Селеста Брэдли - Срочно разыскивается герцог
– Нет, она вовсе не переоценивает себя. Ее тетя – леди Тесса, Кантор по мужу. Ты знал Кантора достаточно хорошо, не так ли?
Колдер одарил его оценивающим взглядом.
– Да, в свое время. – Затем его интерес обострился. – Пикеринг, да? Там было приличное состояние, если я правильно помню, хотя, кажется, долго оно не продержалось. Что же с ним случилось?
На Колдера можно было положиться в том, что он сумеет навесить на каждого бирку со стоимостью.
– Полагаю, что оно было спущено на ветер, как и большинство других состояний.
Колдер ответ взгляд.
– Хмм. Что ж, думаю, ты знаешь об этом все.
Рейф медленно выдохнул.
– Ты исправляешься. Тебе потребовалось почти четыре минуты, чтобы упомянуть о промотанном состоянии в этот раз.
Губы Колдера чуть заметно дернулись.
– Я стремлюсь сделать тебе приятное.
Рейф сложил руки на груди и уставился на мраморный пол.
– Снова и в который раз повторяю – я не спустил по ветру свою часть состояния. Я инвестировал ее. Инвестиции требуют времени, чтобы принести плоды. Кораблям требуется время, чтобы приплыть обратно. Кто, как не ты, должен знать это.
Колдер пожал плечами и начал смотреть куда-то вдаль, его интерес пропал.
– У меня нет желания спорить сегодня вечером. Я пришел сюда, чтобы найти жену.
Жену.
Рейф бросил взгляд в другой конец комнаты, туда, где Феба стояла со своей семьей. Девушка больше не улыбалась, но выражение серьезного размышления на ее лице также очень шло ей. Она могла иметь свои причуды, но вовсе не была глупой. Рейф ощущал притяжение к ней через весь зал, словно она была привязана к нему, а он к ней.
День назад такая мысль заставила бы его бежать без оглядки. Сейчас она, кажется, даже приносила какое-то спокойствие.
Колдер, кажется, наконец-то заметил, что он отвлекся, и перевел свой собственный взгляд на другую сторону зала.
– Которая из них она?
Рейф подавил собственническую улыбку и указал на Фебу своему брату.
– Вон там, возле музыкантов. Стоит возле блондинки. – Господи, она выглядела сияющей даже на таком расстоянии. О чем таком она думает, что заставило так порозоветь ее щеки?
Без сомнения, о том же, о чем и он.
Колдер задумчиво смотрел через зал.
– Эта… хм, похожая на мать семейства?
Рейф из всех сил старался не выкатить глаза. Кодер иногда бывает таким сухарем. Почему бы просто не сказать «леди с потрясающей грудью?». Но опять же, Рейф не хотел, чтобы его брат вообще рассматривал фигуру его будущей невесты.
– Правильно. Именно эта.
– Блондинка красивее. – Колдер слегка поджал губы. – Но полагаю, она выглядит неплохо. Веселая. К тому же с приличными связями. Старый Пикеринг занимался торговлей, но два поколения спустя это никого не будет волновать, пока репутации семьи в порядке.
Для Колдера такая рекомендация была равносильна аплодисментам.
Рейф расслабился. Не будет никакого сражения из-за его помолвки с Фебой, если он не станет торопиться и сделает все правильно и благопристойно.
Опять же, если Колдер сумел увидеть в ней что-то ценное, то это могут увидеть и другие. Возможно, он должен поскорее обеспечить ее согласие.
Слово «поскорее» понравилось ему. Таким образом, он сможет быстрее получить Фебу для себя, в свой дом, в свою постель…
Да, совершенно определенно, поскорее.
Глава 5
На следующее утро Феба проснулась и обнаружила, что тетя Тесса трясет ее довольно сильной рукой.
– Умоляю тебя, Феба, проснись! Уже девять часов. Господи, ты спишь как мертвая!
Это не должно было представлять проблемы для Тессы, потому что ее пронзительный голос, несомненно, мог поднять всех покойников на любом безжизненном кладбище.
Лицо тети Тессы приняло весьма странное выражение, заставив Фебу надеяться на то, что она не произнесла эту мысль вслух.
– Надевай свой халат и приходи в мою гостиную, немедленно, – коротко заявила Тесса.
О, черт побери. Она, должно быть, совершила что-то позорное. Тесса каким-то образом узнала о ее встрече с мистером Марбруком прошлой ночью. Но кто мог сообщить ей? Феба решила ничего не рассказывать, надеясь, что Тесса знает намного меньше, чем вся правда целиком.
Конечно же, ей нечего стыдиться того, что она провела один час наедине с мистером Марбруком. Они только разговаривали – по большей части. Тем не менее, со стороны это выглядело плохо.
Так что Феба аккуратно завязала свой халат и оправилась в комнату Тессы с высоко поднятой головой, но со слегка дрожащими коленками. Старые страхи девушки еще больше зашевелились, когда девушка увидела, что Тесса разбудила также и ее кузин Дейдре и Софи.
Тесса обратила свой взгляд на Фебу. Именно сейчас она поплатится за вчерашний момент вне времени. О небеса, когда Тесса расскажет викарию – а Тесса сделает это, потому что ничто не понравится ей больше, чем возможность разрушить шансы Фебы на выигрыш наследства – и когда это случится, то Феба обнаружит себя в первой же карете, которая направится обратно в Девоншир.
О небеса, викарий будет в такой ярости!
– Феба, ты получила предложение руки и сердца
Руки и сердца?
Может ли оно быть от него?
Колени Фебы подогнулись, и она упала в кресло с прямой спинкой рядом с Софи. Тесса продолжала говорить, но Феба едва могла слышать ее из-за шумящего в ушах ветра. Она сидела прямо, надежды кружили внутри нее, пока ее тетушка отбарабанивала какой-то многословный титул. Было только одно имя среди всех слов, ради которого она вслушивалась в болтовню Тессы, и сердце девушки подпрыгнуло, когда она услышала его.
Марбрук.
Эта мысль смягчила острые углы беспокойства, с которым она жила с пятнадцати лет, скрываясь в тени своей единственной, монументальной ошибки.
Марбрук. Если она сможет иметь его, жить с ним, быть его женой, его леди, его возлюбленной – она будет спасенной во многих отношениях.
– Феба? – голос Тессы был колючим от едва подавляемой ярости. – У тебя нет ответа?
– Да. – Это было так легко. С одним словом ее туманное, безнадежное, нелегкое будущее очистилось и пришло в порядок. Сияние, исходящее от меча этого единственного мужчины, обладающего индивидуальностью и статусом, прорезало туман и осветило каждый уголок ее жизни. – Ответьте ему «да».
– Но… он не герцог, – тихо проговорила Софи.
– Нет, – кисло ответила тетя Тесса, – но он будет им.
Феба заморгала.
– Что?
Глаза Тесы были прищурены от негодования.
