Симона Вилар - Светорада Янтарная
– Погоди, погоди, Яукилде, – твердила Светорада, выскальзывая из его рук, даже вцепилась в один из зубцов стены, высматривала, где же дежурившие на стене эскувиторы. – Яукилде, мы не можем быть вместе. Я – невеста царевича, я жду от него ребенка, и скоро нас с ним поженят. Ты должен уважать людей, с которыми хочешь заключить договор.
– Уважать? Как может баран кого– то уважать? – И все же он остановился. Помедлив, спросил: – Ты беременная?
– Да, Яукилде! – почти запальчиво воскликнула Светорада, видя, что он отступил, а отряд Варды уже вошел в башню, с которой начинался подъем на стену. – И если я порой вспоминаю, как ты мне нравился раньше, если у меня болит за тебя вот здесь, – она ударила себя кулачком в грудь, – то я все же достаточно мудра, чтобы понимать: тебе не нужна женщина, беременная от другого. Ты – хан, и твои жены должны рожать тебе твоих сыновей!
Яукилде на миг задумался.
– А если я всем скажу, что ты носишь мое дитя? Если я возьму тебя прямо здесь, если все поверят, что твой живот наполнен маленьким печенегом от хана из рода Волка?
Светорада сперва решила, что подзабыла язык печенегов и не так поняла Яукилде. Что он задумал? Она живет под защитой Византии, а он заключает с этой страной военный союз. И он должен быть совсем диким, чтобы…
Но Яукилде действительно был дикарем, свято верившим, что его род происходит если не от барана и овцы, то от волков уж точно. И волк не желал упустить долгожданную добычу. Поэтому он почти в прыжке нагнал ее, схватил, стал тянуть на себя, так что они едва не рухнули на ступеньки лестницы. Яукилде тащил княжну прочь отсюда, понимая, что в саду сейчас укромнее, а он ее желает… тем более что она сама пришла к нему! Но Светорада внезапно накинула на него свое покрывало, резко оттолкнула и, пока хан боролся с ее шелком, кинулась от него по стене. О, наконец– то! Она увидела за темным выступом мощной каменной башни приближающиеся огни ночной стражи этериарха. Даже различила алый сагион Варды.
Но волк Яукилде не желал упускать свою добычу. Он тоже видел дозор и в какой– то момент понял, что эта женщина просто дразнила его. В три прыжка настигнув княжну, хан зажал ей рот и легко перекинул через плечо. Светорада билась, но ничего не могла сделать, пока он нес ее со стены в сады, где в это время было темно и пусто…
И все же она продолжала отчаянно вырываться. Она укусила Яукилде за ладонь, он тихо зашипел и вдруг с силой ударил ее. Удар ошеломил ее. Княжна всхлипнула и, оглушенная, обмякла в его руках. Яукилде тащил ее через заросли, ругался, когда переплетенные на шпалерах розы не давали ему пройти и ему приходилось попросту продираться сквозь них. Потом он бросил княжну на землю, навалился сверху, все еще зажимая ей рот.
– Ты не победила меня. Я возьму от тебя положенное, а там поглядим, кому из нас поверят.
Но Светораде было бы легче, если бы он убил ее. Будучи пленницей печенегов, она смирилась со своей участью… А то, что сделал с ней кесарь, заставляло ее чувствовать свое тело оскверненным… Но теперь, когда любовь Стемы возродила в ней святость того, что она принадлежит только любимому человеку, дитя которого носит…
Светорада вдруг перестала сопротивляться. Яукилде, до этого лишь сопевший, не в силах справиться с извивающейся под ним женщиной, вмиг уловил ее спокойствие.
– Так– то лучше.
Он убрал руку с ее рта, резко рванул складки гиматия и с голодным урчанием стал тискать ее грудь. Она же набрала побольше воздуха в легкие…
– Варда! Варда, спаси…
В следующее мгновение княжна опять задыхалась под жесткой ладонью Яукилде. Отбивалась.
А потом внезапно почувствовала, что свободна. Натянув на груди разорванное одеяние, Светорада приподнялась и увидела, как двое – Яукилде и Варда – покатились по земле. В отблесках факелов, которые держали стражи, было видно, как несколько из них кинулись к сцепившимся противникам, растащили их. В руках у Яукилде неожиданно блеснула сталь, и Варда, отпрянув, глухо застонал. Когда он вновь повернулся, его лицо было залито кровью.
– Варда!
Светорада испугалась именно за него.
Но обученные эскувиторы уже выбили у Яукилде кривой, неизвестно где спрятанный до этого нож. Хан вдруг стал смеяться:
– Она все равно была моя. Я набил ее пузо ребенком. Так и передайте своему царю!
Вряд ли его язык знал кто– либо из эскувиторов. Но они были в гневе и сперва просто вымещали злобу на печенеге, избивая его. Пока Варда не велел им остановиться. Зажимая рукой распоротую щеку, он приказал увести… посла.
Когда Яукилде уводили, Светорада приблизилась к Варде.
– Спасибо. Ты спас меня.
Он отвернулся.
– Прикройтесь.
И он протянул княжне ее малиновое покрывало.
Позже Светорада узнала, что, обнаружив на стене покрывало, Варда заподозрил неладное. Все знали, что ей нравилось гулять по стенам и любоваться морем, но все равно найти ночью столь дорогую деталь одеяния севасты было подозрительным. И Варда велел осмотреть все вокруг. Да и помятые кусты роз вскоре заметили. А потом услышали ее крик.
Светораде все это поведали на другой день. Варда же и рассказал. Он пришел, чтобы позвать ее к базилевсу за объяснениями. Его щеку пересекал алый рубец, уже обработанный, с наложенным швом, но еще немного кровоточивший.
– Тебе больно? – почти ласково спросила княжна, приближаясь к Варде. И натолкнулась на его колючий взгляд. Отступив, Светорада высокомерно вскинула голову. – Тогда зачем ты пришел мне на помощь?
– Вы звали.
– Ну и что? Помедлил бы немного и отомстил, как хотел ранее. Как хотела твоя мать Хиония, мир ее праху.
– Моя мать отказалась от мести. Я говорил вам. И мой долг был охранять вас. А сейчас приказано сопроводить вас к наивысочайшему.
– Веди!
Но он медлил. Потом повернулся к ее служанкам и властным голосом велел всем выйти. Смотрел на Светораду из– под козырька позлащенного шлема этериарха.
– Этот варвар… Толмачи перевели слова хана о том, что вы были его любовницей.
– И кто поверил?
Варда чуть коснулся шрама, поморщился. Он дышал так бурно, что она видела, как скользят блики по его пластинчатой лорике.
– Он говорит, что вы носите его ребенка.
Светорада сдержала дыхание, потом выдохнула медленно и с дрожью:
– Он лжет.
Но Варда продолжал пристально смотреть на нее. И тогда она сказала:
– Да, я жду ребенка. Но не от грязного печенега. Мне нет смысла этого скрывать, так как все равно об этом вскоре узнают. Но я старалась скрыть свою беременность до прибытия Александра.
– Это его ребенок?
– Тебе лучше знать.
Лицо Варды посерело, как бывает всегда, когда бледность заливает смуглую кожу. Он вдруг часто заморгал, стал с преувеличенным вниманием рассматривать цветную мозаику под сводом.
