Николас Карр - Великий переход: что готовит революция облачных технологий
В такой мир и пришел электрический генератор в качестве третьего величайшего источника энергии. Электричество обладало важным преимуществом: оно не требовало громоздкой системы передачи мощности. Каждая машина получала питание независимо от других, что обеспечило фабрикантам новую степень гибкости в организации рабочих процессов и увеличении масштабов операций. Они больше не ограничивались сложной системой ремней и шкивов, которую трудно было изменить. Кроме того, электричество было чище и проще поддавалось контролю, чем водная или паровая энергия.
Однако переход к использованию электроэнергии требовал не только пожертвовать большей частью своих прошлых инвестиций в водяные или паровые системы, а также в системы передачи мощности, но и установить динамо-машины, сделать проводку на всем заводе и, что еще сложнее, модернизировать машины так, чтобы они могли работать на электрических двигателях. Это было очень дорого и рискованно, поскольку электроэнергия была новой и еще не проверенной технологией. Поначалу переход происходил медленно. В 1900 году, в конце первого десятилетия применения электрических систем в качестве альтернативного источника энергии, на долю электричества приходилось менее 5 % энергии, используемой на заводах. Однако технологические достижения таких поставщиков, как General Electric и Westinghouse, делали электрические системы и электродвигатели все более доступными и надежными, а интенсивные маркетинговые программы этих поставщиков ускорили принятие новой технологии. Дальнейшее ускорение было обусловлено быстрым ростом количества квалифицированных инженеров-электриков, обладающих знаниями, необходимыми для установки и обслуживания новых систем. В 1905 году репортер журнала Engineering написал, что «никто сегодня при планировании строительства нового завода не будет рассматривать какую-либо другую систему энергоснабжения, кроме электрической». За очень короткий срок электроэнергия превратилась из экзотического явления в обыденное.
Не менялось лишь одно. Фабриканты продолжали строить свои системы электроснабжения на территории собственных заводов. Немногие производители рассматривали возможность покупки электроэнергии у небольших центральных станций вроде станции Эдисона на Перл-стрит, которые строились по всей стране. Предназначенные для обслуживания местных домов и магазинов, центральные станции не обладали ресурсами для удовлетворения потребностей крупных фабрик и заводов. В то же время владельцы заводов, которые всегда имели собственный источник энергии, не желали доверять такую важную функцию постороннему поставщику. Они знали, что сбой в энергоснабжении привел бы к остановке деятельности, а несколько сбоев вполне могли привести к банкротству. Как пишет Луис Хантер, «в первые годы предполагалось, что для снабжения своих машин электричеством производитель будет делать собственную электростанцию». Это предположение нашло отражение в статистических данных. Согласно переписи, проведенной в начале нового столетия, на тот момент существовало уже 50 000 частных электростанций (для сравнения: число центральных станций составляло всего 3600).
С увеличением количества частных систем быстро развивались отрасли, связанные с производством комплектующих и подготовкой специалистов для строительства и управления этими системами. Компании General Electric и Westinghouse стали настоящими гигантами, окруженными созвездием мелких поставщиков. Торговцы и банкиры, которые вкладывали в них средства, были заинтересованы в обеспечении дальнейшего распространения частных систем энергоснабжения. На тот момент, когда Инсулл стал президентом компании Chicago Edison, мысль о том, что фабриканту следует производить электроэнергию самостоятельно, не только глубоко укоренилась в производственной традиции – она представляла собой основу крупной и растущей отрасли электроэнергетики, обслуживающей производителей и получающей огромную прибыль от их бизнеса. А в самом центре этой отрасли стоял герой и бывший начальник Инсулла.
По мере того как фабриканты строили и расширяли собственные электростанции, разрабатывались технологии, которые вели к их устареванию. В начале 1880-х годов английский инженер Чарльз Парсонс изобрел мощную паровую турбину, которая вырабатывала электроэнергию гораздо эффективнее, чем традиционные поршневые паровые двигатели. Примерно в то же время сербский изобретатель Никола Тесла совершенствовал систему передачи электроэнергии в виде переменного, а не постоянного тока. Эти два достижения в корне изменили экономику электроэнергетики. Паровая турбина позволила центральным станциям добиться гораздо большего эффекта масштаба, соответственно, понизить затраты на производство каждого киловатта. Применение переменного тока позволило станциям передавать электроэнергию на бо́льшие расстояния и обслуживать большее количество клиентов.
