Барбара Картленд - Венгрия для двоих
– Это так, – к немалому удивлению Алеты, согласился мистер Хейвуд.
Девушке снова показалось, что он читает ее мысли.
– И все же, – добавил управляющий, – роль моей внучки может показаться вам не слишком удобной. Вам придется на равных встречаться со многими людьми, которые будут обращаться с вами совсем не так, как вы привыкли.
– Меня интересуют только лошади и ничего больше, – повторила Алета. – Больше всего в мире мне хотелось бы увидеть Венгрию!
– Надеюсь, вы не будете разочарованы, – сухо заметил мистер Хейвуд. – И не забывайте, что когда вы вернетесь домой, вам придется пережить Судный день.
– Мне хотелось бы вернуться раньше папеньки, – ответила Алета.
– А что, если вам это не удастся? – спросил мистер Хейвуд.
– Тогда он будет очень сердит, – признала Алета: – Но я уверена, что он никому не расскажет о моей выходке, потому, что это может сильно испортить мне репутацию.
Мистер Хейвуд снова рассмеялся.
– Вы неисправимы! – заявил он. – Очевидно, вы продумали все до мелочей. Честно говоря, я не вижу иного способа отослать вас домой, кроме, как самому сопровождать вас.
– И вернуться без лошадей?! – воскликнула Алета. – Подумайте, как будет расстроен папенька, узнав, что не сможет удивить императрицу!
Мистер Хейвуд молча, продолжал свой завтрак.
Алета понимала, что выиграла бой – или, по крайней мере, взяла четвертое препятствие.
Она была очень довольна собой.
Вернувшись в поезд, мистер Хейвуд зашел в купе Алеты, где прислуга уже успела прибрать постель.
Когда они сели, мистер Хейвуд сказал, что на следующей остановке собирается пообедать.
Алете хотелось знать гораздо больше.
– Сколько мы пробудем в Вене? – спросила она.
– Всего одну ночь, – ответил мистер Хейвуд. – Ваш отец хотел, чтобы я повидал директора испанской школы верховой езды. У него есть довольно много венгерских лошадей.
– Я тоже хочу увидеть их! – воскликнула Алета.
– Думаю, что этого делать, как раз не стоит, – заметил мистер Хейвуд. – Директор прекрасно знает вашего отца и, увидев вас, наверняка упомянет об этом, когда будет писать его светлости письмо о том, что рад был помочь ему.
Алета вздохнула:
– Такая была возможность!
– Прекрасно вас понимаю, – согласился мистер Хейвуд. – В то же время, если вы не собираетесь еще ухудшить ваше положение, позвольте мне решать, что будет лучше для вас.
Алета улыбнулась:
– Что ж, вы выиграли! И позвольте поблагодарить вас за доброту, которую я вовсе не заслужила.
– Я боюсь одного, – произнес мистер Хейвуд, – что вы попали в ситуацию, которая будет иметь далеко идущие последствия.
– Вы хотите сказать, что мне не позволят выезжать в свет? – спросила Алета. – В таком случае я просто стану работать в конюшнях Линга или со скаковыми лошадьми в Ньюмаркете, и пускай обо мне забудут.
– Вряд ли это произойдет, – сказал мистер Хейвуд. – Но на время путешествия, леди Алета, я попрошу вас запомнить, что вы очень красивая девушка, а венгерские мужчины бывают весьма романтичными и пылкими.
– Я слышала об этом, – согласилась Алета.
– Вам придется думать только о лошадях и не обращать внимания на все, что будут вам говорить.
– На этот раз вы излишне строги, – жалобно сказала Алета. – Конечно, я хочу, чтобы мужчины признавали, что я красива. Я всегда боялась, что по сравнению с маменькой я такая дурнушка, что на меня никто и взглянуть не захочет.
– Ваша матушка была самой красивой женщиной из всех, кого я видел, – сказал мистер Хейвуд. – Она пришла бы в ужас, если бы узнала о вашем поведении.
То, как он это говорил, заставило Алету взглянуть на него повнимательнее.
Внезапно, под влиянием порыва, она спросила:
– Вы были влюблены в матушку? Мистер Хейвуд окаменел.
– Вы не должны задавать мне таких вопросов, – начал было он, но затем улыбнулся. – Думаю, что любой мужчина, только взглянув на вашу матушку, влюблялся в нее, – признался он. – Она была не только красива, но и очень добра, очаровательна и прекрасно понимала людей. Все шли к ней со своими бедами.
– Включая меня, – вставила Алета. – Мне гораздо больше хотелось бы дебютировать в Лондоне, если бы со мной была не бабушка, а мама.
Помолчав, она негромко добавила:
– Когда у бабушки приступ ревматизма, она бывает просто невыносима.
– По-моему, все гораздо лучше, нежели вы думаете, – утешил ее мистер Хейвуд. – Но вы должны понять, что ради вашей матушки и отца я буду защищать вас от всевозможных неприятных ситуаций, подобных той, в которую вы попали вчера вечером.
– Я никогда не думала, что совсем незнакомый человек может так повести себя! – воскликнула Алета. – Если бы ему удалось проникнуть в мое купе, он… он мог бы попытаться… поцеловать меня… это было бы ужасно… ужасной
Про себя мистер Хейвуд подумал, что тот человек мог бы сделать еще и не то.
Впрочем, просвещать девушку на сей счет он не собирался.
– Забудьте о нем! – сердито приказал управляющий. – Этого больше не повторится. Хотя теперь вам ясно, что вы должны быть рядом со мной и не делать ничего на свой страх и риск.
– Да, дедушка, – шаловливо произнесла Алета.
В Вену они прибыли поздно вечером и сразу же поехали в новый отель.
Алета узнала, что он был открыт всего два года назад.
У отеля, был очень величественный вид.
Мистер Хейвуд обменял заказанный ранее одноместный номер на великолепные апартаменты, и Алета была очень довольна этим.
Отель «Сашер» был известен не только, как лучший отель Вены, но и как место, где можно было получить самую лучшую еду.
Алета была очень голодна, потому, что блюда, поданные во время последней остановки поезда, показались ей отвратительными.
Спускаясь вместе с мистером Хейвудом по лестнице в великолепную столовую, девушка с удовлетворением огляделась.
До сих пор ей всего раз приходилось останавливаться в отеле. Это случилось во время их с отцом путешествия во Францию.
Столики со свечами, снующие лакеи, элегантно одетые посетители – сейчас все это очень понравилось девушке.
Она отметила, что вечерний костюм мистера Хейвуда немногим уступает тому, который надел бы ее отец.
Сама Алета была одета в очень красивое платье, которое до сих пор не носила.
Тщательно изучив длинное изысканное меню, они сделали выбор. Мистер Хейвуд заказал бутылку вина.
– Сейчас вы заявите мне, что вы уже достаточно взрослая, чтобы пить вино, не так ли? – заметил он.
– Конечно! – ответила Алета. – Я уже взрослая. И потом, маменька всегда позволяла мне выпить немного шампанского на Рождество и на дни рождения.
