Розанна Битнер - Нежное предательство
– Лови ее! – истошно закричал кто-то.
– Господи Иисусе, у нее порвано все платье, я вижу ее соски! – восторженно завопил другой.
Мужчины возбужденно заговорили и потянулись к ней. Она закричала, извиваясь и царапаясь. Внезапно, к ее удивлению, нападавшие отпрянули в стороны.
– Отпустите ее немедленно и накройте чем-нибудь, – прокричал знакомый голос совсем рядом.
Одри услышала свист хлыста, и один из солдат вскрикнул от боли.
– Проклятые сукины дети, вы здесь находитесь для того, чтобы сражаться с мятежниками, а не с женщинами, – выругался всадник. – Сообщите мне ваши фамилии, звания и полк! Я лично прослежу, чтобы вас выпороли как следует.
Одри содрогнулась, когда кто-то накинул на нее мундир.
– Все в порядке, мэм – сказал знакомый голос, кто-то попытался помочь ей подняться, но она оттолкнула мужчину и вся сжалась. Послышался еще один взрыв, лошадь испуганно заржала и поднялась на дыбы.
– Направляйтесь в северную часть города, – приказал всадник. – Мы окружили их со всех сторон и теперь не выпустим из города. Сражайтесь с мятежниками и не трогайте женщин.
Одри подняла голову и увидела, что всадник, отдающий приказы, одет в синюю форму федералов. Лошадь под ним снова встала на дыбы. Военный вскинул ружье и дважды выстрелил. Кто-то вскрикнул, с крыши ближайшего здания упал солдат в форме конфедерата. Человек развернул лошадь, приказал позаботиться о женщине и проводить, куда ей нужно. При очередной вспышке она увидела его лицо.
– Ли! – громко закричала Одри.
Всадник обернулся, с ужасом глядя на нее. Он узнал женщину.
– Одри! Что, черт возьми…
Стрельба не утихала, Одри испуганно вскрикнула, когда пуля попала в лошадь Ли. Животное попятилось, рухнуло, придавив ноги Ли. Мятежники снова кинулись в атаку, солдаты Ли вступили с ними в рукопашную схватку. Ли, сцепив от боли зубы, пытался освободить ногу из-под убитой лошади, а Одри спряталась в тени, оцепенев от страха, и наблюдала, как отчаянно дерутся противники, остервенело рыча, словно звери, стреляли и резали друг друга. Ли удалось уклониться от двух выстрелов, но следом один из мятежников бросился на него со штыком. Ли отскочил в сторону, он сильно прихрамывал, потом резко повернулся и бросился на противника. Мужчины покатились по земле. Ли сильно ударил мужчину кулаком по лицу, и человек упал на спину.
Остальные мятежники бросились бежать, федералы, воинственно крича, стали их преследовать. Ли, перепачканный грязью и кровью, тяжело дыша и спотыкаясь, приблизился к Одри, опустился перед ней на колени.
– Пошли. Я сам отведу тебя домой.
Она отпрянула в сторону, видя сейчас в нем только ненавистного янки.
– Все в порядке, Одри. Это я… Ли. Позволь мне увести тебя отсюда.
Она плотно запахнулась в мундир.
– Он… из-за него я потеряла… хлеб и картофель, – всхлипнула Одри. – Нам нечего есть… нужны были продукты.
– Хлеб и картофель? О ком ты говоришь? Она зарыдала.
– В переулке… янки напал на меня! Рядом взорвался дом… его убило, – она резко рванулась в сторону. – Не трогай меня!
Ли схватил ее, прижал к себе, увел в тень.
– Одри, все в порядке. Ты просто сильно испугалась. Позволь мне отвести тебя домой, к тете.
Она снова оказалась в крепких надежных объятиях Ли. Он ее враг, но его руки так нежно обнимают ее. Это Ли Джеффриз, он не может сделать ей больно. Одри сжалась в комочек, прильнув к его груди. Ли поднялся, держа ее на руках.
– Примите командование вместо меня, полковник Армстронг, – прокричал Ли в темноту. – Видимо, сегодня уже мало чего удасться достичь.
– Слушаюсь, сэр.
– Я отвезу женщину домой и постараюсь быстро вернуться.
Одри чувствовала, что Ли несет ее куда-то на руках.
– Как жаль, что у меня нет лошади, – пробормотал Ли.
Одри постепенно приходила в себя. Ли шагал неровной напряженной походкой. Внезапно она поняла, что ему, должно быть, трудно нести ее на руках, видимо, рана причиняла сильную боль.
– Я могу идти сама. У меня все в порядке, Ли.
– Здесь кто-то оставил оседланную лошадь.
Одри никак не могла сообразить, где они находятся, но звуки боя постепенно отдалялись. Ли посадил Одри на лошадь и, застонав, вскочил позади нее. Они поехали куда-то в темноту. Одри оставалась только довериться этому человеку. Наверное, он хорошо знал, как безопаснее проехать по городу.
Сколько парадоксов таила в себе война. Сначала ей пришлось остерегаться собственных защитников-конфедератов, увидеть, как постыдно они ведут себя, обыскивая карманы убитых. Они могли напасть на нее и оскорбить. Янки напали на нее, они были противниками южан, обстреливали и жгли город. И все же она сидела на лошади, прислонившись к груди янки, доверилась ему и приняла его помощь. Она совсем запуталась, не понимая, кто же настоящий враг на этой войне и знают ли большинство сражающихся, за что воюют.
По-прежнему слышались взрывы и стрельба, но они становились все отдаленнее и глуше. Ли обнимал ее, придерживая, чтобы она не упала. Через несколько минут лошадь уже поднималась по склону холма. Они подъехали к дому тети Джанин. Одри услышала крики и причитания. Тетя безостановочно бегала по веранде, ужасаясь пожарами и схваткой в городе.
– Кто там? Кто там? – истерически вскрикнула она, когда они подъехали к крыльцу.
– Это я, Одри, тетя Джанин.
Элеонор стояла в дверях, тщетно пытаясь успокоить мать.
– Одри, будь осторожна! – предупредила Элеонор.
В следующий миг Джанин резко обернулась и направила в сторону приехавших дуло револьвера.
– Ты предательница! – закричала она на Одри. – Моя племянница – предательница! – ужасалась женщина. – Дочь моей сестры! Как хорошо, что София не дожила до этих дней!
– Тетя Джанин!
– Убирайся вон из моего дома! – закричала женщина. – Убирайся немедленно, или я пристрелю тебя!
– Тетя Джанин! Не делайте этого!
– Мама, остановись! – выкрикнула Элеонор. – Это же Одри.
– Она явилась сюда со своим любовником-янки! Убирайтесь с моих глаз! – женщина нажала на курок, Одри вскрикнула, пуля просвистела так близко, что Одри почувствовала движение воздуха.
– Она сошла с ума! – понял, наконец, Ли, резко повернул лошадь и они помчались прочь.
– О Боже! – плакала Одри. – Что мне теперь делать? Куда идти? Наверное, нужно вернуться в Бренном-Мэнор, Ли!
– Но не сегодня ночью. Это невозможно. Пока я отвезу тебя в школу. Ты останешься там, потом я придумаю, как отправить тебя домой. Тебе следовало давно вернуться домой. Возможно, раньше в Батон-Руже было безопаснее, но не сейчас.
– Я не могу оставаться в школе, – противилась Одри. – Что подумают обо мне люди!
