Ирина Пигулевская - Подлинная история графини де Ла Фер
— Будьте осторожны, Атос: ведь вы не смогли найти ее! Если это и вправду она — вспомните, она сбежала от вас!
— Если это она — она не посмеет что-либо сделать мне, это выдало бы ее.
— Она способна на все! Приходилось вам когда-нибудь видеть ее разъяренной?
— Нет.
— Это тигрица, пантера! Ах, милый Атос, я очень боюсь, что навлек опасность ужасной мести на нас обоих…
И д'Артаньян рассказал обо всем: и о безумном гневе миледи, и о ее угрозах убить его.
Атос задумался. Он вспоминал прошлое и видел совсем другие картины. Но с тех пор прошло десять лет, и эта женщина прожила их неизвестно где и неизвестно как, скрывая где-то его сына, разбив жизнь своего мужа… Сейчас это как будто была другая, которую Атос никогда не знал.
— Вы правы, и, клянусь душой, я не стал бы легкомысленно относиться к ее угрозам, — сказал мушкетер. — К счастью, послезавтра мы покидаем Париж; по всей вероятности, нас пошлют к Ла-Рошели, а когда мы уедем…
— Она последует за нами на край света, Атос, если только решит это сделать. Если она увидит вас и узнает, кто скажет, что придет ей в голову?
— Ах, друг мой, что за важность, если она и узнает меня? — заметил Атос. — Уж не думаете ли вы, что я боюсь встретиться с ней?
…Так отзывался об Анне человек, которого она считала мертвым и продолжала любить, которого оплакивала каждый раз, глядя на его сына. Поистине, пути судьбы неисповедимы…
После той ночи Анна переменилась. Она сама удивлялась, но мысль о том, чтобы убить д'Артаньяна, вовсе не казалась ей ужасной. В то же время она никогда никому не смогла бы рассказать о том, что произошло. Чтобы не оставаться наедине с горькими и грозными мыслями, миледи решила посвятить день визитам. К тому же ей следовало быть в курсе всех новостей, а она, занятая личными делами, запустила это важное звено своих планов. Визиты оказались не напрасны: косвенным путем, осторожными вопросами, сопоставляя различные сообщения, ей удалось узнать, что королева разыскала свою похищенную служанку, эту Бонасье, и приказала перевезти ее в некий монастырь. Из Парижа ее будут увозить дорогой на Шайо. Это была очень интересная новость, и поначалу Анна хотела отправиться к Ришелье и этим известием изгладить из его памяти свой неуспех в деле с подвесками. Но по размышлении она решила предпринять лучшие действия: перехватить узницу по дороге в монастырь и держать ее в своем доме. Во-первых, она могла бы представить Ришелье не слова, но самое похищенную, что гораздо более говорило бы о ее ловкости и умении, а во-вторых, это был козырь против проклятого гасконца. Если бы он узнал, что его возлюбленная находится в особняке на Королевской площади — а он бы узнал это, — гасконец оказался бы в руках той, которую так страшно оскорбил. Мысль об этом была столь сладостна, что Анна больше не раздумывала: она наняла двух вполне подозрительных типов с тем, чтобы они перехватили карету по дороге в Шайо и привезли женщину в особняк.
Анна заранее предвкушала чудесный вечер — вечер мщения.
Однако не все наши мечты сбываются, даже самые дурные: и эти висельники упустили добычу. Миледи была так разъярена, что даже не узнала подробностей и прогнала их, пообещав, правда, найти, если они начнут болтать. Триумфа не получилось.
Однако Рошфор, который появился как нельзя более кстати, чтобы поднять ее настроение, сообщил интересную новость: гасконец был на приеме у Ришелье и отказался перейти к нему на службу. Теперь у миледи были развязаны руки.
В тот день, когда гвардейцы Дезэсара выступали из Парижа, она нашла двух своих бродяг, показала им гасконца и приказала убить. За сто луидоров они пообещали ей сделать это.
ВОЙНА И МЕСТЬ
Анна очень скучала по детям и стремилась в Англию, но началась осада Ла-Рошели, все порты были закрыты. Джозеф тоже находился в Лондоне, и это не прибавляло спокойствия несчастной матери. Правда, ее родственник сейчас должен был быть слишком занят в министерстве, чтобы думать о племянниках.
Начало военных действий затронуло и миледи. Война — это всегда разведка, сбор информации, и Ришелье собирал в ставке доверенных агентов, так что вскоре Анна оказалась неподалеку от Ла-Рошели.
В один из дней ей рассказали историю, которая разнеслась по всему лагерю: о храбром гвардейце д'Артаньяне, который совершил вылазку на бастион и вернулся невредимым, принеся важные сведения о гугенотах. С ним были два солдата, один из которых погиб, а другой ранен. Миледи проявила неподдельный интерес, и ей показали и гвардейца, и оставшегося в живых солдата, которого она сразу узнала. Итак, эти мерзавцы не смогли оправдать ни полученных денег, ни своей репутации.
Анне очень не нравилось, что человек, оскорбивший ее и, что гораздо хуже, знавший ее тайну, ходит живой и в героях. Мало того, оставшийся в живых солдат мог все рассказать о своей миссии, и тогда Анне пришлось бы уже опасаться если не за свою жизнь, то за будущность. Следовало нанести удар первой.
Она вспомнила все известные ей еще со времен Востока способы и остановилась на отравленном вине. Д'Артаньян был разлучен со своими товарищами из роты мушкетеров, поэтому посылку можно было представить как дружеский подарок. За мизерную плату ей написали записку якобы от имени трактирщика мушкетеров, ну а яд у нее имелся всегда. В первых числах ноября Анна ждала известия о гибели д'Артаньяна.
Однако какой-то злой рок преследовал ее в этом деле и хранил ее врага. Она не только не добилась желаемого (если не считать смерти второго бродяги), но возбудила на свой счет еще большие опасения и в то же время еще больший интерес.
— Вы все-таки думаете, что это она? — спрашивал Атос д'Артаньяна.
— Я в этом уверен.
— А я должен сознаться, что все еще сомневаюсь, — задумчиво говорил мушкетер.
— Однако же — лилия на плече? — возражал гвардеец.
— Это англичанка, совершившая во Франции какое-то преступление, за которое ее заклеймили.
— Атос, Атос, уверяю вас, это ваша жена! — повторял д'Артаньян. — Неужели вы забыли, как сходятся все приметы?
— И все-таки я думаю, что та, другая, побоится здесь появиться. И ведь я так долго искал ее…
На этот раз покачать головой пришлось уже д'Артаньяну.
— Но что же делать? — спросил он.
Атос был бледен, и было заметно, что он пытается отогнать какую-то мысль.
— Нельзя вечно жить под дамокловым мечом, — сказал он, — необходимо найти выход из положения.
— Но какой же?
Атос крошил хлеб в руках и как будто не решался заговорить.
— Постарайтесь увидеться с ней и объясниться, — медленно начал он. Казалось, он хочет что-то предложить, но не решается произнести это вслух. — Скажите ей: «Мир или война! Даю честное слово дворянина, что никогда не скажу о вас ни слова, что никогда ничего не предприму против вас. Со своей стороны вы должны торжественно поклясться, что не будете вредить мне. В противном случае я дойду до канцлера, дойду до короля, я найду палача, я восстановлю против вас двор, я заявлю о том, что вы заклеймены, я предам вас суду, и, если вас оправдают, тогда… Ну, тогда, клянусь честью, я убью вас где-нибудь под забором, как бешеную собаку!»
