Джулия Куинн - Секретные дневники мисс Миранды Чивер
Но Оливия быстро перебежала и туда.
— На самом деле ты же не хочешь ехать в Лондон на сезон, — продолжила она. — Ты часто такое говорила. Ты не любишь общаться с незнакомыми людьми.
Миранда попыталась скрыться от нее в гардеробной.
— Ты давно знакома с Уинстоном, как я уже отметила, поэтому тебе не придется общаться с чужим человеком, а кроме того… — торжество на лице у Оливии достигло своего апогея. — Это означает, что мы будем сестрами.
Миранда вернулась, сжимая в руках платье.
— Это было бы прекрасно, Оливия, — сказала она, не зная, что еще можно придумать.
— О! Я была уверена, что ты согласишься! — воскликнула Оливия, обнимая ее. — Это замечательно. Роскошно. Восхитительно. Это просто совершенство!
Миранда задумалась, как это ей удалось попасть в такую переделку.
Оливия отступила, все еще сияя.
— Уинстон и не поймет, что к чему.
— Цель состоит в том, чтобы я сделала партию или чтобы осчастливить твоего брата?
— И в том, и в другом, — милостиво допустила Оливия. Она отпустила Миранду и плюхнулась на соседний стул. — Разве это имеет значение?
Миранда уже открыла рот, но Оливия не дала произнести ей ни звука.
— Конечно, нет, — сказала она. — Все, что имеет значение, так это достижение поставленной цели, Миранда. Я на самом деле удивлена, что мы не подумали об этом раньше.
Поскольку Оливия сидела к ней спиной, Миранда позволила себе содрогнуться. Конечно, она не думала об этом. Она была слишком занята мечтами о Тернере.
— И я заметила, как Уинстон смотрел на тебя вчера вечером.
— В комнате было всего пять человек, Оливия. Было бы странно, если бы он не смотрел на меня.
— Ничего подобного, — упорствовала Оливия. — У него был такой взгляд, как будто он никогда тебя не видел раньше.
Миранда начала одевать.
— Я абсолютно уверена, что ты ошибаешься.
— Нет. Повернись, я застегну тебе пуговицы. Я никогда не ошибаюсь в таких вещах.
Миранда терпеливо подождала, пока Оливия поправит ее платье. А затем ей пришло в голову…
— Когда это ты набралась такого опыта? Мы живем в глуши, никуда не выезжаем. У нас просто не было возможности наблюдать за влюбленными.
— Конечно, была. А Билли Эванс и…
— Он был вынужден жениться. И ты знаешь об этом, Оливия.
Оливия закончила застегивать и, взяв Миранду за плечи, развернула ее лицом к себе. Не сумев ничего прочитать на лице подруги, она продолжила упорствовать:
— Да, а почему они должны были пожениться? Потому что любили друг друга.
— Что-то я не припомню, что бы ты предсказывала такое развитие событий.
— Ну да. Ты тогда была в Шотландии. Я не могла об этом тебе написать — ты же понимаешь, что у меня так противно получается писать.
Миранда не понимала, как такую ситуацию, как вынужденный брак из-за незапланированной беременности можно отнести к романтическим отношением влюбленных, даже описание развития событий вряд ли бы что то изменили, но факт остается фактом: против этого аргумента Оливии она не могла протестовать. Миранда на самом деле каждый год уезжала в Шотландию к дедушке и бабушке по матери, и ее не было в тот момент, когда женился Билли Эванс.
— Так мы идем завтракать?— смирившись, спросила Миранда. Не существовало повода, по которому ей бы удалось избежать сегодня встречи с Тернером, разве что он сам будет отсутствовать, потому что поздно лег спать накануне. Если в жизни есть высшая справедливость, то он должен сейчас быть в постели с пульсирующей головной болью.
— Только после того, как Мария уложит твои волосы, — решительно заявила Оливия.— Мы ничего не должны пускать на самотек. Сейчас самое главное — отлично выглядеть. О, не смотри на меня так. Ты гораздо более симпатичная, чем думаешь о себе.
— Оливия.
— Нет, нет, я не правильно выразилась. Ты не симпатичная. Это я симпатичная. Симпатичная и обыкновенная. В тебе же есть нечто гораздо большее.
— Вытянутое лицо.
— Не правда. В детстве — может быть, но никак не сейчас, — сказала Оливия, и принялась задумчиво рассматривать Миранду. И ничего не говорила.
Ничего. И это Оливия?
— В чем дело?— подозрительно спросила Миранда.
— Я думаю, что ты превратилась в себя.
Это были те самые слова, которые сказал Тернер много лет назад. Когда-нибудь ты превратишься сама в себя, и будешь столь же красива, сколь сейчас умна. Миранда ненавидела себя за то, что помнила это. Ей хотелось плакать.
Оливия, видя затуманенные слезами глаза подруги, крепко обняла ее.
— О, Миранда. Я так тебя люблю. Мы будем лучшими из сестер. Не могу этого дождаться.
* * * * *
К тому времени, когда Миранда смогла спуститься к завтраку (полчаса спустя; она клялась, что никогда раньше не тратила так много времени на прическу, а затем поклялась, что никогда больше и не будет), ее живот протестующее урчал от голода.
— Доброе утро, семья, — жизнерадостно поприветствовала Оливия, и, подхватив тарелку, направилась к буфету, что бы наполнить ее. — А где Тернер?
Миранда про себя прочитала благодарственную молитву за его отсутствие.
— Думаю, что еще в постели,— ответила леди Ридланд. — Бедный мальчик. У него такой шок. Это была ужасная неделя.
Никто ничего не добавил. Никому не нравилась Летиция.
Оливия прервала тишину.
— Право, — сказала она. — Надеюсь, что он не умрет с голоду, ведь вчера он с нами не обедал тоже.
— Оливия, у него только что умерла жена,— сказал Уинстон. — Сломала шею. Молись о том, что бы он утешился.
— Именно потому, что я его люблю, я волнуюсь о его благополучии, — огрызнулась Оливия с запальчивостью, которую приберегала только для своего брата-близнеца.— Человек голоден.
— Мы послали поднос в его комнату, — положила конец их ссоре леди Ридланд. — Доброе утро, Миранда.
Миранда вздрогнула, до этого она была занята, наблюдая за Оливией и Уинстоном.
— Доброе утро, леди Ридланд, — быстро сказала она.— Надеюсь, Вы хорошо спали.
— Так, как ожидалось, — вздохнула графиня, пригубив чая. — Такие тяжелые времена. Я должна тебя поблагодарить за то, что ты согласилась переночевать. Знаю, что это — большой утешение для Оливии.
— Не стоит, — пробормотала Миранда. — Я была счастлива помочь.
Она отправилась за Оливией к буфету и взяла себе завтрак. Когда она подошла к столу, то обнаружила, что Оливия приберегла ей место рядом с Уинстоном.
Она посмотрела на Бивилстоков. Они улыбались ей, граф и леди Ридланд доброжелательно, Оливия заговорщески, а Уинстон…
— Доброе утро, Миранда, — тепло поприветствовал он. И его глаза… Они выражали…
Интерес?
О боже, неужели Оливия оказалась права? Было что-то похожее в том, как он на нее глядел.
— Большое спасибо, хорошо, — невпопад ответила Миранда. Уинстон был ей фактически братом, не так ли? Он не может думать о ней как… и она не могла тоже. Но если он мог, то могла и она? И…
