Симонов Сергей - Цвет сверхдержавы - красный 3 Восхождение. часть 1
— Только детали. Радиостанции мы сами сделаем, это же так интересно! — сказала Оксана. — Тогда мы смогли бы обмениваться новостями, договариваться о встречах, назначать совместные мероприятия, например, летом выйти в турпоход из разных городов в одной области, и встретиться всем в одном месте, устроить праздник.
— Оксана дело говорит, — сказал Хрущёв. — Молодец, хорошо придумала. Такое общение может сплотить всё пионерское и комсомольское движение по всей стране.
— Даже если кто-то не знает, как сделать радиостанцию, может сначала просто слушать радиоприёмник, — продолжала девочка. — А те, кто знает, подскажут остальным.
— Нет, это действительно может получиться! — одобрил Никита Сергеевич. — Давайте попробуем. Насчёт радио я подключу ДОСААФ, они помогут с техническим обеспечением. Кстати, Игорь Петрович, составьте список всего, что вам для работы нужно, ну там, может, приборы какие, или наглядные пособия, и Ивану Васильевичу передайте. А я с него потом строго спрошу за выполнение каждого пункта.
— Никита Сергеич, нам так не надо, — вдруг сказал сидевший рядом с Хрущёвым Николай.
— То есть? Почему не надо?
— Если давать — то всем. Чтобы все школьники были в равных условиях. Вы же в каждую школу приехать не сможете. Лучше уж мы как-нибудь сами справимся.
Хрущёв оторопел. Такого ответственного отношения от 13-летнего мальчишки он не ожидал.
— Неожиданно... — произнёс он. — А ты, Николай, взрослее, чем кажешься... Я куда ни приеду, меня только просят везде — дай то, дай это... Ты первый, кто так сказал.
— Э-э... — Николай явно смутился. — Я это... просто сказал, что думал... Извините, может, что не так... Мы просто привыкли только на свои возможности полагаться.
— Да нет, всё правильно, — ответил Никита Сергеевич. — Удивился я просто. Первые секретари обкомов ходят следом и выпрашивают одно, другое... Выходит, школьники к делу относятся ответственнее, чем чиновники. Неладно что-то в датском королевстве...
Он посмотрел на часы.
— Ох, время-то как пролетело, и не заметил. Ну, ребята, порадовали вы меня. Спасибо вам!
Вскоре Председатель ЦК ДОСААФ Павел Алексеевич Белов получил указание всячески помогать организации радиосети между детскими коммунами. Их количество постепенно росло. Сначала в Ленинграде и Москве, затем в городах обеих областей, и дальше детское коммунарское движение начало распространяться по стране. Летом оно передавалось через пионерские лагеря, особенно крупные, вроде «Артека» и организованного в 1958 г «Орлёнка», где встречались и общались пионеры из разных городов.
Большую поддержку оказывала радиопередача «Пионерская зорька» и газеты «Комсомольская правда», «Ленинские искры» и «Пионерская правда».
Вернувшись в Москву, Хрущёв одним из первых поделился увиденным в ленинградской коммуне с зашедшим с очередными сводками Серовым.
— Представляешь, Иван Александрович, детдом, а дети там выглядят весёлыми и счастливыми. Никогда такого не видел.
— Так Макаренко тоже больших успехов добился, — напомнил Серов, — а ведь у него контингент был куда как сложнее — сплошь малолетние преступники. Этим бы коммунарам дать серьёзное, интересное дело, им бы это потом в жизни очень помогло.
— Я сам над этим всю дорогу думал, — ответил Хрущёв. — Крутится у меня одна мысль...
Эту свою мысль Никита Сергеевич «крутил» ещё несколько дней, пока она окончательно не оформилась. После чего он обсудил идею с руководством Главкосмоса.
Королёв в первый момент отнёсся к его идее слегка скептически, как к очередному отвлечению от основной работы. Но, по мере того, как Хрущёв рассказывал ему об успехах коммуны, Сергей Павлович проникся замыслом Первого секретаря и согласился поучаствовать. Тем более, что в плане Никиты Сергеевича основная роль отводилась институту космической биологии и медицины.
Академик Келдыш план поддержал. Не то чтобы горячо, но Мстислав Всеволодович, быстро взвесив все «за» и «против», решил, что для дела это может быть полезно. Андрей Владимирович Лебединский, директор ИКБМ, также согласился помочь. Институт уже вёл совместные исследовательские работы с ленинградским филиалом ВИЭМ и Военно-Медицинской Академией, дело шло к созданию ленинградского филиала ИКБМ, и затея Хрущёва могла ускорить процесс.
