Жюльетта Бенцони - Сын Авроры
В восемь часов утра мы вышли из Страсбургского собора и выстроились у крытой галереи, у одного из входов, за которым располагалась ярко освещенная комната, украшенная черной тканью с погребальным орнаментом, в которой горели сотни восковых свечей. Отряд из двенадцати драгун с флагом двигался в начале процессии, четыре солдата остались на карауле, двое из них — впереди, с высоко поднятыми и прижатыми к бедрам штыками. В полдень отряд вышел из Страсбургского собора.
Шествие колонны возглавлял кавалерийский полк, за ним следовал полк Жарнакских драгун, за ними шли полки Сали-Гризонский, Королевский Шведский, Босский, артиллерийский Гренобльский, и, наконец, Эльзасский и Лионский. Все они двигались повзводно, и каждый держал ружье в левой руке. Высшие офицеры отдавали честь, знамена были приспущены.
За ними следовали представители лютеранской общины и священнослужители, распевающие гимны под похоронную музыку. Далее — закутанные в траурные плащи люди, а за ними — внучатые племянники маршала господа фон Левенгаупт. Граф де Горе нес урну с сердцем маршала. Герольды в траурных одеяниях несли герцогскую корону и жезл маршала Франции, а также шпагу. За ними следовал сам гроб, который несли на специальных носилках двенадцать драгун, они были в белых перчатках и с траурными повязками на левой руке. На наши каски были повязаны траурные ленты, ниспадающие до плеч. Четыре угла похоронного полотна держали в руках принц Ксавье Саксонский, племянник маршала, граф де Во, граф де Вальднер и барон де Вюрмсер. По обеим сторонам процессии маршировали офицеры полка, а сам полк двигался в две шеренги, с ружьями в левой руке, формируя эскорт.
Господин маршал де Контад, губернатор провинции, следовал прямо за гробом, а за ним — высшие офицеры и просто офицеры из соседних гарнизонов, служившие под началом маршала. Среди них я заметил барона Ле Фора, который раньше был подполковником, — он плакал, как мальчишка на похоронах отца. Также в колонне присутствовали многие иностранные офицеры из Англии и Германии, и все с траурными лентами на руках.
С самого утра каждые полчаса пушки давали залпы. Во время церемонии было дано три залпа из двенадцати орудий, а гарнизон дал три залпа из ружей. Количество иностранцев и зрителей было так велико, что это даже затрудняло ход процессии. Их было приблизительно около пятнадцати тысяч, и количество провожающих гроб маршала было бы гораздо большим, если бы в два часа пополудни не закрыли городские ворота. Около пяти часов процессия подошла к церкви Сен-Тома, у дверей которой располагался почетный караул драгун. Вся церковь была задрапирована черными полотнами, освещена, украшена как внутри, так и снаружи. Тело было помещено на помост, и я в окружении двенадцати драгун возложил знамя к его ногам. Было так жарко, что пятеро моих драгун почувствовали себя плохо, и их пришлось отпаивать в ризнице вином.
Все музыканты Страсбурга исполняли разные композиции на один или несколько голосов, а потом все переросло в гигантский хор. Господин Блессиг, юный лютеранский левит, произнес похоронную молитву, в которой не забыл упомянуть полк маршала. Ему долго, очень долго аплодировали все присутствующие, что было бы более уместно в театре, а не в церкви, пусть и лютеранской. После этого гроб с телом маршала спустили в склеп, находящийся под мавзолеем. Когда все закончилось, было уже семь часов вечера.
К девяти часам я вернулся во дворец принца Максимилиана Цвайбрюкена, полковника Эльзасского полка, который пригласил меня на ужин. Такого моря шампанского, как там, я еще никогда в жизни не видел!»
* * *
На этот раз все сказано. Все расставлено по своим местам и всего достаточно, даже шампанского, которое так любил Мориц.
А за закрытыми воротами церкви Сен-Тома, оставленный в тишине и в темноте, он лежит, словно живой, и по сей день. Его беломраморное изваяние с лавровым венком на голове, облаченное в доспехи, — сходство, кстати, просто поразительное! — как будто спускается по ступеням пирамиды. Прекрасный и гордый, маршал словно ждет, когда вновь заиграют на его лице первые лучи утренней зари.
Благодарности
Я хочу сказать огромное спасибо моему издателю, Ксавье де Бартийя и его ассистентке Жюдит Бекерио, которые взяли на себя труд заполнить «дыры» в моих источниках, вызванные пожаром в моей личной библиотеке.
Кроме того, я выражаю благодарность моему другу Венсану Мелану, который является неиссякаемым источником информации о королевских семьях прошлого и настоящего, а также о сокровищах всех корон мира.
Также хочу поблагодарить всех историков, чьи труды послужили источниками для моего романа:
герцога де Кастри за «Морица Саксонского»;
Жана-Пьера Буа за «Морица Саксонского»;
Жака Костельно за «Маршала Саксонского»;
Шарля-Армана Клейна за «Шамбор, ларец страстей маршала Саксонского»;
Андре Кастело за «Золотой век замков Луары»;
Поля Морана за «Здесь погребена София Доротея Целльская»;
Эвелин Левер за «Мадам де Помпадур»;
Жана-Кристиана Птифиса за «Регента»;
Филиппа Эрланже за «Регента»;
Анри Труайя за «Грозных цариц»;
Пьера Гаксотта за «Век Людовика XV»;
Альфреда Фьерро и Жана-Ива Сарразена за «Париж эпохи Просвещения».
Отдельное спасибо властям города Кведлинбурга, отправившим мне фотографии.
И, наконец, спасибо удивительному писателю, барону Адриену де Трикорно, подполковнику драгун, чьи «Мемуары», почти неизвестные, так как они были напечатаны всего в нескольких экземплярах для членов семьи, позволили мне передать читателям красочный «репортаж» о перемещении останков маршала Саксонского и превратили его автора в несомненного прародителя туристических путеводителей. Автор описал все настолько подробно, что даже указал временные отрезки между отдельными этапами движения процессии.
Примечания
1
Мориц Саксонский имел множество любовниц. Одна из них, Мария Рэнто де Веррьер (1730— 1775), родила на свет дочь, которая, в свою очередь, стала бабушкой писательницы Жорж Санд. (Здесь и далее, за исключением специально оговоренных случаев, примечания переводчика.)
2
Анна-Доротея Саксен-Веймарская (1657—1704) — дочь герцога Иоанна-Эрнста II Саксен-Веймарского и Кристины-Елизаветы Голштейн-Зонденбургской.
3
Канонисса — название штатных монахинь женского католического монастыря, преимущественно тех, которые заведуют, под руководством и по поручению аббатисы, какой-нибудь частью монастырского хозяйства и управления, в особенности уходом за больными в больницах монастыря, обучением в монастырских школах, раздачей милостыни и т.п. Светская канонисса — это монахиня, не отказавшаяся от собственного «светского» капитала (точнее — самостоятельно управляющая им).
