Джоанна Линдсей - Пленник моих желаний
Остальные считали это обычной нерешительностью и дружно уверяли, что со временем он повзрослеет и станет капитаном собственного корабля «Океан». Но Бойд в конце концов признался, что не собирается предпринять столь решительный шаг и предпочитает попросту наслаждаться путешествиями, не беря на себя никакой ответственности. И поскольку платил капитанам из собственного кармана, у братьев не было причин жаловаться.
Вполне вероятно, на этот раз он согласится путешествовать с братом и семьей сестры на «Тритоне».
Спеша по людной пристани к конторе «Скайларк», где он ожидал застать брата, если тот уже сошел на берег, Дрю не обращал особого внимания на окружающих и старался только ни с кем не столкнуться. Но женщину, внезапно возникшую у него на пути, было трудно не заметить. Потеряв равновесие, она стала падать, и Дрю машинально схватил ее за руку. Но при этом почти на нее не смотрел, потому что его взгляд был устремлен на двух парней, шедших за девушкой. Оба дружно рванулись вперед, когда Дрю поставил ее на ноги.
— Отпустите! — потребовала она, и он немедленно разжал пальцы.
Дрю не понял, сопровождали ли ее эти люди, но теперь, когда она твердо стояла на земле, они старались держаться подальше, пытаясь сделать вид, что вовсе не следили за ней. Странно…
Дрю оглянулся на женщину посмотреть, почему она не оценила его помощи… и немедленно забыл о ее провожатых.
Бледно-голубые глаза, обрамленные черными густыми ресницами, обжигали его яростным взглядом. И эти глаза были так неправдоподобно красивы, что он не сразу сумел оценить по достоинству все остальное.
Дрю нечасто замирал от восхищения. И довольно редко терял дар речи: вполне естественно для человека, познавшего чары прекраснейших из прекрасных дам этого мира. Тем менее понятным было его замешательство. Да, хорошенькая, но очень-очень многие способны ее затмить. Задорный носик, черные, почти прямые брови, возможно, потому что она хмурилась. Полные, четко очерченные ярко-красные губы, не тронутые краской. Вероятно, она слишком усердно их кусала.
Черные волосы были уложены в затейливую прическу. Платье и шляпка почти такого же цвета, как глаза. Она была одета по самой последней моде, и все же золотистый загар, которого все английские леди боялись как огня, выдавал в ней чужеземку. Он мог бы поклясться, что в последнее время она жила в более теплом климате.
Так что удивило его? Загорелая кожа? Или греховно чувственные губы? Или просто гневный взгляд, которым она ответила на его слова?
— Может, мне следовало позволить вам упасть к моим ногам, красавица? — спросил он.
— Простите?
— Вы едва не упали, — пояснил он. — Или это обстоятельство вылетело у вас из головы? Я знаю, что произвожу такое действие на женщин. При виде меня они забывают обо всем, — добавил он с мальчишеской улыбкой.
Но его слова не произвели ожидаемого эффекта. Вместо того чтобы улыбнуться, она негодующе выпрямилась и объявила:
— Теперь у меня на руке останутся синяки, болван вы этакий!
— Неужели? Позвольте взглянуть. Девушка поспешно отдернула руку.
— Не стоит. Если вы действительно хотели помочь, примите мою благодарность. Только в следующий раз не будьте так бесчеловечно грубы.
Улыбка Дрю мигом увяла.
— Следующего раза не будет, потому что, если вы снова споткнетесь, я определенно подумаю дважды, прежде чем пытаться поймать вас. Да нет, я просто уверен, что позволю вам упасть. Доброго вам дня, мисс.
Уходя, он услышал за спиной возмущенный возглас. Чудесный звук, не вернувший, однако, улыбки на его губы. Дрю был так раздражен, что даже не оглянулся, чтобы еще раз посмотреть на красавицу, что было крайне для него необычно. Он наспех протиснулся мимо ее эскорта, если эти двое действительно были ее эскортом. Жаль, что ни один не подумал обидеться.
Глава 7
На пристани было полно народа, но Габриела ничуть не удивилась. Все как в последний раз, три года назад, когда она была здесь, собираясь отплыть на острова Карибского моря, в полной уверенности, что сумеет найти отца. Прибывающие суда выгружали привезенный груз, и фургоны перевозили его либо на склады, либо прямо на рынок. Звуки, запахи были почти знакомы и так отвлекли девушку, что она не заметила ни тележку, едва не наехавшую на нее, ни мужчину, который не дал ей упасть. Возможно, увидев его первой, она не удивилась бы так сильно немедленному притяжению, которое ощутила, глядя в его лицо, и не выставила бы себя такой безнадежной дурочкой. Господи милостивый, до этой минуты она никогда не вела себя настолько возмутительно, а ведь он всего лишь хотел ей помочь!
Ее корабль рано утром поднялся вверх по течению Темзы, и только под вечер пассажиры были доставлены на берег. Но Габриелу это даже устроило. Значит, она сумеет найти себе комнату на ночь и получит еще несколько часов отсрочки до того момента, пока возьмется доставить письмо по адресу.
Два члена команды Натана преданно следовали за ней, держась, однако, на почтительном расстоянии. Ричарда и Охра послали в Англию, чтобы оберегать Габриелу и убедиться, что лорд, которому было адресовано письмо, вспомнит о том одолжении, которое сделал ему Натан. Мужчины старались держаться как можно незаметнее, и все же, не будь их, Габриела сомневалась, что сумела бы пройти такое испытание.
Ей придется ловить мужа в светском обществе!
Габриела приехала заранее, чтобы сшить великолепный гардероб для лондонского сезона и успеть захватить конец летнего сезона. Отец был занят выкупом сразу двух заложников, так что не мог уехать, но пообещал присоединиться к ней через месяц-другой. Она твердила, что подождет его, но отец и слышать ничего не желал. И настоял на своем.
Марджери тоже поехала с ней. Впрочем, не было ничего удивительного в том, что уже немолодая женщина отказалась отпустить ее в Англию без настоящей компаньонки. Но в отличие от Габриелы она безумно тосковала по родине и в продолжение всего путешествия сильно волновалась. Едва корабль вошел в док, она помчалась искать наемный экипаж: нелегкая задача, поскольку именно сегодня на пристани было полно пассажиров. Но она твердила, что не потерпит никаких отказов, и потратила ровно час, чтобы это доказать… После чего всю дорогу до гостиницы Ричард немилосердно над ней подшучивал.
Габриела старалась не думать об одолевавших ее дурных предчувствиях и все время вспоминала о днях, проведенных с отцом. Совсем недавно они и не помышляли о разлуке. Не помышляли о том, что ей будет недоставать всех тех вещей, которыми должна заниматься достигшая совершеннолетия английская девушка. Ни за что на свете она не пожалела бы о чудесных годах жизни с отцом.
