Кэтрин Андерсон - Аромат роз
— Не надо, вы покалечитесь.
— Я вам буду очень благодарна, мистер Мак-Говерн, если вы просто пойдете. Я сама позабочусь о том, чтобы не покалечиться.
Неужели он действительно шел? Зак вроде бы видел, как под ним движется земля, значит, он и в самом деле идет. Да, черт возьми, она бы и не смогла нести его! Когда они добрались до лошади, его сознание настолько прояснилось, что он понял: она хочет усадить его на лошадь верхом. Он ухватился руками за седло и посмотрел вверх. О, как оно высоко!
— Поставьте ногу в стремя.
— Я не смогу.
— Сможете, раз я говорю. Да поднимайте же ногу, черт побери.
Она зашла с другой стороны и стала тянуть его за запястье. С большим трудом он поднял голову.
— Вам не втащить меня наверх.
Но он чувствовал, что она тащит, и, черт побери, ей действительно удалось поднять его на пару дюймов. Зак застонал и попытался закинуть ногу. В первый раз это ему не удалось, но со второй попытки получилось. Когда она наконец усадила его в седло, он наклонился вперед и почти лег, не замечая, что край седла впился ему в живот. Каждый шаг лошади причинял ему невыразимые страдания. Зак заскрежетал зубами и разразился проклятиями.
По дороге к дому он испытывал мучительные приступы боли. Зак смутно видел небо, землю, сарай, потом розовый сад. Последнее, что он заметил, это то, что она почти волокла его по ступенькам. Он хотел помочь ей, очень хотел, но, казалось, уже не мог управлять ногами, словно налитыми свинцом.
Ей не удастся протащить его далеко, подумал Зак. Он весит на добрую сотню фунтов больше нее, а его ноги с каждым шагом все меньше ему повиновались. Но все же она тащила его. Через темные сени. По длинному темному коридору, который так завертелся у него перед глазами, что он не мог сказать, где кончается пол и начинается потолок. Затем он почувствовал, как погрузился в мягкие объятия пуховой перины.
Во время одного из последних проблесков сознания он подумал: «Неужели никто никогда не говорил Кэйт Блейкли, что укусы гремучих змей обычно смертельны? А его укусили не один раз. Он был уже покойником, глупо с этим спорить».
Он ощутил, что она пытается спустить с него джинсы. Ни за что на свете он не стал бы ей помогать. Эта чертова дурочка никак не могла справиться с этим. Когда наконец она отказалась от этой затеи, Зак попытался поднять голову.
— Не сделаете ли мне одолжение? — спросил он.
В это самое мгновение все почему-то вдруг на секунду прояснилось и стало неестественно ярким: Зак увидел ее мертвенно-бледное лицо. Она пристально смотрела на него.
— Все, что угодно, мистер Мак-Говерн, только попросите.
Он попытался сглотнуть слюну. Боже, как ему хотелось пить!
— Бросьте динамитную шашку в колодец. Раз уж я умираю, хотелось бы захватить в ад и этих проклятых змей.
— Вы вовсе не отправляетесь в ад, как, впрочем, и на небеса. Вы будете жить, мистер Мак-Говерн.
— Укусы гремучих змей смертельны, — пробормотал он.
— Это необязательно, вовсе нет, насколько мне известно.
Кэйт разрезала ножницами джинсы и нижнее белье Мак-Говерна, прямо по шву, на каждой ноге, и сняла их, как банановую кожуру. Она насчитала четыре укуса: три глубоких и один поверхностный, и его последние слова не выходили у нее из головы. Укусы гремучих змей смертельны. Она благодарила Бога за то, что Мак— Говерн сейчас без сознания. То, что ей предстоит сейчас сделать, ужасно болезненно. Отодвинув джинсовую ткань, она обрезала его кальсоны, так что теперь они были не длиннее мальчишеских шорт. То, что от них осталось, Кэйт закатала, обнажив его бедра.
Не имея времени позаботиться о Миранде, которая тихонько плакала у кровати, Кэйт бросилась в кухню, схватила нож и прокалила его, как могла, в огне очага. Выходя из кухни, она захватила метлу. Когда она вернулась в спальню, губы Мак-Говерна начали синеть, а его обветренное лицо побледнело. Отбросив покрывало, она взяла простыню и разрезала ее на несколько полосок, чтобы сделать жгуты.
— Миранда, отойди.
— Ухватившись за конец метлы, Кэйт с такой силой ударила каблуком по деревяшке, что та раскололась надвое. Кэйт расщепила ее до тех пор, пока не получила несколько деревяшек нужной длины. Тогда она быстро наложила жгуты на бедра Зака.
Отерев со лба пот, она взглянула на дочь.
— Миранда, я хочу, чтобы ты пошла к сараю, нашла большое ведро для молока, наполнила его грязью и принесла мне.
Миранда отвела испуганный взгляд от укусов на распухших ногах Мак-Говерна.
— Он умрет, мама?
— Да, если ты не поспешишь и не сделаешь того, о чем я прошу.
Едва Миранда исчезла из вида, как Кэйт взяла нож и начала обрабатывать укусы. Решив, что сделала все необходимые надрезы, она опустилась на колени и прижалась ртом к одному из укусов. Она не знала, напряжена ли бедренная мышца, или распухшие ноги уже начали коченеть. Но ей было невероятно трудно отсасывать кровь. Она размяла кожу, отсосала кровь и сплюнула. Спокойно, спокойно. Она знала, что не должна оставлять синяки вокруг ран, иначе потом здесь сойдет кожа.
Время шло слишком быстро. Кэйт так спешила, что едва успевала дышать, а потому скоро почувствовала головокружение. Но она продолжала работу. Этот человек спас жизнь ее дочке, а она должна спасти его.
Очистив как могла укусы, Кэйт аккуратно обработала раны, поскольку они продолжали кровоточить. Из принесенной Мирандой грязи она замесила что-то вроде вязкого теста и, взмолившись, чтобы это не принесло вреда, обмазала этим тестом ноги Мак-Говерна. Она вспомнила рассказы о том, что животные, укушенные ядовитыми змеями, приходят к лужам и окунаются в них. Грязь обладает отсасывающими свойствами. Если это действует на животных, Бог даст, поможет и человеку. В полном изнеможении Кэйт вытерла руки и выпрямилась у кровати, размышляя, что бы еще сделать. Теперь не оставалось ничего другого как поспешить за доктором. На случай, если Мак-Говерн еще слышит ее, она наклонилась над ним и коснулась его руки.
— Я еду в город за доктором Уиллоуби, мистер Мак-Говерн, и сразу же вернусь.
Он не ответил. Кэйт никогда не видела никого при смерти. Каждый раз, когда поднималась его грудь, ей казалось, что он вот-вот перестанет дышать. Взяв на руки Миранду, она поспешила во двор за лошадью.
— Мама, он спас меня, — всхлипывая говорила Миранда, — он услышал шипение змей еще до того, как спустился совсем близко к ним. Но он все равно спустился и забрал меня. Вот почему он весь искусан.
— Я знаю, радость моя, он очень храбрый.
— Он умрет?
Кэйт едва ли не потеряла равновесие и прислонилась плечом к стене, чтобы удержаться на ногах.
— Нет, он не умрет, Миранда, я не дам ему умереть.