Поначалу новые системы переменного тока вызвали значительное сопротивление общества. Поскольку им требовалось более высокое напряжение, чем существующим системам, возникали опасения по поводу безопасности. Эдисон, по-прежнему убежденный в превосходстве своей системы постоянного тока, способствовал усилению этих опасений, проведя ряд наводящих ужас пиар-кампаний, чтобы добиться запрета на мощные системы переменного тока. Вместе с электриком по имени Гарольд Браун он помог организовать серию публичных казней животных, включая собак, коров и лошадей, с использованием динамо-машины переменного тока. Он даже убедил законодательные органы Нью-Йорка приобрести для проведения смертной казни генератор переменного тока у компании Westinghouse, которая купила патенты Теслы и занималась продвижением данных систем. 6 августа 1890 года убийца по имени Уильям Кеммлер стал первым человеком, казненным в Нью-Йорке на новом электрическом стуле. И хотя заголовок «Кеммлер вестингован» (Kemmler Westinghoused), появившийся в вышедшей на следующий день газете, вероятно, понравился Эдисону, его паникерство не смогло остановить распространение технологически более эффективных систем переменного тока.
Пока Эдисон тщетно пытался сдержать прогресс, Инсулл старался заработать на нем. Он первым осознал, что с возникновением новых технологий электроснабжение можно обеспечить огромными центральными станциями, способными удовлетворять потребности даже самых крупных промышленных потребителей. Кроме того, эффект масштаба, достигаемый поставщиками коммунальных услуг, в сочетании с возможностью обслуживания большого количества клиентов позволил бы предоставлять заводам электроэнергию по более низкой цене, чем та, которой производители могли бы достичь, используя собственные генераторы. По мере того как поставщики коммунальных услуг обслуживали все больше клиентов, их деятельность становилась бы все более эффективной, что привело бы к дальнейшему сокращению цены на электроэнергию и, стало быть, привлекло бы еще больше клиентов. «Возможность возглавить этот крупный энергетический бизнес была прямо у меня в руках, – писал Инсулл в своих мемуарах, – и я знал, что, если не смогу построить самую экономичную электростанцию, эта возможность будет потеряна».
Инсулл срочно принялся расширять генерирующие мощности компании Chicago Edison. Когда 1 июля 1892 года он стал президентом компании, кроме нее в городе еще около двадцати компаний коммунального обслуживания поставляли электроэнергию для освещения. Его компания управляла лишь двумя небольшими центральными станциями. Инсулл сразу же приступил к работе на станции, расположенной на Гаррисон-стрит, рядом с рекой Чикаго. Изначально она была оснащена двумя 2400-киловаттными динамо-машинами, однако там можно было разместить генераторы намного большего размера. Вскоре после завершения работы на станции на Гаррисон-стрит Инсулл начал планировать строительство еще более крупного объекта на Фиск-стрит. Там он хотел установить 5000-киловаттные паровые турбины, гораздо более крупные, чем любые ранее построенные в стране. Его поставщик, компания General Electric, не поддержал этот план и предложил машины меньшего размера. Однако Инсулла невозможно было переубедить. Когда он согласился разделить риск, связанный с установкой огромных турбин, его прежний работодатель сдался. В 1903 году Инсулл получил первый 5000-киловаттный генератор. Вскоре он решил установить еще более мощные машины. К 1911 году станция на Фиск-стрит была оснащена десятью турбинами мощностью 12 000 киловатт.
Наряду с наращиванием генерирующих мощностей Инсулл занимался скупкой конкурентов. Менее чем через год после того, как он возглавил Chicago Edison, Инсулл приобрел две крупнейшие конкурирующие компании: Chicago Arc Light and Power и Fort Wayne Electric. К 1885 году он поглотил еще шесть компаний, а вскоре купил оставшиеся станции, работающие в Чикаго, получив монополию на электроснабжение всего города. Он знал, что его успех основывался на эффективном обслуживании как можно большего количества клиентов. Он создал монополию не для того, чтобы повышать цены, а для достижения эффекта масштаба, необходимого для резкого снижения цен, что позволило бы ему продавать еще большее количество электроэнергии еще большему числу клиентов.
