Розмари Роджерс - Любовь сладка, любовь безумна
Железную дорогу охраняли французские и мексиканские войска: власти опасались нападения партизан. Охранники, уже не скрываясь, рассказывали о победоносном наступлении войск хуаристов. Нельзя рисковать именно сейчас. Если его поймают, снова отправят в серебряные рудники. Поэтому Стив молча принимал избиения, издевки, насмешки и оскорбления. Теперь черное отчаяние покинуло его — впереди ждет свобода! Но все-таки кто же послал его сюда?
Неужели полковник Деверо? Или дед узнал об участи внука?
Но тогда почему же Стива здесь держат?
Работа, тяжелая, изнуряющая, все же закаляла его, придавала силы, солнце покрыло голую спину коричневым загаром. Но Стив мечтал лишь об одном — украсть немного динамита. Если бы встретить знакомого среди беженцев!
Если, если, бесконечные если! Постепенно Стивом овладело смирение: как можно сбежать, если на ночь их приковывают друг к другу, словно скот? Теперь строительство шло на земле графа де Валмеса, благородно согласившегося пожертвовать участком земли.
Ненависть разъедала душу Стива Моргана, совсем как кандалы, рвущие кожу, впивающиеся в запястья и щиколотки. Как горько он проклинал судьбу и обстоятельства, приведшие его сюда!
На третий день рельсы дотянулись до окраины Оризабы, и, пока заключенные клали шпалы, французские инженеры взобрались на насыпь, чтобы получше разглядеть блестящую кавалькаду.
— Гости императора! Смотрите, какие красивые женщины! Может, бедный Максимилиан хоть немного развеселится, — пробормотал один из них, по имени Леду.
— Это, кажется, княгиня дю Сальм? Я уже видел ее раньше. Но кто это прелестное создание на черной лошади? Та, в белом, рядом с полковником Лопесом? Что за красавица!
Стоя по пояс в грязной вонючей воде, чувствуя, как стучит в висках кровь, Стив поднял голову и увидел жену. Впервые за долгое время он вспомнил об этой женщине и ощутил только, как жажда жизни сменилась непреодолимым желанием убить Джинни! Смеющаяся, веселая, протягивает руку Лопесу, и тот целует ее пальчики. Джинни, зеленоглазая ведьма, в белом, словно подвенечном, платье! Джинни, из-за предательства которой он и оказался здесь, обреченный на медленную смерть, — ведь расстрел быстро положил бы конец мучениям.
Из горла вырвалось глухое рычание, и Стив опомнился, только услышав настойчивый шепот:
— Ради Бога! Хочешь, чтоб нас всех засекли насмерть?
Что на тебя нашло?
Стив выпрямился, сжав кулаки. Боже, как он ненавидит эту тварь!
— Это мадам Дюплессй, — сказал Леду. — Никто не знает, откуда она. Говорят, французская куртизанка. Представляешь, она помолвлена с графом д'Арлинже?!
— Возможно, она из тех, кому поклонника недостаточно! — расхохотался другой француз.
Смысл слов лишь смутно доходил до Стива. Всадники исчезли в пыли, и заключенным вновь приказали работать.
Стив потащился за другими, медленно, спотыкаясь, почти не обращая внимания на удары кнута.
— Что это с тобой, американец? Солнце мозги сожгло? — почти сочувственно спросил французский солдат. Но Стив молча затряс головой, боясь выплеснуть злобу и ненависть.
Джинни! Подумать только, она отомстила так жестоко в тот момент, когда он понял, что любит ее! Дурак! Идиот!
Слова Консепсьон вновь пришли на ум. Мадам Дюплессй, куртизанка — долгий же путь она прошла! И подумать только, он женился на ней! А она послала его сюда, чтобы избавиться и выйти замуж за прежнего любовника, Мишеля Реми!
Сколько ему еще осталось? Она поклялась заставить его страдать и выполнила обещание!
Наконец пришли долгожданные дожди, обрушиваясь с неба ледяными струями, словно кто-то опрокидывал ведро воды, одно за другим. Казалось, весь мир утопает в грязи. Но заключенные знали: скоро вновь засияет солнце, а воздух будет наполнен ароматами влажной земли и трав.
Стив почти не спал, но был даже рад этому, боясь, что мучительные кошмары вновь возвратятся. Может, бесконечный дождь забьет водой горло и нос, утопит его и положит конец страданиям. Джинни! Джинни! С тех пор как он увидел ее, не мог думать ни о чем другом. Все его инстинкты еще тогда повелевали держаться подальше от нее, но даже сейчас он мучился сознанием того, что по-прежнему желает эту женщину. Только раз. Взять ее еще раз, вытравить из ее памяти воспоминания, когда она отдастся ему полностью, до конца, раскроется, беспомощная, стонущая, обезумевшая от страсти, выдавить жизнь из предательского прекрасного тела.
— Черт, слишком развезло, чтобы класть шпалы, — проворчал один из инженеров. — Это отребье не сможет работать.
— Графиня де Валмес приказала починить ограду вокруг асиенды, а ее пеоны пытаются спасти урожай кофе. Пошлем туда всю команду, и пусть только попробуют не закончить все до заката! — предложил второй.
К полудню графиня, по природе своей женщина мягкосердечная, выслала слуг с едой и кувшином воды для заключенных, а немного погодя сама вышла из дома, кокетливо вертя кружевным зонтиком. Нежным голоском графиня объявила, что хочет посмотреть, как идут дела. На следующей неделе возвращается ее муж, и она хочет сделать ему сюрприз.
— Как мило со стороны моего племянника, полковника Лопеса, послать сюда этих людей сегодня, — сказала она одному из охранников, тяжеловесному мрачному человеку по имени Родригес, — иначе я так и не собралась бы починить ограду.
Она небрежно взмахнула рукой, не отрывая взгляда от заключенных, любуясь игрой мышц под обнаженной загорелой кожей. Как истинная ценительница мужской красоты, она немедленно выделила из них высокого мужчину со странным клеймом на спине — выжженной лилией — и, внезапно заинтересовавшись, бросила охраннику:
— Пожалуйста, не обращайте на меня внимания! Если не возражаете, я останусь и немного понаблюдаю.
Почтительно козырнув, Родригес отвернулся, угрожающе ворча на заключенных. Соледад де Валмес задумчиво нахмурилась; неужели это тот, о ком говорил Мигель?
«Там работает американец, гринго. Зная ваш вкус, тетушка, думаю, вы можете найти его… забавным».
Какое прелестное тело! Словно у греческого атлета, несмотря даже на многочисленные рубцы и шрамы, перекрещивающие спину!
Он только что уложил тяжелый булыжник и выпрямился, чтобы передохнуть, но на плечи обрушился тяжелый кнут.
— Шевелись, грязное отребье! Нечего бездельничать!
Мужчина поднял голову — необыкновенно синие глаза невидяще уставились на Соледад. Непонятная дрожь предчувствия охватила ее. Настоящий молодой бог! Если сбрить бороду и обрезать волосы, он будет очень красив.
Охранник вновь огрел его кнутом:
— Слышишь, что говорю, свинья?
Едва заметно поморщившись, Стив Морган отвернулся и поднял кирку, но охранник, взбешенный таким безразличием, решил показать себя перед дамой в лучшем свете.