С настоящим энтузиазмом отнёсся к идее административный директор Главкосмоса Василий Михайлович Рябиков. Он взял на себя организационные хлопоты. Именно он предложил Хрущёву и Королёву совместно завизировать техническое задание на разработку.
В самом техзадании исполнитель обозначен не был. Для этого был составлен официальный договор субподряда. Согласование техзадания заняло остаток января, и весь февраль 1958 года, оказавшиеся и без того очень «горячими» для НИИ-88 и всего Главкосмоса. Королёв, разумеется, поворчал для порядка:
— Вот нахера затевать этот детский сад?
Но полчаса своего времени для детей выкроить согласился. Главный конструктор просто постеснялся признаться, что идея ему понравилась.
С момента образования коммуны количество отсылаемых и получаемых ею писем возросло в несколько раз. Писали дети из других детских домов, школ-интернатов и из обычных школ. Но большой, полноразмерный конверт 11-го формата выделялся среди общей кучи писем как круизный лайнер в окружении прогулочных яхт. Ещё более невероятным был поставленный на конверте канцелярский штамп «Главкосмос СССР». Конверт был адресован не директору детского дома, а «Коллективу детской Коммуны Юных Фрунзенцев». (Название реальное, хотя в реальной истории коммуна была организована не в детдоме http://www.kommunarstvo.ru/index.html?/istor/ist.html)
Секретарь всё же решила отдать необычное послание директору.
— Гм! — директор озадаченно вертел в руках солидный конверт. — Тут написано: «Коллективу»... Позовите кого-нибудь из депутатов старших классов, пусть сами открывают.
Через несколько минут в кабинет вошла Ира.
— Здравствуйте, Андрей Иваныч. Что-то случилось?
— Да тут вам необычное письмо пришло, — директор, уже сам порядком заинтригованный, отдал ей конверт. — Открывай, посмотрим, мне тоже интересно.
— Ой... Главкосмос?!!! — Ира ловко открыла конверт, вынула лист бумаги с круглой печатью. Пробежала глазами короткий текст.
— Нас на экскурсию приглашают! В Москву! В Институт космической биологии и медицины. И ещё... в какой-то НИИ-88... А это что?
— Гм... номерной НИИ? Можно посмотреть? — директор взял из рук девочки бланк письма и первым делом взглянул на подписи. — Ох... ни хрена ж себе! Ты только взгляни, кто приглашение подписал!
— Научный директор академик Келдыш М.В.... технический директор академик Королёв С.П... Административный директор генерал Рябиков В.М... — прочитала Ира. — Это что, большие начальники?
— Ну... как бы да... Интересно, что вы Хрущёву наговорили, если вас два академика и генерал на экскурсию приглашают?
В приглашении размер экскурсии был ограничен 30-ю участниками, дата назначена на период весенних каникул. Также было особо оговорено, как необходимое условие, хорошая успеваемость участников и интерес к биологии, возраст не менее 10 лет.
Участников отбирали по конкурсу. Желание побывать в таинственном НИИ, где работает сам Главный конструктор, было такое, что биологию за две недели выучили все, причём в полном объёме школьного курса. На единственный учебник биологии для 1 курса мединститута, случайно нашедшийся в библиотеке, записывались в очередь.
Совету депутатов выпала нелёгкая доля — отобрать из более чем сотни равных тридцать лучших. Сопровождать детей на экскурсию отправился лично Иванов.
— Я всё это затеял, мне, в случае чего, и отвечать, — пояснил Игорь Петрович.
С НИИ-88 и ИКБМ созвонились заранее по междугороднему телефону, контактные номера были указаны в письме. На Ленинградском вокзале детей встречал сопровождающий. На площади «трёх вокзалов» их ждал шикарный автобус ЗиС-127, он доставил экскурсантов куда-то далеко за город.
На въезде в НИИ детей пересчитали, спросили, не несут ли они с собой фотоаппараты. Тогда фотоаппарат был сродни предмету роскоши, само собой, фототехники не оказалось ни у кого. Экскурсанты поняли, насколько всё серьёзно, когда начальник первого отдела провёл с ними краткую беседу:
— Товарищи учащиеся! Предприятие у нас оборонное, поэтому показать вам мы можем далеко не всё. Маршрут экскурсии согласован с Комитетом государственной безопасности, список экспонатов — тоже. Прошу никого от группы не отставать, не теряться, за ограждения не заходить, экспонаты не трогать. В случае нарушений экскурсию придётся тут же прервать. Будь моя воля, если честно, я бы вас на порог не пустил. Но распорядился, говорят, лично товарищ Хрущёв. Поэтому не подводите своих друзей.
