Кейт Эмерсон - Тайные желания короля
Уолси начал церемонию с речи на латыни о высоком достоинстве освященного Церковью брачного союза. Она продолжалась значительно дольше, чем Анне того хотелось бы, тем более что она не понимала ни слова из сказанного, но в конце концов наступило время Джорджу взять ее за руку и повторить брачную формулу per verba de praesenti[6]. Смысл этих латинских слов Анна знала. Когда она произнесет свою клятву, их с Джорджем обручение и женитьба обретут законную силу.
– Я, Анна, – сказала она чистым твердым голосом, – принимаю тебя в свои мужья, соглашаясь считать тебя таковым до конца своей жизни, и обязуюсь хранить тебе верность.
Джордж надел толстое золотое кольцо на безымянный палец ее правой руки – говорили, что вена в нем напрямую связана с сердцем. На внутренней плоской поверхности кольца были выгравированы слова: «Господь всевышний, преумножь нашу любовь». В то мгновение, когда кольцо скользнуло на свое место, Джордж коснулся губ Анны нежным поцелуем.
Вскоре брачный контракт был подписан и священник запел венчальную мессу. Снова латынь. Анна дала волю мыслям, думая о том, какие она сделает изменения в покоях, которые теперь будут принадлежать им с Джорджем. Ее внимание снова сосредоточилось на происходящем только тогда, когда королевский священник, разделив, вручил им обоим святую облатку. Механически совершая обязательные действия, Анна взяла свою половину, попытавшись сосредоточиться на ритуале. Вместо этого в ее голове всплыли воспоминания о ее первом бракосочетании. Анна тогда сильно нервничала, взволнованно гадая, что принесет ей первая брачная ночь.
Она обернулась разочарованием. Уолтер Герберт быстро и умело выполнил свои обязанности, после чего отвернулся и заснул. Он храпел. Анна плакала.
Нынешняя брачная ночь будет иной. Теперь она не девственница и знает, чего ожидать от плотской стороны супружеских отношений. В постельных утехах сэр Уолтер не проявлял особого рвения и вообще страстным не был. Тем не менее, хотя их близость случалась и нечасто, этого все же вполне хватило для того, чтобы в женщине в конце концов пробудился здоровый аппетит к плотским удовольствиям.
Наконец церемония завершилась. Держа друг друга за руки, Анна и Джордж повернулись к королю и королеве и выразили им почтение поклоном. Затем начался свадебный пир, во время которого играли музыканты, а потом были танцы. Празднество длилось долгие часы, но когда колокола прозвонили восемь, сестра Анны и леди Дерби, ее новая золовка, увлекли ее в роскошную спальню, где уже было освящено и обрызгано святой водой брачное ложе. Остальные фрейлины королевы последовали за ними, чтобы помочь Анне снять платье из серебряной парчи и темно-синюю бархатную нижнюю юбку. С нее стащили даже сорочку, оставив новобрачную в одних чулках и подвязках. На ее плечи легла атласная ночная рубашка, и Анна поскорее натянула ее на себя. Несмотря на угли в жаровне и огонь в очаге, в комнате гуляли сквозняки.
Ненадолго пришла королева, чтобы помолиться и пожелать Анне семейного счастья и множества детей. Затем ее величество удалилась, сославшись на то, что она беременна и быстро устает. Анна не опечалилась, когда Екатерина ушла в сопровождении своих фавориток: Марии де Салинас и Мод Парр. Анна не питала к королеве Екатерине неприязни, но неистребимый испанский акцент ее величества, который королю, видимо, казался очаровательным, она понимала с трудом, и Анну тяготило то, что королева требовала от своих фрейлин быть набожными.
Екатерина Арагонская проводила долгие часы в своей часовне, преклонив колени на голый каменный пол перед испанским распятием и скульптурными изображениями святых Маргариты и Екатерины. Ее величество ежедневно посещала службу, посвященную Пресвятой Богородице, каждую полночь и на рассвете вставала, чтобы отстоять заутреню и утреннюю мессу. Раз в неделю королева исповедовалась, независимо от того, совершила она грехи или нет, а каждое воскресенье причащалась. Также она постилась не только во время Великого поста, но и по пятницам и субботам и в канун дней святых. Ее величество не могла заставить своих фрейлин следовать ее примеру, но настаивала на том, чтобы после обеда им читали вслух отрывки из Святого Писания. Ее свадебным подарком Анне и Джорджу был прекрасно иллюстрированный часослов.
Иногда Анна задавалась вопросом: что король находит в своей супруге? Может, в постели она не такая уж и праведница? Улыбаясь этой мысли, Анна наклонилась и ослабила подвязки, чтобы их было легче снять.
Горничная Анны Мериэл сняла с нее венец и принялась гребнем расчесывать ей волосы. Невысокая и темноволосая, как и многие уроженцы Уэльса, Мериэл ничем не выделялась среди остальной прислуги сэра Уолтера Герберта, когда Анна только вошла в его дом. Лишь с течением времени она стала ей и подругой, и наперсницей. Мериэл бросила все и последовала за Анной, вернувшейся в Торнберри после смерти сэра Уолтера. Среди челяди герцога она зачастую была единственной, кто желания и потребности Анны ставил на первое место.
Сейчас Мериэл ласково улыбалась своей госпоже, глядящей в большое, в полный рост, зеркало, а затем наклонилась, чтобы прошептать ей на ухо свое благословение. Позади Анне были видны две леди Хангерфорд, украшающие брачное ложе. Декабрь не мог порадовать свежими цветами, но в их распоряжении было множество сухоцветов, которыми они все устлали, а разноцветные ленты были привязаны ко всему, к чему только возможно. Вся комната пропахла фиалковыми и жасминовыми духами.
Суматоха за дверью возвестила прибытие молодого супруга Анны. В комнату хлынули придворные, толкая перед собой Джорджа. Его освободили от богатого свадебного наряда так же, как только что и ее. Друзья позволили ему остаться в одной лишь сорочке, ниспадающей почти до колен, но тончайшая ткань была почти прозрачной.
Раскрасневшись, Джордж поспешил к кровати, но его спутники загородили ему дорогу, столпившись вокруг молодоженов. Скабрезные замечания и шуточки перемежались с требованиями подвязок Анны.
Готовая последовать традиции, Анна шагнула вперед, осторожно выпрямив правую ногу. Поскольку она заблаговременно позаботилась о том, чтобы ослабить подвязку, этот предмет туалета находился довольно низко, но Уилл Комптон все же умудрился прикоснуться к середине ее бедра. Снова раздался смех и победный возглас, когда Нэд Невилл получил вторую подвязку и прицепил ее на свой боннет.
Анна быстро стянула чулки, отдав их другому неженатому джентльмену. Друзья Джорджа уже вручили его чулки двум незамужним женщинам среди присутствующих дам.
– В кровать! – воскликнула Бэсс Болейн, поднимая одеяла.
