Дэвид Кан - Взломщики кодов
«Подводной лодке „S-112“: лайнер „Куин Элизабет“ отправляется сегодня в Галифакс, имея на борту несколько сот самолетов».
Ни диктор, прочитавший текст на условном языке, ни директор радиостанции, ни тысячи радиослушателей даже и не подозревали, что за сообщение было услышано ими по радио.
Служба цензуры отменила телефонные и телеграфные заказы на исполнение по радио тех или иных музыкальных произведений, а выполнение заявок, присланных по почте, велела задерживать на неопределенное время. Эти меры должны были исключить возможность передачи сообщения для подводных лодок противника с помощью модной песенки. Аналогичные меры были приняты в отношении передачи радиостанциями объявлений личного характера.
Первичная проверка писем происходила в местных отделениях цензуры. Самое крупное из них занимало огромное здание в Нью-Йорке. Около 4,5 тысячи его сотрудников просматривали лавины почты, которые ежедневно поступали на их столы. Они изымали все, что могло нанести ущерб военным усилиям США и их союзников, тщательно разыскивая какие-либо признаки наличия секретных посланий. Подозрительный финансовый отчет давали на просмотр сотруднику, знающему бухгалтерию. Садовод-любитель мог точно сказать, насколько соответствовало действительности письмо об устройстве грядок для тюльпанов.
Один из сотрудников нью-йоркского отделения цензуры обратил внимание на письмо из Германии, в котором говорилось, что Гертруда добилась выдающихся успехов в плавании, и перечислялись ее победные результаты. Сотрудник проконсультировался со знакомым любителем плавания, и тот ответил, что подобных результатов человек достичь не в состоянии. В ходе дальнейшего расследования было установлено, что в действительности речь шла о скорости нового американского истребителя и что его характеристики разболтал хвастливый работник военного министерства.
В политическом отделении цензоры отфильтровывали данные о местонахождении запасов стратегических материалов военного назначения, чтобы предотвратить их приобретение Германией и ее союзниками. Экономическое отделение перехватывало информацию о нехватках продовольствия и других товаров. Письма на неизвестных языках направлялись в лингвистическое отделение, которое располагало переводчиками с редких языков.
После первичного просмотра все письма со странными формулировками, пометками или с другими подозрительными особенностями направлялись в отдел безопасности. В нем имелось два отделения: лингвистические стеганограммы попадали в отделение кодов и шифров, а технологические – в лабораторное отделение.
Лингвистические стеганограммы подразделяются на две основные категории: условное письмо и семаграммы. Существуют три вида условного письма: жаргонный код, пустышечный шифр и геометрическая система… В жаргонном коде внешне безобидное слово имеет совершенно другое реальное значение, а текст составляется так, чтобы выглядеть как можно более невинно и правдоподобно. Сначала он может содержать лишь упоминание об обоюдно известных событиях и лицах: «Я посетил человека, с которым вы обедали на прошлой неделе». А далее может идти отрезок текста, понятный только адресату, как, например, когда один преступник сообщает об аресте другого: «Этот человек попал в больницу», вместо слова «тюрьма» используя слово «больница».
Цензура противопоставляет этим уловкам повышенное внимание к искусственным оборотам и тяжелым фразам, а также здоровый скептицизм по отношению к существу вопроса. Вот один известный случай со вскрытием жаргонного кода времен Первой мировой войны. У одного английского цензора вызвали подозрения слишком крупные ежедневные телеграфные заказы на сигары (главным образом – из портовых городов Англии) от «двух голландских дельцов». Однажды из Портсмута они заказали 10 тысяч сигар «Корона». На следующий день из Плимута они потребовали крупную партию более дешевых сигар. Затем в течение одной ночи в заядлых курильщиков превратились все жители Ньюкасла. Казалось, все население прибрежных районов Англии внезапно почувствовало непреодолимую тягу к курению – так чудовищно возрос спрос на сигары. По предложению цензора была предпринята проверка. «Двое голландских дельцов» оказались немецкими разведчиками, а их заказы – условным письмом, в котором заказ на 5 тысяч сигар для Ньюкасла означал, что в этом порту находятся пять крейсеров. 30 июля 1915 г. Оба немецких разведчика были расстреляны.
