Кэтрин Коултер - Магия страсти
— Сочинение? — удивился Грейсон. — Вот уж нет! Николас ничего не ответил.
— Я не знал истории Саримунда, — продолжал Грейсон. — Потомок викингов… вы должны рассказать мне все, что знаете, милорд. Я обязательно напишу в Оксфорд, мистеру Оукби. Он будет потрясен. Как же мне повезло! Подумать только, найти «Правила Пейла» на лотке в Гайд-парке!
Розалинда схватила его за руку:
— Погоди, Грейсон! Теперь я вспоминаю! Пейл — это вовсе не иной мир, а всего лишь обыкновенное укрепление. Я как-то читала о таком Пейле — ирландской территории, находившейся под правлением Англии и тянувшейся миль на двадцать вокруг Дублина. Эта крепость была огорожена высокой стеной, выстроенной для защиты от мародерствующих племен. Для того чтобы чувствовать себя в безопасности, нужно оставаться за оградой или внутри укрепления, и стоило только высунуть нос за ее пределы, существовала вполне реальная возможность погибнуть.
Николас снова кивнул:
— Все верно, но Пейл, о котором упоминает Саримунд, — это совершенно иное место.
— Грейсон, отведи нас к этому лотку. Пожалуйста! — попросила Розалинда.
— Хорошо, но это был единственный экземпляр. Других не было. Я спрашивал старика. Он покачал головой, не переставая насвистывать.
Николас протянул руку. Розалинда не колеблясь взяла ее, и они стали пробираться сквозь толпу. Грейсон показал на ветхий лоток под старым дубом и рысью устремился туда.
— Не помню, чтобы всего несколько минут назад он выглядел такой развалиной! Что-то тут не так!
Они добрались до лотка и в изумлении остановились. Ни груд старых книг на прилавке из неструганых досок, ни весело насвистывавшего старика. Ничего, кроме старого лотка, готового вот-вот обвалиться.
— Куда он подевался? — пробормотал Грейсон. — А книги? Ничего не осталось. Как по вашему, может, он попросту продал все книги и ушел?
Николас не ответил.
— Грейсон, ты уверен, что это тот самый лоток? — допытывалась Розалинда.
— Конечно! Давайте спросим других торговцев? Хотелось бы познакомить вас со стариком.
Николас и Розалинда помогли ему расспросить других букинистов. Двое смутно припомнили, что видели старика.
— Да-да, он насвистывал, никому покоя не давал, старый поганец, и… и устроился подальше от нас. Интересно почему? И у него был грязный старый лоток с пыльными, никому не нужными книгами.
Остальные букинисты так и не вспомнили ни старика, ни его товар. По предложению Николаса они еще раз потолковали с первыми двумя букинистами. Но теперь все в один голос твердили о наспех сколоченном лотке. Никаких книг, только старые доски.
— Бьюсь об заклад, если через час мы снова подойдем к ним, они вообще ничего не вспомнят.
— Но…
Николас упрямо покачал головой.
— Я сам ничего не понимаю, но что есть, то есть: вы получили книгу, Грейсон, и этого более чем достаточно.
— Но все это совершенный абсурд, — вмешалась Розалинда. — Почему букинисты вспомнили его, но уже через десять минут напрочь забыли?
Мужчины не ответили.
— Грейсон, ты помнишь, старика и его лоток, хотя другие не помнят?
— Не знаю, Розалинда. Не знаю.
Вернувшись к старому дубу, они увидели пару прогнивших досок, валявшихся на земле. И ничего больше. Грейсону стало не по себе. Сердце сжалось.
— Все это очень странно, — деланно улыбнулся он. — Но Николас прав: я получил «Правила Пейла»— и это главное. Может, книга прорвалась сквозь границы Пейла, каким-то образом попав в руки старика, а от него — ко мне. А вдруг старик — это древний чародей? Помню, как мистер Оукби сказал, что много лет назад слышал от своего наставника, что Саримунд писал о своих беседах с призраками. Возможно, именно потому старик хотел, чтобы эта книга была у меня. Он знает всех призраков, усеявших мой мысленный пейзаж.
Он рассмеялся, пытаясь скрыть вопросы и страх перед необъяснимым, и благоговейно взглянул на книгу.
— Я должен хорошенько подумать обо всем этом. Увидимся дома, Розалинда.
Он рассеянно кивнул Николасу и ушел. Николас хотел получить эту книгу! Страстно хотел… но ничего не мог поделать.
Когда они шли к экипажу, Розалинда спросила:
— Откуда вы узнали о Магнусе Саримунде, милорд?
— Мы вместе смотрели на пьяного жонглера, слушали прекрасный мужской квартет, и я съел кусок вашего пирога. Так что, если хотите, можете называть меня Николасом. Откуда я знаю о Саримунде? Видите ли, мой дед был в Булгаре и утверждал, что обедал с главным чародеем Востока, древним старцем, кончик бороды которого обмахивает его сандалии. Главный чародей Востока сказал, что Саримунд пять лет жил в пещерах лабиринта Харона с другими святыми людьми и волшебниками, пещерах куда более опасных, чем все остальные имевшиеся в Булгаре, с глубокими коварными провалами и острыми, как нож сталагмитами, на которые не раз налетали неосторожные. Он клялся, что они даже более опасны, чем безумный сирокко. Пока Саримунд там жил, многих путников, которые осмеливались приблизиться к пещерам, преследовали странные видения и изводили являвшиеся в снах демоны. Мой дед спросил его, по-прежнему ли чародеи живут в пещерах, и собеседник ответил улыбкой, говорившей о многих вещах, которые было не под силу понять ни деду, ни другому человеческому существу. Чародей ответил только «разумеется».
— А этот Саримунд действительно беседовал с призраками?
— Мой дед верил в это.
Николас подсадил девушку в экипаж и кивнул сидевшему на козлах мужчине в кожаной, низко надвинутой на лоб шляпе:
— Назад, на Патнем-сквер, Ли.
— Конечно, милорд.
— Он изъясняется как джентльмен, — заметила Розалинда.
— Он и есть джентльмен, — коротко ответил Николас.
— Но почему эта красивая кожаная шляпа надвинута едва не до носа? И почему джентльмен стал вашим слугой?
— Боюсь, это вас не касается, Розалинда, — ослепительно улыбнулся он, садясь напротив.
Розалинда покачала головой:
— Хорошо, это не мое дело. А теперь поклянитесь, что Магнус Саримунд действительно существовал.
— О да, дед был совершенно в этом уверен. Он жил в шестнадцатом веке, по большей части в Йорке, но много времени проводил на Средиземном море. Полагаю, на островах, хотя никто точно не знает, где именно. Говорят, у него было тайное убежище. Там он проводил магические опыты. Потом он уехал в Булгар, где пробыл, пять лет. Оттуда отправился в Константинополь к Сулейману Великолепному. Там он и написал «Правила Пейла». По-моему, существовало около двадцати копий рукописи, и найти ее здесь — поистине чудо.
— Очевидно, старый букинист приберегал ее именно для Грейсона. А потом просто исчез. Все это очень странно, Николас.
