимал ее в своих объятиях. Потом она повернула голову в сторону Тэлбота, и увидела, что он медленно падал на землю. На лице его застыло удивленное выражение.
Каролина посмотрела на Гренби, отказываясь поверить, что это сделал именно он. Но сомнений быть не могло: тот стоял, держа в руках еще дымящийся пистолет.
С перекошенным от ужаса лицом, широко раскрытыми глазами он смотрел на собственноручно убитого сына.
ГЛАВА 25
Луч солнца тронул лицо лежащего на земле Тэлбота. Его удивленные, широко распахнутые глаза смотрели в небо и, отразив солнечный свет, сверкнули неживым, стеклянным блеском. Он лежал навзничь, с согнутыми в коленях ногами и раскинутыми в разные стороны руками. В правой руке он сжимал заряженный пистолет. Полы его пальто были распахнуты, и на белой ткани рубашки расплылось красное пятно.
Снова где-то залаяла собака. И это был первый звук, который разрушил зловещую тишину, воцарившуюся на лужайке после выстрела.