До тех пор, пока жаргонный код не привлекает к себе внимания, он вполне надежен. Однако его почти всегда удается вскрыть вскоре после обнаружения. Как ни парадоксально, но чем менее подозрительно внешнее содержание жаргонного кода, тем легче он поддается вскрытию. Ибо чем больше жаргонный код перегружен всякими правдоподобными подробностями, тем больше он содержит данных, которые могут быть использованы для раскрытия его подлинного смысла.
Так, во время Второй мировой войны от внимания американской цензуры не ускользнула целая серия писем, в которых проявлялся вполне законный, хотя и несколько нездоровый интерес к куклам. Эти письма возбудили подозрение после того, когда одно из них вернулось из Буэнос-Айреса с пометкой «адресат не обнаружен» и было возвращено женщине, проживавшей в городе Портленде в штате Орегон и значившейся как отправитель. Не имея никакого отношения к этому письму, она передала его в ФБР. В письме говорилось:
«Я только что приобрела чудесную сиамскую танцовщицу. Она была повреждена – порвана посередине. Но сейчас ее починили, и я просто обожаю ее. Я не могла найти пару этой танцовщице и поэтому переодеваю обыкновенную маленькую куклу – она изображает другую сиамскую куклу».
После этого цензоры перехватили еще несколько писем о куклах, написанных в том же легкомысленном женском стиле с большим количеством ошибок:
«Сломанная кукла в юбке из гавайской травы будет полностью починена к первой неделе февраля»
и
«Сломанные английские куклы будут полностью починены в мастерской лишь через несколько месяцев. Мастерская работает круглосуточно».
Криптоаналитики отделения кодов и шифров установили, что на жаргонном коде «куклы» означали «военные корабли», причем каждый вид кукол соответствовал определенному классу кораблей. Подлинное значение невинной болтовни оказалось довольно серьезным:
«Я только что получила информацию о первоклассном авианосце. Он был торпедирован в средней части. Но теперь его отремонтировали. Другого авианосца пока в наличии нет, и поэтому еще один корабль переоборудуют в авианосец»,
«Повреждения легкого крейсера „Гонолулу“ будут полностью ликвидированы к первой неделе февраля»
и
«Поврежденные английские военные корабли будут полностью отремонтированы на судоверфи лишь через несколько месяцев. Судоверфь работает круглосуточно».
Отправительницей этих писем оказалась некая Элизабет Дикинсон, которая содержала дорогой кукольный магазин в Нью-Йорке. Она любила все японское и поддерживала знакомство с некоторыми известными японскими дипломатами. Элизабет Дикинсон предъявили обвинение в шпионаже, грозившее смертным приговором. Однако дело кончилось тем, что ей разрешили признать себя виновной в менее серьезном преступлении – в нарушении правил цензуры военного времени путем незаконного использования кодов в международной переписке. Элизабет Дикинсон была приговорена к 10 годам тюремного заключения и к штрафу в 10 тысяч долларов.
Самое знаменитое из сообщений с использованием жаргонного кода содержало сведения о дне высадки англо-американских союзников в Нормандии. Немцы перехватили его, поняли смысл и… проигнорировали.
Другим видом условного письма является пустышечный шифр. При его применении в тексте имеют значение лишь некоторые определенные буквы или слова. Например, читаются каждое пятое слово или первая буква каждого слова, в то время как все остальные буквы или слова служат в качестве «пустышек» для сокрытия значимого текста. Пустышечные шифры обычно выглядят еще более искусственно, чем жаргонный код. Даже если взять для примера два самых удачных сообщения, отправленных немцами во время Первой мировой войны, то оба они имеют «странный» вид, столь характерный для подобных посланий.
Первое из них выглядело так:
«President's embargo ruling should have immediate notice. Grave situation affecting international law. Statement foreshadows turn of many neutrals. Yellow journals unifying national excitement immensely»77. Читая только первые буквы слов, получаем: «Pershing sails from N.Y. June I»78.
Другое сообщение, посланное для подтверждения первого, имело то же самое содержание, но читать его надо было по вторым буквам слов:
«Apparently neutrals' protest is thouroughly discounted and ignored. Isman hard hit. Blockade issue affects pretext for embargo on byproducts, excluding suets and vegetable oils»79.
Кто бы ни был отправителем этих сообщений, он зря потратил свою изобретательность, поскольку Першинг80 фактически отбыл из Нью-Йорка 28 мая.
