Бетина Крэн - Рай по завещанию
Он пошел к лестнице до того, как девушка успела придумать предлог для отказа. В конце концов, она победила себя и, расправив плечи, решила выполнить неблагодарную задачу и с достоинством выдержать презрительный взгляд шотландца.
Когда на ее легкий стук никто не отозвался, Иден решила уйти. Но совесть заставила тут же вернуться и чуть слышнее постучать костяшками пальцев. Раздался скрип, затем стон – дверь распахнулась.
Слуга лорда Маклина, Арло, стоял босыми ногами на полу, обернув вокруг пояса клетчатый плед. Мятая рубашка съехала с одного плеча. Черные круги вокруг глаз, а в них – отчаяние, выдавали состояние шотландца.
– А – мисс! Милосердное видение! – его грузное тело зашаталось. – Мой господин, он тоже болен. Я ухаживал за ним, пока мог, – неожиданно он упал на колени.
Иден бросилась на помощь и, поддерживая за плечо, помогла добраться до узкой койки.
– Вам тоже плохо? Обоим?
Иден глянула на вторую койку, где раскинулось крупное тело лорда Маклина. Увидев обнаженную ногу, она резко повернулась к стонущему Арло. Боже, всем плохо. Кроме нее!
Арло схватился за живот и сложился пополам. Иден успела подать ночной горшок и подставила его как раз вовремя. Арло, облегчившись, свалился на свою постель. Иден накинула плед на дрожащие плечи.
– Помогите их светлости, мисс, – Арло схватил ее за запястье, его глаза горели страданием. – Ему плохо.
– Хорошо. – Но вначале занялась Арло. Принесла немного бренди, протерла лицо холодной водой. Тот погрузился в полудрему.
Иден осмотрела пол каюты. К счастью, шотландцы успевали использовать свои ночные горшки. Она повернулась к другой койке. В сером свете, проникающем сквозь иллюминатор, она увидела, что мощное тело Рэмсея Маклина нависает над краем постели. Голые до бедер ноги беспомощно белели в сумраке, рубашки на нем не было. Кожа блестела от пота. Вытаскивая из-под мистера Маклина плед, Иден старалась не смотреть на него.
Как ей хотелось быть не столь благородной и совестливой и поскорее убраться отсюда! Но человек с хорошим воспитанием не должен повиноваться своим инстинктам. Месть – не то чувство, которое можно испытывать, когда вокруг страдают люди.
Иден вздохнула. Вряд ли кто-то оценит ее милосердие, но, по крайней мере, ей не в чем себя упрекнуть.
Остальную часть дня девушка зачерпывала воду из бочонка у основания мачты, вытирала потные лица, выливала содержимое ночных горшков. Сама Иден, к счастью, не ощущала никакой тошноты и боли в желудке.
Смешивая бренди с водой, она поила своих пациентов.
Наступил вечер. Темнота, прежде чем вступить в свои права, окутала все серыми сумерками. Но облегчения не было. Иден страшно устала, промокла, спину ломило. Закончив обход больных, она тут же была вынуждена начинать его снова. Запах рвоты, смешанный с запахом бренди, казалось, пропитал ее насквозь.
Несколько раз в течение ночи она поднималась, услышав жалобные стоны. Вернувшись, даже не гасила фонарь, ожидая новых криков. Смертельно уставшая, валилась на постель, готовая вновь отправиться на помощь.
Шторм не унимался. Помощник капитана, навестив доктора и мистера Джозефа, обнаружил их в ужасном состоянии.
Нужно отметить, что Джеймс, Арло, доктор Шонветтер и мистер Джозеф оказались послушными пациентами – встречали благодарным лепетом мягкие прикосновения Иден, пили воду или бренди, когда она подносила кружку к их губам. Но что касается молодого шотландца – Иден каждый раз приближалась к нему со страхом.
Холодной влажной тряпкой она касалась упругой загорелой кожи. Когда Иден вытирала его лицо, прядь волос Рэмсея неожиданно коснулась ее руки – девушка резко отпрянула. Справившись с нервозностью, она уже увереннее вытерла пот. Глаза Иден невольно скользнули по вискам, щеке, упрямой челюсти, крепкой шее. Плед иногда сползал, и в сером свете белели широкие плечи.
Пальцы, державшие влажную тряпку, коснулись ключицы. Легкими движениями она пробежала по твердым буграм мускулов. Под одеялом возвышалась остальная часть тела. Кожа шотландца на ощупь была гладкой, упругой, но мягкой. Пальцы Иден нежно кружили по шелковистым волосам на груди. Взгляд скользнул ниже, до края пледа. Иден словно загипнотизировали.
Боже милосердный! Она отдернула руки и сжала их, потрясла головой, стараясь прогнать наваждение. Кровь стучала в висках, губы дрожали. Иден тяжело дышала, казалось, в горле застрял ком.
Может быть, она тоже заболела?
Нет, отвечал внутренний голос. Волны, бьющие в борт корабля, здесь ни при чем. Ее грудь судорожно вздымалась по совсем другой причине. Все дело в… нем. В интригующей беззащитности этого мощного тела. Она никогда не касалась обнаженного мужчины. Зубы Иден сжались, когда она подумала, что этот высокомерный наглый шотландец – своего рода веха в ее жизни.
Она прижала холодную ладонь к пылающей щеке, затем наклонилась к шотландцу, чтобы влить в него немного бренди. Иден заколебалась, но чувство долга победило: она подняла голову Маклина, прижала к своей груди, другой рукой поднесла к пересохшим губам кружку. Но жидкость осталась в уголках рта.
– Пожалуйста, – прошептала она, испытывая странное чувство от близости его каштановых волос. – Выпейте немного. Это вам поможет.
Он будто понял ее слова и сделал один, потом второй глоток. Иден испытала облегчение, когда его темные ресницы вздрогнули. Голубые глаза широко открылись, что испугало девушку, но голова показалась не такой тяжелой, когда глаза закрылись, а лицо уткнулось в ее грудь. Иден быстро опустила голову Маклина на подушку. Ее грудь болела там, где к ней прижималось лицо Рэмсея. Особенно ныл сосок.
Иден быстро поставила кружку на столик, скрестила руки на груди. «Что с вами, леди? – голос миссис Данливи прокрался в сознание. – Это всего лишь забота о ближнем, и ничего больше».
Весь последующий день Иден сновала от койки к койке, помогая больным, старалась урвать часок-другой отдыха, когда никто не требовал ее помощи. Джеймсу и Арло стало получше, но у молодого лорда жар так и не спадал. Губы что-то беззвучно шептали, он беспокойно метался и Иден опасалась, что он упадет.
Однажды она нашла его лежащим лицом к стене, Рэмсей стонал. Иден прикусила губу. Смочив тряпку, провела ею по широкой упругой спине.
Бессознательным движением сдвинула плед и увидела его обнаженную ногу. Девушка быстро накинула плед, но вид сильной, упругой плоти запечатлелся в мозгу. Сердце забилось… Иден встала, встревоженная непривычными чувствами. В животе образовалась странная пустота… Она с трудом могла дышать.
И Иден Марлоу сделала то, чего никогда не делала в своей жизни, – сбежала. В своей каюте она упала на постель, проклиная усталость, вызвавшую такой странный наплыв чувств, потом нашла бутылку шерри, которую подарили Лаура и Дебора, налила порцию, достойную леди, и осушила рюмку.
