Лиза Клейпас - Любовник леди Софии
Обзор книги Лиза Клейпас - Любовник леди Софии
Лиза Клейпас
Любовник леди Софии
Посвящается моему редактору Лючии Макро. Спасибо тебе за дружбу, помощь и всестороннюю поддержку при работе над этой книгой — все это я всегда воспринимала как великую любезность с твоей стороны. Иногда мы считаем истинным даром небес появление в нашей жизни нужного человека в нужную минуту… Таким человеком, с которым я встретилась, занимаясь литературным трудом, была ты. Только такой талантливый редактор, как ты, смог оказать мне помощь в выборе правильного творческого направления. Более того, ты никогда не давала мне сойти с верного пути. Творить с тобой бок о бок — истинное счастье.
С неизменной любовью и безмерной благодарностью — твоя Л. К.
Глава 1
Прошло слишком много времени с той поры, когда он в последний раз просил женщину о чем-то.
Сэр Росс Кэннон не мог дать другого объяснения своей реакции на Софию Сидней… реакции настолько мощной, что он был вынужден остаться сидеть за своим столом, чтобы скрыть внезапную, неконтролируемую эрекцию. Озадаченный, он пристально рассматривал женщину, одного присутствия которой было достаточно, чтобы он воспламенился. Ему было над чем поразмыслить. Никому не удавалось раньше застигнуть его врасплох.
Бесспорно, она была прекрасна, с ее медовыми волосами и синими глазами, но она также обладала качеством, превосходившим ее физическую красоту: искрой страсти, спрятанной за хрупкой серьезностью ее фасада. Как и любого другого мужчину, Росса более возбуждало нечто скрытое внутри женщины, нежели ее наружность. И было ясно, что София Сидней — это женщина, полная тайн.
В наступившей тишине он стремился подавить свое сексуальное возбуждение, сфокусировавшись на изрезанной поверхности стола, изготовленного из красного дерева. Его возбуждение спадало медленно. Когда, наконец, он был способен встретить ее бездонный пристальный взгляд, он ничего не сказал. Жизнь давно научила его, что тишина — это мощный инструмент. Люди чувствовали себя некомфортно в тишине кабинета — они обычно стремились говорить, раскрываясь больше, чем следовало.
Однако в отличие от большинства женщин София не делала попыток начать возбужденную болтовню. Она настороженно смотрела на него и молчала. Очевидно, она была готова молчать долго.
— Мисс Сидней, — обратился к ней наконец сэр Росс, — мой клерк известил меня, что вы отказались назвать ему причину вашего визита.
— Если бы я ему сказала, он не пустил бы меня даже через порог. Видите ли, я пришла в надежде получить место согласно вашему объявлению в газете.
Росса Кэннона было трудно чем-либо удивить — за годы своей работы здесь, на Боу-стрит, он повидал многое. Однако то, что посетительница изъявила желание получить место здесь, в Лондонском суде по уголовным делам, — такое с трудом укладывалось в голове. Судя по всему, эта особа имела весьма смутные представления о том, с чем может быть сопряжена работа с уголовными делами.
— Мне нужен помощник, мисс Сидней. Тот, кто частично взял бы на себя бумажную работу и вел архив. Боу-стрит, скажу я вам, — неподходящее место для женщины.
— Но ведь в вашем объявлении ничего не сказано о том, что вам нужен непременно мужчина, — возразила нежданная посетительница. — Я умею читать, писать, знаю даже, как вести домашнюю бухгалтерию. Так почему же я не могу претендовать на это место?
Хотя тон мисс Сидней был почтительным, сэр Росс почувствовал в ее словах легкий вызов, что привело его в восторг и одновременно встревожило. «Интересно, — подумал он, — мы с этой особой никогда не встречались?» Нет, в таком случае он наверняка запомнил бы ее лицо. И все же было в этой женщине нечто такое, что показалось ему смутно знакомым.
— Сколько вам лет? — неожиданно поинтересовался он. — Двадцать два? Двадцать три?
— Мне двадцать восемь, сэр.
— Ах, неужели? — позволил себе усомниться главный судья. Его гостья выглядела гораздо моложе заявленного возраста и пока еще мало походила на кандидатку в старые девы.
— Нет, правда. — Было видно, что его ответ слегка позабавил посетительницу. Она даже перегнулась через его стол, положив на столешницу обе руки. — Посмотрите. Возраст женщины всегда легко определить по ее рукам.
Росс уставился на небольшие кисти, выставленные на обозрение без всякого тщеславия. Нет, это не были нежные девичьи ручки. Скорее, натруженные руки женщины, которая не чуралась тяжелой повседневной работы. И хотя ногти были тщательно вычищены, острижены они были едва ли не по самую мякоть. Виднелись на пальцах и крошечные, едва заметные, шрамы, судя по всему, следы царапин и порезов, а небольшой, оставленный ожогом рубец в виде полумесяца появился на них не иначе, как после соприкосновения с горячим противнем или кастрюлей.
Посетительница вновь села на место. Солнечный свет, лившийся сквозь окно в кабинет главного судьи, играл на ее золотистых волосах.
— У вас тоже не совсем такой вид, как я ожидала, — призналась она.
— Вот как? — Главный судья не смог сдержать сардонической улыбки.
— Я думала, что увижу дородного пожилого джентльмена в седом парике и с трубкой во рту.
Сэра Росса даже рассмешила ее откровенность. Это был низкий, слегка хрипловатый смех. Неожиданно он поймал себя на том, что уже давно не смеялся вот так, как сейчас.
— И вы по этому поводу ужасно расстроились? — сам не зная почему, не удержался он от вопроса.
— Да нет, — ответила гостья, хотя и с долей смущения в голосе. — Я ничуть не расстроена.
Обстановка в кабинете главного судьи накалилась до такой степени, что недолго было обжечься. Сам же хозяин кабинета терзался вопросом, сочла ли посетительница его персону привлекательной или нет. Вскоре ему стукнет сорок, и он вполне выглядел на свой возраст. Черные как смоль волосы кое-где посеребрила первая седина. Годы работы без сна и отдыха оставили свою печать, бешеный темп жизни вымотал, опустошил душу. Нет, Росс Кэннон мог только мечтать о том сытом и довольном внешнем виде, который отличал женатых мужчин его возраста. Еще бы — ведь им в отличие от него не приходилось бродить ночами по. темным, плохо освещенным лондонским улицам, расследуя грабежи и убийства, проверять притоны и утихомиривать драки.
От Росса не укрылось, каким придирчивым, оценивающим взглядом София обвела его кабинет, обставленный более чем по-спартански. Одна стена была сплошь увешана картами, другая скрыта за книжными полками. Помещение украшала одна-единственная картина — пейзаж, изображавший холмы, лес и горный ручей, с подернутыми туманом скалами на заднем плане. Росс частенько ловил себя на том, что в моменты волнения или напряжения смотрит на этот пейзаж — почему-то эта темная, спокойная прохлада, которой веяло от старого живописного полотна, неизменно успокаивала и умиротворяла его.
