Валери Шервуд - Песня ночи
— Каролина, Каролина, — проговорил он глухим голосом. — За что мне такое счастье?
Это была минута из тех, которые потом вспоминаешь долго и часто, лелея в памяти каждое слово, каждый жест…
Каролина оглянулась. Величественная крепость Эль-Морро исчезла из виду, и как раз над тем местом, где только что чернели стены с бойницами, зажглась звезда. Путеводная звезда, по которой они поплывут через ночь по бескрайнему океану. Поплывут вместе.
Навечно вместе.
Стоявший неподалеку Робин Тирелл наблюдал за Каролиной и ее сестрой. Две женщины с сильными характерами, похожие во многом, но такие разные. И его чувства к ним тоже были разными. Каролина — как яркая звезда, но светила она на чужом небосклоне. Благодаря Каролине он узнал, что такое тоска по недоступному.
Но Руж — он всегда думал о ней как о Руж, не как о Пенни, — Руж возбуждала его, разжигала в нем пламя. Он до боли желал ее. К Каролине тянулось его сердце, но Руж он должен был обладать во что бы то ни стало. И она знала это. В ее улыбке было что-то кокетливо-манящее, как и в ее ленивых, полных неги движениях.
Робин невольно застонал.
Казалось, ему на роду написано всю жизнь зависеть от женщин. А с этой ему придется еще хуже, ибо она создана для того, чтобы повелевать. Боже, он готов был следовать за ней как верный пес, выслуживаясь ради ее благосклонности. Он, маркиз Солтенхэм! Боже, как низко он пал! Это было…
— Пойдем, Робин, — сказала Пенни, заметив состояние своего возлюбленного. — На этом корабле, должно быть, найдется местечко более уединенное, чем палуба!
Свет в ее глазах нельзя было спутать ни с чем другим, и он так много обещал.
— Мы найдем место, — прохрипел в ответ Робин и поспешил следом за Пенни.
Каролина оглянулась, проводив парочку взглядом. Такая женщина, как Пенни, подумала она, сможет даже повесу Робина держать в узде!
— Да, Робин наконец-то попал в рабство! — со смехом сказала Каролина.
— Он такой же раб Руж, как и я — твой, — улыбнулся Келлз. — Приказывай, моя госпожа!
Он обнял ее и заглянул своими искристыми глазами в мерцающие серебряными блестками глаза подруги.
— О, Рэй, — прошептала она, прижимаясь к его плечу. — Мы спасены. Теперь у нас будет свое гнездо, свои дом!
Рэй Эвисток, благородный джентльмен из Эссекса, тот, кого больше никогда не назовут Келлзом, ласково смотрел на любимую. Она была такая чудесная, такая юная и в то же время такая храбрая и мудрая. Душа его наполнялась смирением при мысли о том, как отважно сражалась она за него, как готова была бросить свою жизнь на алтарь их любви. И слова были уже не нужны. Каролина всегда будет искушать других мужчин, и об этом он знал тоже. Но она всегда найдет дорогу домой.
В его объятия.
Эпилог
Стоял май, и зной навис над северным побережьем Кубы. Кругом зеленели заросли сахарного тростника, который в один прекрасный день должен был превратиться в превосходный кубинский ром. Колокольный звон призывал смуглых улыбчивых кабальеро и их закутанных в мантильи дам к мессе.
В это самое время в гавани гаванского порта свершилось чудо. Огромный бело-золотой корабль «Эльдорадо» внезапно появился в порту. На мачте развевался красно-золотой испанский стяг.
Пушки Эль-Морро глухо ухнули, приветствуя галион. Чуть погодя им вторили пушки Ла-Фуэрса.
На судне прибыл в Гавану посол Испании в Англии, прибыл собственной персоной. Ему было чем гордиться, ибо разве не он вернул самый величественный из испанских кораблей в порт, к которому тот был приписан?
Весь белокаменный город с его нарядными жителями и столь же нарядными улицами пришел в движение.
Посол был принят губернатором в официальных апартаментах в крепости Ла-Фуэрса. Но как только стало известно о цели миссии, прием был продолжен уже во дворце губернатора, в роскошном особняке в стиле рококо на площади де Армас.
— Никогда не слышал, чтобы такое случалось раньше! — воскликнул губернатор, подавая гостю бокал с отменной малагой.
Посол, утомленный после долгого морского путешествия из Лондона, обвел взглядом патио.
— Верно, этот случай — первый, — с улыбкой проговорил он. — Но, согласитесь, этот Келлз, флибустьер, тоже не совсем обычный пират. С такого рода людьми мне, признаться, прежде не доводилось водить знакомство. Подумать только: он захватывает наши корабли в свое удовольствие, а потом, в завершение карьеры, отправляет из Англии в Гавану захваченный им же корабль, к тому же с дарами.
— С дарами? — удивился губернатор. И тут же подлил гостю еще вина.
— Почти половину трюма занимают ящики с французским вином для вашей чести, — сообщил посол. — Мне дали понять, что, поскольку Англия и Франция сейчас находятся в состоянии войны, это вино было захвачено Келлзом по дороге отсюда в Англию. — Посол невольно улыбнулся.
— «Эльдорадо» цел? — заметно волнуясь, спросил губернатор, не без причины опасаясь, что при сложившихся обстоятельствах его могут обязать отремонтировать судно за свой счет.
— Цел и невредим, — заверил посол.
Между тем влажная тропическая жара давала о себе знать. Посол то и дело утирал со лба пот. Губернатор подозвал слуг, отдал распоряжение, и вскоре две девушки встали позади посла, обмахивая его веером из пальмовых листьев.
— У меня есть еще кое-какие подарки, — сказал посол, наконец расслабившись от приятного ветерка.
— Еще подарки? — воскликнул губернатор. — Матерь Божья! Должно быть, этот разбойник возомнил себя королем!
— Похоже, он и был некоронованным королем островов. Пираты называли его адмиралом. Но эти подарки в основном не от него, а от его леди.
— От Серебряной Русалки, — пробормотал губернатор, покачав головой.
— От леди Гейл, — поправил посол. — Похоже, Келлз — просто псевдоним. Наш знакомый корсар предпочел не называться своим настоящим именем, пока занимался пиратством. Теперь, когда он ушел в отставку и отец передал ему по наследству титул лорда, он стал виконтом, лордом Гейлом. И живет сейчас в своем родовом поместье в Эссексе.
У посла до сих пор не укладывалось в голове, как бывший пират может оказаться членом палаты лордов и знатным вельможей. В Англии, в этой языческой стране, действительно все поставлено с ног на голову.
У бедняги губернатора от всех новостей голова пошла кругом.
— Вы что-то говорили о подарках… — напомнил он.
— Да, их сейчас принесут. И к каждому — особое пожелание. Первый подарок для вашей дочери — флакон розового масла. Леди Гейл надеется, что этот подарок застанет вашу дочь в хорошем расположении духа и что она не запустит его кому-нибудь в голову. И пусть знает: ей в жизни везет куда больше, чем кажется.
