Барбара Картленд - Любовь сильнее дьявола
Полковник внимательно слушал, сохраняя невозмутимость.
Но Хариза прекрасно знала, отец всерьез обеспокоен состоянием викария и ломает голову, что же такое могло случиться.
– Видите ли, – сказал священник, – я не имел чести познакомиться с маркизом раньше, потому что переехал сюда всего двенадцать лет назад.
– Все верно, это я помню, – заметил полковник. – И с тех пор мы не перестаем думать, что нам очень повезло со священником.
– Как вам известно, – продолжал викарий, – покойный маркиз был очень добр ко мне и почтил меня своей дружбой. Не покривив душой, могу сказать, здесь я был счастлив.
– И, я надеюсь, будете счастливы еще много лет, – уверил его полковник.
– Как раз по этому поводу я и хотел с вами посоветоваться.
Девушка заметила, что отец выпрямился в кресле.
Это означало, он весьма удивлен.
– Так что же случилось сегодня утром? – напрямую спросил он.
– Я поздоровался с его светлостью и сообщил ему, что являюсь приходским священником в его поместье, а посему надеюсь служить ему так же, как доселе служил его дяде.
Викарий умолк, и прошло немало времени, пока он заговорил вновь.
– Его светлость, по-видимому, не знал, что приход тоже относится к его владениям.
Когда я объяснил ему, что наследник, получивший титул маркиза Моуделина, имеет право сам назначать священника бенефиции и платить ему, он выразил удивление.
«Я не только приходской священник для жителей деревни и поместья, милорд, – сказал я, – но а личный капеллан вашей светлости».
Он смотрел на меня, но ничего не отвечал, и я стал объяснять:
«Дядюшка вашей светлости посещал службы в приходской церкви и всегда читал псалмы».
«Читал псалмы?»– воскликнул его светлость.
«Ну да, милорд, – ответил я. – Такова традиция, которая существует в течение жизни нескольких поколений».
– Ну конечно! – вставил полковник. – Я думал, ему об этом известно!
– Тогда я поведал его светлости, – продолжал викарий, – что раз в месяц провожу службу в большой часовне в Обители, потому что слугам не всегда удобно, особенно если маркиз устраивает прием, ходить в приходскую церковь.
– Этот обычай мне всегда представлялся весьма разумным, – вставила Хариза. – Многие служанки уже слишком стары, чтобы бежать в церковь, а потом обратно, когда днем много работы.
– Я как раз собирался объяснить это его светлости, – кивнул викарий, – когда он заявил, что привез из Франции собственного капеллана!
На какое-то время полковник и Хариза потеряли дар речи.
Потом полковник воскликнул:
– Собственного капеллана? Это что же – пока маркиз жил во Франции, он перешел в римско-католическую церковь? Вот уж не мог бы подумать!
– Он этого не говорил, – возразил викарий. – Он просто сказал, что мои услуги в Обители более не понадобятся!
Викарий вздохнул и печально добавил:
– У меня предчувствие, господин полковник, что он назначит этого своего капеллана на мое место!
– Нет, он не посмеет! – вскричал полковник. – Вы нужны всей деревне, и прихожане вас любят!
– Это правда, – подтвердила Хариза. – Если б Жерве предложил вам уехать, я думаю, здесь бы вспыхнула революция!
– Должен особо отметить, – торопливо сказал викарий, – что его светлость не говорил об этом вслух. Просто мне показалось, будто такая мысль пришла ему в голову, когда он упомянул о своем капеллане.
– А он не сказал, француз это или англичанин? – поинтересовался полковник.
Викарий покачал головой.
Полковник задумался.
– Предоставьте это мне, – произнес он наконец. – Я объясню Жерве, что приход не может существовать без вас и что вы пользуетесь непререкаемым авторитетом не только у нас, но и во всем Беркшире.
Он помолчал немного и прибавил:
– Начальник полиции, сэр генерал Мортимер Стенбрук, говорил мне на прошлой неделе, что ваша речь на собрании иоменов была лучшей из когда-либо слышанных им.
– Весьма польщен, – просиял викарий. – Вы знаете, господин полковник, и я, и моя супруга будем крайне опечалены, если нам придется отсюда уехать.
Полковник решительно поднялся.
– Предоставьте все мне, – повторил он. – Жерве плохо разбирается в английской жизни, но я позабочусь, чтобы он ни в коем случае не отменил ежемесячные службы в часовне. Кроме того, я недвусмысленно дам ему понять, мы вас не отпустим.
– Я знал, что смогу положиться на вас, – с облегчением промолвил викарий.
Он протянул полковнику руку, и тот крепко ее пожал.
– Не волнуйтесь, – успокоил его мистер Темплтон. – Как говорится, новая метла по новому метет. Я уже имел возможность убедиться, что новый маркиз столь же поспешен в своих решениях, сколь самоуверен!
Хариза подумала, точнее не скажешь.
Поднявшись с кресла, она поцеловала викария в щеку.
– Папенька совершенно прав, мы не представляем себе прихода без вас. И я уверена, любой в этой части Беркшира сказал бы то же самое.
– Спасибо, Хариза, – растрогался викарий.
Когда гости уходили, он долго махал им вслед.
Сейчас он выглядел намного жизнерадостнее, чем в самом начале их визита.
Уже за воротами Хариза выразилась более откровенно:
– Нужно быть сумасшедшим, чтобы решиться уволить такого блестяще образованного человека, как наш викарий!
– Я полагаю, Жерве просто об этом не знает, – ответил полковник. – Мне не представилось случая сообщить ему о роли викария в жизни Обители и всего поместья.
– Значит, надо сообщить ему об этом сейчас же! – воскликнула Хариза. – И пусть напишет своему капеллану, чтобы не приезжал!
Полковник молчал, и Хариза прибавила:
– Никогда не ждала от Жерве особой религиозности.
– И я тоже, – согласился полковник. – Но не волнуйся, моя дорогая, я во всем разберусь и наставлю Жерве на путь истинный.
– Надеюсь, в дальнейшем обойдется без всяких сюрпризов, – заметила Хариза. – Я вам не говорила, но миссис Буш намекнула вчера, что маркиз собирается уволить кое-кого из слуг.
– О Боже! – воскликнул полковник. – Уж не намерен ли он избавиться от нее или от Доукинса? На них держится весь дом!
– Вот и я так подумала. О папенька, поговорите с ним как можно скорее, и заставьте его понять: если он осмелится что-то изменить здесь, то просто разрушит Обитель. Зачем нужны новые порядки или новые люди, когда все и так замечательно?
– Я постараюсь, – пообещал полковник. – С другой стороны, как тебе хорошо известно, маркиз Моуделина имеет право сам устанавливать законы.
– Нет, не имеет, если этим он причиняет вред людям, которые нам дороги, – возразила Хариза.
Мистер Темплтон ничего не ответил.
