Джулия Лэндон - Скандальный дневник
— Его сиятельство лорд Линдсей, — объявил лакей откуда-то издалека, хотя в этом уже не было необходимости.
— Я хотел бы с вами поговорить, мэм, — сказал Натан, твердо глядя на нее своими голубыми глазами.
— К сожалению, у меня нет времени, — чопорно ответила Эвелин. — Я с минуты на минуту ожидаю аудиенции у короля…
— Ого, у его величества! — В его тоне сквозило насмешливое почтение. — Разумеется, если вас позовет король, я не стану вас задерживать.
Эвелин внимательно посмотрела на него. Он с молчаливым вызовом выгнул бровь:
— Может, отпустите лакея, мэм?
Она нехотя взглянула на слугу, потом на Харриет:
— Леди Харриет, пожалуйста, ступайте с Томасом. Я скоро приду.
Лакей стоял, ожидая девочку. Она медленно подошла, по пути оглянувшись на Натана.
Тот, казалось, даже не заметил ее: он не отрывал глаз от жены.
Когда они вышли, Эвелин попросила:
— Пожалуйста, говорите, что хотели сообщить, и уходите.
— К чему такая спешка, любимая? Мы одни, а в соседней комнате есть кровать. — Он многозначительно повел глазами и улыбнулся.
От одного только намека по спине Эвелин побежали мурашки. Она быстро обхватила себя руками.
— Нет? — спросил он, продолжая улыбаться. — Я почему-то так и думал.
Он сцепил руки за спиной и оглядел меблировку комнаты. Королева придерживалась принципа экономии — дворец был обставлен скудно, но добротно.
— Так вот, значит, где ты живешь.
— Как видишь, — сказала она.
Здесь она жила, когда приезжала в Лондон, иногда же ей приходилось останавливаться в Виндзоре или Фрогморе. Но она не стала объяснять ему это.
Пропустив мимо ушей ее язвительный тон, он остановился перед музыкальной шкатулкой и открыл крышку. Фигурки из лиможского фарфора, изображавшие танцующую пару, начали кружиться. Эта шкатулка была изготовлена специально для Эвелин: Пирс заказал ее в память об их первом совместном танце.
Натан поднял глаза.
— Твоя?
Эвелин крепко сжала руки. — Да.
— Купила на мои деньги? Или тебе подарили?
О Господи, хоть бы он поскорее убрался из ее комнаты!
— Подарили.
Он криво усмехнулся:
— Судя по тому, как ты смутилась, эту шкатулку ты получила в дар не от принцессы Мэри.
Эвелин внезапно шагнула вперед, прошла мимо Натана и, схватив музыкальную шкатулку, переставила ее на каминную полку — так, чтобы он не мог до нее дотянуться.
— Чего ты хочешь? — спросила она, обернувшись.
— Я многого хочу, любовь моя, — проговорил он, глядя на ее грудь, и покачал головой: — Ты стала еще прекраснее.
Он дотронулся до ее ключицы над краем декольте. Эвелин резко вдохнула.
— Не надо, Натан. Ты не имеешь права.
— Восхищаться своей женой?
— Ты ворвался в мои покои…
— Но ведь я твой муж…
— Возможно, в Истчерче ты имел бы на это право, но не здесь, — сердито отрезала она.
— Дорогая, — протянул Натан и бесцеремонно погладил ее шею, — я могу заходить в твои покои, где и когда захочу до тех пор, пока смерть не настигнет одного из нас или обоих.
— Ах, вот как? Что ты затеял на этот раз, Линдсей? Хочешь взять меня силой?
— Да нет, у меня была другая идея, — пробормотал он. Эвелин резко отвернулась.
Он тихо хмыкнул:
— А впрочем, я бы не отказался тебя изнасиловать, но, по правде говоря, сейчас у меня нет на это времени. Я пришел только узнать, образумилась ли ты, наконец, и поняла ли, в каком серьезном положении мы с тобой оказались.
— О чем ты? Ты хочешь сказать, что мой отказ вернуться в Истчерч означает, что я потеряла разум? — Она горько рассмеялась: — Какой же ты все-таки собственник, Натан!
— Ты подумала над моими словами? — спокойно спросил он.
— Разумеется, — ответила она с напускной бодростью, не скрывавшей ее гнева. — И считаю, что наше нынешнее положение ничем не отличается от того, в котором мы оказались три года назад. Мы по-прежнему чужие люди и всегда будем чужими.
— Что это значит?
— Это значит, что ты предал меня, Натан.
— Ради Бога, — он со вздохом закатил глаза, — не начинай все сначала!
— Нет уж, дай мне сказать. Признайся, что ты бросил меня ради миссис Дюполь.
— Бред! Мне это и в голову не приходило.
— Я все видела, Натан, или ты забыл? Я видела тебя с ней! В самый тяжелый момент моей жизни ты оказался в объятиях другой женщины!
— Ты ничего не видела, Эвелин. В самый тяжелый момент моей жизни ты была холодной и отчужденной.
Услышав это обвинение, Эвелин резко выпрямилась.
— Стоит ли ворошить прошлое? — резко спросил он. — Минуло уже три года. Оказалось, что мы с тобой разные люди. Однако позвольте вам напомнить, миссис Грей, что мы по-прежнему муж и жена!
— Только формально.
Взгляд Натана потемнел. Он вдруг схватил ее за руку и притянул к себе — так близко, что ей пришлось откинуть голову назад, чтобы его увидеть. Он внимательно изучал ее лицо.
— Мы с тобой женаты, и от этого никуда не деться. Ты носишь мое имя, и любой скандал, который касается тебя, затрагивает и меня тоже. Твои поступки неизбежно связывают со мной, и я не смогу спасти нас от позора, если ты будешь якшаться в Лондоне, бог знает с кем! Это понятно?
Вероятно, он рассчитывал, что его властные речи сделают ее покорной. Но Эвелин гордо вскинула подбородок и посмотрела ему прямо в глаза:
— Я не порочила твоего имени. Меня не пугают пустые обвинения принцессы Уэльской. Ей никто не верит.
— Не верит? Эвелин, ты что, совсем ничего не понимаешь? Принцесса Уэльская имеет широкую общественную поддержку! Простой народ считает виновным не ее, а принца. Многие уже начали сомневаться в необходимости самой монархии!
— Как можно? Ведь это ее, а не его обвинили в рождении внебрачного ребенка! — воскликнула она.
— Не будь такой наивной, — отрезал Натан. — Весь город наводнен его внебрачными детьми. К тому же члены палаты лордов не нашли доказательств того, что ребенок Каролины незаконнорожденный. Зато они установили множество фактов, свидетельствующих о «неправильном» поведении и супружеской неверности принцессы Уэльской, а это по-прежнему считается преступлением, независимо от наличия детей!
Эвелин отвернулась, пытаясь осмыслить услышанное.
Но Натан крепче ухватил ее за руку и повернул к себе лицом.
— Этот скандал уничтожит всех приближенных ко двору, понимаешь? Его отголоски разнесутся по всей стране, и твоя репутация будет погублена навсегда. Есть подозрение, что ты, моя дорогая, была свидетельницей распутства принца или слышала о нем, когда встречалась со своим любовником! Ты думаешь, после этого принцесса Мэри захочет, чтобы ты ей прислуживала?
