Сьюзен Кинг - Цыганское гадание
А смотреть на него было приятно. Широкоплечий, тонкий в талии, с сильными красивыми руками. Свет факела подчеркивал чеканный профиль его лица и блестящие густые черные волосы. Он стоял так близко, что она чувствовала жар его тела, ощущала его запах – смесь дыма, пота, вина и еще какой-то тонкий аромат, кажется, корицы.
Пока он трудился над пуговицами, она с растущим смятением ощущала, как ее все сильнее тянет к нему неведомой силой. Он был добр по отношению к ней и ее отцу, но ведь он – гость в доме Джаспера Масгрейва и к тому же участник какого-то заговора англичан.
– Скажи мне, – решилась она спросить, – почему ты участвуешь в делах Масгрейва?
– А почему бы и нет? – ответил, он вопросом на вопрос. Потом подтянул края дублета, чтобы застегнуть пуговицы у нее на груди. Горячая волна окатила ее тело, но девушка поспешила себя успокоить, сказав себе, что просто начала согреваться в его толстой шерстяной одежде.
– Я… Я много слышала о твоем отце, – произнесла Тамсин, задерживая дыхание каждый раз, когда он касался ее тела. – Я слышала баллады, прославляющие его подвиги. Разбойник из Рукхоупа – так его называли в этих балладах.
– Да, – хрипло обронил он, подозрительно долго возясь с одной из пуговиц.
– В них говорилось, что Аллан Скотт был приграничным грабителем. И неважно, какие неприятности он доставлял жителям приграничных земель, но он никогда не брал имущество шотландцев. Грабил только англичан.
– Я знаю историю жизни моего отца. Чего ты добиваешься?
– Просто интересно, как сын такого человека может принимать участие в черных делах англичан?
– Поскольку мы не знаем точно их планов, мы не можем судить, черные эти дела или нет.
– Все знают: Джаспер Масгрейв не способен на добрые поступки. Что именно ты согласился сделать для него?
– А это, – произнес он, застегнув пуговицу на талии и опуская руки еще ниже, – не твое дело, моя дорогая. – Он подтянул края дублета, пытаясь застегнуть его на бедрах девушки. Ощущение, пронзившее ее тело, было настолько неожиданным и острым, что она едва не отскочила в сторону.
– Это мое дело, – ответила она, стараясь, чтобы он по голосу не догадался, насколько она растеряна. – Раз это касается отца и меня лично.
– Это никак не коснется ни одного из вас, если вы послушаетесь меня и согласитесь на предложение Масгрейва. В этом случае вы сразу же покинете его замок. – Он справился с последней пуговицей и поднялся на ноги. Сейчас он стоял и смотрел на нее сверху вниз, напомнив ей мифического бога войны. Его руки покоились на бедрах, рубаха на груди распахнулась, обнажив часть груди, его широко расставленные ноги, обтянутые черными бриджами и затянутые ниже колен в длинные, блестящие кожаные сапоги, крепко упирались в земляной пол. – Масгрейв имеет полное право арестовать тебя и Арчи, – продолжил он. – Шотландский советник не будет возражать, если Масгрейв казнит вас обоих. Жизни мелкого грабителя и цыганки – ничто по сравнению с миром в приграничных землях.
– Быть повешенным – достойнее, чем быть в сговоре с теми, кого ты поддерживаешь, Рукхоуп.
– Возможно, – пробормотал, Уильям. – Но ты убедишься, что в данном случае у вас нет выбора.
– Держу пари, у тебя выбор был.
– Был, – подтвердил он. – Действительно был. – Он протянул ей руку, предлагая помощь.
Она посмотрела на его широкую ладонь и дотронулась кончиками пальцев до длинной линии, пересекавшей ее посередине.
– Вот тут я вижу, что у тебя острый ум, – проговорила она и наклонилась ниже, чтобы лучше разглядеть линии на руке мужчины при тусклом свете. – А эти линии говорят мне, что ты силен не только умом. Твоя сила заключается в воле, в сердце и в теле. И я не понимаю, почему ты заодно с таким низким и подлым человеком, как Джаспер Масгрейв.
Он закрыл ладонь.
– Что за чушь ты болтаешь, цыганка? – мягко спросил он. – Я не просил тебя гадать мне, и я не дам тебе за твои слова ни монеты.
Тамсин опустилась на пол.
– Будем считать, что это плата за твой добрый совет.
Уильям долго не сводил с нее пристального взгляда, а потом произнес:
– Посмотрим, воспользуешься ли ты моим добрым советом завтра утром… – и, развернувшись, вышел из темницы.
Отец девушки храпел, стражники за дверью мерили шагами коридор и что-то бормотали. Окруженная этими звуками, как коконом, Тамсин вздохнула и устало прислонилась головой к стене. Она закрыла глаза, но не могла унять бушевавшие в ней чувства и эмоции.
В ее мыслях и чувствах безраздельно властвовал сейчас Уильям Скотт. Она вспоминала его лицо, его голос, его прикосновения и его доброту, вспоминала тот момент, когда он, перерезая веревку, случайно оцарапал ей запястье. Порез был совсем небольшим и почти не кровоточил. Но его значение было поистине огромным.
Она провела пальцем по уже начавшей заживать царапине и вздохнула. Уильям Скотт перевернул ее руку, нечаянно коснувшись своей кожей ее кожи и смешивая при этом свою кровь с ее кровью. Девушка едва не задохнулась от изумления, не представляя себе, как реагировать. Скотт, она была в этом уверена, не имел понятия, что он совершил. А вот она все поняла почти мгновенно.
По цыганскому обычаю, жених и невеста одновременно делают разрезы на руках, а затем прикладывают руки ранками, чтобы кровь смешалась. При этом произносятся слова обета. Она наблюдала этот свадебный обряд много раз в то время, когда жила в таборе. Тамсин знала, что и Арчи женился на ее матери по такому же обычаю.
То, что это произошло случайно, ошеломило девушку. Она не знала, что думать. Ее отец и дед с бабкой, присутствуй они при этом инциденте, восприняли бы эту случайность как событие огромной важности. Они бы считали, что такой брак заключен по воле рока.
Тамсин печально усмехнулась над горькой иронией судьбы. На протяжении не одного года и отец, и дед искали ей мужа. Они искали и среди шотландцев, и среди цыган, но претендентов так и не нашлось. Никто не хотел жениться на девушке, имеющей два серьезных недостатка: увечную руку и смешанную кровь.
Тамсин по-человечески их понимала и не обижалась. Но время шло, отказ следовал за отказом, и тогда она решила, что никогда не выйдет замуж, да уже и не хотела этого. Мужчина, который мог бы полюбить ее такой, какая она есть, никак не находился, а она не хотела быть женой человека, которого уговорили или даже посулили большие деньги за то, чтобы он женился на ней.
Уильям Скотт наверняка ничем не отличался от остальных. Обратись ее отец к нему с предложением жениться на Тамсин, и Уильям отреагировал бы точно так же, как и другие. Возможно, он ужаснулся бы, зная, что часть брачной церемонии на самом деле уже состоялась.
