Жюльетта Бенцони - Жемчужина императора
– Похоже, вы вовремя появились, старина, – улыбнулся Альдо. – Отличный выстрел! – прибавил он, кивнув на мертвого хищника.
– О, это не я! Стрелял майор Хопкинс, адъютант генерала Хартвелла, советника вице-короля, который ждет нас сейчас во дворце.
– Кто ждет? Вице-король?
– Нет... Генерал Хартвелл, – пояснил Макинтир. – Вам повезло: Хопкинс – лучшее ружье во всей индийской армии. Ну и Напугали вы нас! Когда мы приехали в Альвар и Диван сказал, что магараджа увез вас довольно странным способом охотиться на тигра, мы поспешили вас догнать... но еще минута – и было бы слишком поздно.
– Минута? Вы хотите сказать – секунда. Я должен поблагодарить вашего майора Хопкинса, – прибавил Морозини, поднимаясь с большим проворством, чем можно было от него ожидать. – Но... куда подевался Альвар?
В самом деле, второй слон вместе с магараджей куда-то исчез.
– Что с ним будет? Насколько я понимаю, он был застигнут на месте преступления?
– В этом нет никаких сомнений... но не стройте слишком больших иллюзий! Если бы вы умерли, неприятностей было бы больше, но все равно Альвар выкрутится. Он скажет, что вы были неосторожны и захотели спуститься вниз, чтобы убить тигра.
– Без ружья и со связанными за спиной руками? Вы смеетесь надо мной, лейтенант?
– Капитан! – поправил его шотландец. – Вы должны знать, что лорд Уиллингдон, вице-король, направил нас сюда с приказом избегать, насколько возможно, дипломатических осложнений. У магараджи высокие покровители, с ним надо обращаться деликатно.
– Но вы ведь можете рассказать о том, что видели своими глазами?
Дуглас смущенно шмыгнул носом, сорвал травинку, погрыз ее, потом вздохнул:
– Мы сможем свидетельствовать... только если нас попросят. А версия будет такой, что вы были слишком неосторожны, и...
– И вы меня спасли? С этим я согласен, но у вашего магараджи тоже было ружье. Он мог мне его одолжить... или, по крайней мере, не дать мне встретиться с тигром. Мне кажется, что я сплю, старина! Такое здесь правосудие, в Индии?
– Знаю, знаю, но правосудие – это одно, а политика – совершенно другое. И, поскольку вы живы, и вы...
Он остановился и покраснел, не решаясь договорить. Но Морозини без труда угадал его мысль:
– ... и я не англичанин. Дело в этом?
– Да, с англичанином Альвар никогда бы не посмел проделать нечто подобное.
– Что ж, вот я и предупрежден, – с горечью сказал Морозини. – Но объясните мне хотя бы, каким чудом вы здесь оказались... как раз вовремя, чтобы предотвратить мою встречу с Шер-ханом.
– За это надо благодарить Дивана и Видаль-Пеликорна. Когда сэр Акбар понял, что магараджа не намерен вас отпускать, он притворился, будто отправляет Адальбера на охоту вместе со своими сыновьями. На самом деле они посадили его в поезд, идущий в Дели, на первой же станции за Альваром, а потом вернулись с громкими криками, что произошло ужасное несчастье и они потеряли нашего друга. А он, приехав в Дели, поспешил в Резиденцию с письмом, которое дал ему Диван для вице-короля. Ему тем легче было получить аудиенцию, что он встретил Мэри Уинфилд, и леди Уиллингдон, которая терпеть не может магараджу Альвара, взяла его под свое покровительство. В результате вице-король отдал приказ, чтобы приготовили его поезд для делегации, которую он посылает в Альвар... и вот мы здесь! Я очень рад, старина! – прибавил Макинтир и с внезапным порывом радости хлопнул Морозини по плечу. – Для милой княгини Лизы это было бы слишком большим горем!
Альдо подумал, что сам он не так уж в этом уверен, но оставил свои горькие мысли при себе. Зачем портить настроение Макинтиру, который, будучи влюбленным в Лизу, остался тем не менее верным другом ее мужа... Но, все же не удержавшись, Морозини слегка поддразнил шотландца:
– Но, я думаю, друзья вдовы постарались бы ее утешить? И вы первый?
– Мы зря потеряли бы время! – сурово глядя на него, ответил капитан. – Княгиня Лиза не из тех женщин, которых можно... утешить.
Продолжать разговор на эту тему было бы дурным тоном.
Возвращение во дворец оказалось весьма живописным. Магараджа, мгновенно облачившийся в свой розовый бархат с бриллиантами, торжественно принимал сэра Уильяма Хартвелла в большом зале Дурбар, где давались аудиенции самым высоким посетителям. Когда Морозини и Макинтир присоединились к ним, англичанин устремил на венецианца взгляд, полный безмолвных упреков. Неприятные темы ни в коем случае затрагивать не следовало, и Альдо воздал должное проницательности своего друга Дугласа: и речи не могло быть о том, чтобы хотя бы упрекнуть этого индийского сатрапа, который только что попытался вкусно накормить его особой свое любимое животное. Впрочем, Альвар заговорил сам – после того, как Альдо искренне поблагодарил майора Хопкинса, который спас его от тигра.
– Замечательный выстрел, майор! – сказал он. – Вы, наверное, один из лучших стрелков не только во всей Европе, но и во всем западном мире.
Комплимент доставил Хопкинсу удовольствие. Майор кирпично покраснел и горячо пожал руку спасенному.
– Мне, увы, редко удается вволю пострелять, – жизнерадостно сказал он. – В садах Резиденции не так много крупных хищников, но на этот раз господин Случай сделал так, что голова зверя на короткое мгновение оказалась у меня на прицеле. Нам обоим повезло.
– Особенно мне, и я никогда не смогу в полной мере отблагодарить вас...
– Надеюсь, – сладчайшим голосом произнес магараджа, обращаясь к князю, – что, если вам случится охотиться на тигра, вам больше не придет в голову злополучная мысль пытаться застрелить его с земли. Это очень, очень неосторожно...
Морозини погрузил взгляд своих потемневших глаз в зрачки наглеца:
– Я всегда слыл неосторожным... и даже отчаянно храбрым, Ваше Величество! Не будь у меня этого недостатка, я никогда бы сюда не приехал. Но, прибыв всего-навсего заключить сделку, я не предполагал, что мне окажут честь, пригласив на охоту, куда обычно приглашают лишь государей или других правителей.
– Каждый получает по заслугам, дорогой мой, и я очень сожалею о том, что вы уезжаете, но сэр Уильям, который был так добр, что лично привез мне письмо от Его Высочества вице-короля, не желает задерживаться. Поэтому я отдал приказ приготовить ваш багаж, и поверьте, сделал это не с легким сердцем...
– Надеюсь, Ваше Величество не сомневается в том, как мне жаль так скоро покинуть его? Я никогда не забуду столь щедрого гостеприимства!
Лица улыбались, но в желтых глазах горел свирепый огонь, а зеленые были полны презрения. Морозини с почти британской сухостью кивнул и вместе с Макинтиром и в сопровождении слуги вернулся в свои апартаменты.
