Барбара Картленд - Театр любви
Это представляло большую трудность, поскольку они уже обсуждали празднование Рождества у него.
Он не сомневался, что Фиона, как обычно, захочет выступить в Мур-парке чуть ли не в роли хозяйки дома, даже если здесь будет присутствовать его бабушка.
«Что же мне делать?» — спрашивал он себя в отчаянии.
До Рождества оставалось слишком мало времени, чтобы можно было надеяться на какие-то перемены до того, как начнут прибывать гости.
Если он будет отходить от Фионы постепенно, как и задумывал, она рано или поздно потребует объяснений.
Тогда ему, несомненно, придется выложить ей всю правду.
«Я просто должен выжидать, — размышлял он, — и действовать по обстоятельствам».
И все же он был обеспокоен.
Поужинав в одиночестве, он очень долго не ложился спать, переписывая свою пьесу.
У него возникла новая идея, навеянная словами гимна «Раздалась в ясной полночи», который исполняла сегодня дочь сельского священника под такую красивую и трогательную музыку. — Приближалось Рождество, и с каждым уходящим годом его родные становились все старше.
Он должен написать не скетч. Ему предстоит создать нечто такое, что заставит их почувствовать себя не забытыми, а нужными, несмотря на возраст.
Им надо сказать, что у них еще достаточно сил помогать другим и что они необходимы многим.
Ему представлялась на сцене фигура пожилой женщины, сидящей в центре и сожалеющей об ушедшей молодости.
Он уже написал для нее песню.
В этой песне слышится тоска по минувшим радостям, надеждам и стремлениям юности.
Затем, поскольку на сцене тоже будет Рождество, невинная малютка поднесет ей подарок.
Юная девушка, тоже с подарком для нее, попросит совета в вопросах любви.
Сначала пожилой женщине покажется, что у нее нет нужного ответа.
Но потом она найдет мудрый совет.
Счастливая девушка убегает, чтобы найти своего возлюбленного, а пожилая женщина засыпает.
В это время на сцене оживает ее сон.
Ангел, предстающий пред нею с двумя маленькими херувимами, говорит ей, что смерти нет.
Ее добрые дела продолжат свое существование даже после того, как она покинет этот мир.
И даже когда она вознесется на Небеса, она все еще будет помогать тем, кого любила, и руководить ими.
Сначала, когда эта идея только возникла у герцога, он посчитал ее слишком сентиментальной.
Но вскоре понял, что его бабушке и тетушкам она придется по душе.
Он и сам искренне верил в это, хотя ни с кем не обсуждал тему бессмертия.
Наверняка женщины, которых он встречал в жизни, включая Фиону, посмеялись бы над ним, узнав о его религиозности.
Сами они поверхностно относились к христианским обязанностям, изредка посещали только воскресную службу.
Они, как и все в высшем свете, посещали, конечно, церковные венчания и отпевания знатных особ.
Но, даже участвуя в этих обрядах, они продолжали нарушать обеты, которыми связывали себя при освящении брака.
Да и большинство из десяти заповедей они так или иначе тоже нарушали.
Он вспомнил званый обед, где присутствовала Фиона.
Кто-то в шутку сказал за столом женщине, за которой волочился:
— Я определенно нарушаю десятую заповедь, возжелав жену своего соседа!
Все рассмеялись, а другой острослов заметил:
— Важно соблюдать лишь одну заповедь, одиннадцатую: «Не попадайся!»
Герцог засмеялся — и Фиона тоже.
Он снова подумал, что она категорически не подходит на роль ангела.
Он не мог представить кого-либо из своих знакомых, чей облик был бы столь ангельским, как у девушки, встреченной им сегодня.
Он удивлялся, что никогда не видел ее раньше.
Но, с другой стороны, как мог он видеть ее, если она не появлялась в этой части поместья?
«Может быть, среди моих арендаторов есть и другие скрытые таланты!» — улыбнулся он.
Шелдон Мур встал из-за стола, заметив, что уже далеко за полночь.
Он успел написать не целую пьесу, но очень короткий эпизод, в котором преобладала музыка, а не слова.
Что касается музыки, он вдруг подумал, что мог бы включить в нее часть нежной мелодии гимна «Раздалась в ясной полночи», который так прекрасно исполнила Лавела Эшли вместе с детьми в церкви.
Стоило лишь явиться этой мысли, как он уже услышал эту мелодию в своей сценке.
Музыка же собственного сочинения станет хорошим фоном для слов ангела, обращенных к пожилой женщине.
Может быть, следует написать еще одну песню, которую она подарит зрителям.
Мелодия уже рождалась в его голове, звенела в ушах, и он вознамерился пойти в музыкальный салон, чтобы довести ее до конца за пианино.
Но тут он почувствовал нечеловеческую усталость.
Он очень мало спал прошлой ночью, поднялся рано и преодолел до вечера большое расстояние.
Он отправился в кровать.
Уже засыпая, он вновь услышал голос Лавелы, возносящийся к своду норманнской церкви.
За всю свою жизнь он не слышал голоса, равного ему по чистоте и очарованию.
Герцог проснулся рано и стал одеваться, тихо напевая какую-то мелодию.
После завтрака у парадного входа уже стояла наготове лошадь, и он отправился покататься часок-другой.
Перепробовал все препятствия, которые возвел на своем скаковом треке, и взял их с такой легкостью, что решил в следующий раз поднять повыше.
Без четверти одиннадцать он был уже дома.
Он сказал слугам, что ожидает викария из Малого Бедлингтона с дочерью.
Когда они прибудут, их следует провести в музыкальный салон.
Эта комната, которую он любил больше других, считалась одной из самых прекрасных в доме.
В этой комнате, белой, с золотым орнаментом, потолок был расписан купидонами, держащими маленькие арфы.
Венера, изображенная в центре потолка, очевидно, исполняла арию под их аккомпанемент.
Пока герцог был ребенком, его пианино стояло в школьной комнате.
Музыкальный же салон, расписанный итальянским художником, оставался за ненадобностью в заброшенном состоянии.
Отец Шелдона, человек весьма далекий от музыки, никогда не заходил туда.
Когда мальчик стал подрастать, его пианино переместили в гостиную, куда выходила его спальня.
Первое, что сделал Шелдон, став правящим герцогом, — это восстановил музыкальный салон.
Он велел расписать его, украсить позолотой и реставрировать роспись на потолке.
Теперь он был точно таким, каким его спроектировали и создали братья Эдэм.
Герцог вошел в музыкальный салон и сел за пианино.
Он играл, возможно, не столь виртуозно, как настоящий профессионал, однако намного лучше среднего любителя.
Еще совсем юным, будучи в Италии, он брал уроки у знаменитого концертирующего пианиста.
