Лаура Кинсейл - Охотник за мечтой
Лорд Уинтер сидел за одним из столов, склонив голову над книгой. Он сидел так неподвижно, что показался ей каким-то нереальным, словно находившимся где-то очень далеко. Потом, перевернув страницу, он еще ниже наклонился над ней, и Зения снова увидела английского джентльмена, сидящего в одиночестве и поглощенного очередным фолиантом, раскрытым на развороте. Гравюру, на которую он смотрел так сосредоточенно, покрывал защитный лист бумаги, вставленной в корешок.
– Эль-Мухафи, – в отчаянии сказала она, – помогите мне!
Он вскинул голову и вскочил, уронив книгу со стола.
– Здесь джинн! – теряя присутствие духа, воскликнула Зения. – Моя мать!
Лорд Уинтер стоял и смотрел на нее, словно она была олицетворением сверхъестественного.
– Я понимаю, джиннов нет, – покачала она головой, вцепившись в косяк двери. – Все суеверие и невежество. Это не по-христиански.
– Что случилось? – Прищурив голубые глаза, он пристально смотрел на Зению.
– Я боюсь! – Она зажмурилась. – Она у меня в мозгу! Она заставляет меня говорить и делать так, как я не хочу! Она заставляет меня поступать так, как поступала она! Она заставляет меня оставить вас! Вы понимаете? Вы обещали защитить меня! – выкрикнула Зения, открыв глаза, и увидела, что в нем ожила маленькая частица – как она подумала, демон, который всегда пугал ее.
Внезапно лорд Уинтер широко улыбнулся, сверкнув зубами, и сделал шаг вперед.
– Ты мой, маленький волк. Я не позволю ей забрать тебя.
– Я боюсь! Я боюсь, что вы не сможете помешать ей!
– Кто пришел к тебе, когда ты осталась одна в Дар-Джуне?
– Вы, – прошептала она. – Вы никогда не боялись джинна.
– Никогда, – подтвердил он.
– Они не настоящие, – проговорила Зения, но в душе она верила в них, она чувствовала злобную силу, которая старалась оторвать ее от лорда Уинтера. Она взглянула на него, стыдясь попросить успокоить ее. – Но моя мать… я думала о ней. Что, если вы меня оставите? Что, если вы уедете, а я проснусь и она окажется рядом?
Он не касался ее, а стоял, глядя на нее и улыбаясь своей демонической улыбкой.
– Я напишу заклинание, которое будет оберегать тебя.
Пока Зения широко раскрытыми глазами смотрела на него с порога, лорд Уинтер снял со статуэтки, стоявшей на каминной полке, плетенный из кожи ремешок и пошел с ним к столу. Он зажег свечу, а потом оторвал клочок бумаги и что-то написал на нем. Не спеша, аккуратно скрутив бумажку, он секунду держал ее над пламенем. Зения следила за его губами, но он с сосредоточенным видом безмолвно произнес свое короткое заклинание. Взяв нож, он вскрыл печать на амулете – маленькой серебряной коробочке размером с кусочек сахара, – выбросил его содержимое в камин, положил внутрь свое заклинание, запечатал амулет серебряной полоской, сильно надавив на нее ножом, и встал.
– Я сказал, что буду с тобой всегда, волчонок, – тихо заверил он, надевая амулет ей на шею. – Он удержит меня, он будет защищать тебя – всегда.
Зения подняла руку и сжала амулет. Она не верила в колдовство – это было влияние ее матери, причуда ее матери, суеверие Востока, но лорд Уинтер всем своим видом демонстрировал такую убежденность, такую уверенность… И теперь с амулетом на шее Зения в первый раз почувствовала, как ее наполняют покой и вера. Она смотрела в лицо лорда Уинтера – суровое, волевое лицо человека, не знавшего страха перед демонами, и твердая, спокойная уверенность, что он останется, окутывала ее.
Она не выпускала амулет во время всей церемонии венчания, которая проходила на лестничной площадке в присутствии мистера и миссис Боуд. А когда священник выписал и отдал ей брачные свидетельства, она не выпускала и их. Она держала их зажатыми в коленях во время удивительного обеда, устроенного миссис Боуд в столовой в окружении ружей и карт. Там специально освободили место для молодого священника, который только моргал и неотрывно созерцал свой суп, когда лорд Уинтер начал речь.
– Теперь, когда родители Бет обвенчаны по-христиански… – Лорд Уинтер прервал себя на середине фразы. – Я хотел сказать…
Видимо, он не нашел того, что хотел сказать после своей неосмотрительной оговорки. В последовавшей неловкой тишине он беспомощно взглянул на Зению и, выражая сожаление, слегка развел руками, показывая, что у него вообще пропала охота что-либо говорить. Он погрузился в унылое обеденное молчание.
Но Зения не обращала на него внимания, ей было хорошо, и она всему радовалась. После долгой паузы, когда ни один из джентльменов не решался оторвать взгляд от своей тарелки с супом, она даже отважилась высказать предположение, что они, возможно, могли бы отложить еще на пару дней возвращение в Лондон, потому что Бет осталась в надежных руках миссис Лэм.
– Замечательное место для медового месяца! – иронически заметил лорд Уинтер, с гримасой окинув взглядом комнату.
– Но есть коттедж, – напомнила Зения.
Он посмотрел на нее, а потом на вежливо внимавшего священника, и краска постепенно начала заливать его шею и щеки.
– Ты имеешь в виду тот, где живет егерь? – прочистив горло, уточнил он.
Зения вспомнила, что миссис Боуд назвала его стеснительным джентльменом, но так как такое определение абсолютно не подходило для описания человека, которого она знала, то Зения тогда почти не обратила внимания на слова экономки. Замкнутый – да, угрюмый и необщительный – да. Сжимая в руке амулет, Зения с любопытством наблюдала за лордом Уинтером, который надменно смотрел на стакан, слегка приподняв черные брови, как будто получил публичное оскорбление.
«Вы стесняетесь», – подумала она, с глубокой симпатией глядя на него.
– Прошлой ночью он показался мне очень уютным, – безмятежно заметила она.
Еще сильнее покраснев, лорд Уинтер бросил на нее испепеляющий взгляд и снова хмуро уставился на свой стакан, нервно вертя его между пальцами. Видимо, в присутствии двух робеющих джентльменов Зении надлежало самой взяться за поддержание разговора. Ей удалось подбодрить одного и другого, поговорив о погоде, о приходских обязанностях священника и описав то, как расположено имение лорда Уинтера по отношению к железной дороге, но ей не удалось увлечь их, пока не пришло в голову заговорить об оружии.
Священник, очевидно, слишком застенчивый, чтобы спрашивать самому, охотно воспользовался возможностью отвечать на поток ее вопросов о коллекции лорда Уинтера. Он, как оказалось, увлекался охотой и был восхищен оружием, развешанным на стенах, а когда лорд Уинтер снял со стены нарезную винтовку Кольта, он просто пришел в благоговейный восторг. Служитель церкви с жадным вниманием слушал хозяина, который рассказывал, как действует оружие и как оно помогло ему во время нескольких стычек в пустыне. Они разбирали винтовку на столе, пока баранина не остыла и миссис Боуд не начала ворчать.
