Николас Карр - Великий переход: что готовит революция облачных технологий
Взаимодействие технологии и экономики мы наиболее четко видим в те редкие моменты, когда происходит изменение в процессе предоставления жизненно важного для общества ресурса; когда необходимый продукт или услуга, ранее поставляемые локально, начинают поставляться централизованно, или наоборот. Сама цивилизация возникла тогда, когда производство продуктов питания, бывшее прежде уделом примитивных обществ охотников-собирателей, стало централизоваться с введением технологии сельского хозяйства. Изменения в обеспечении другими важнейшими ресурсами – водой, транспортом, письменным словом и государственным управлением – также изменили экономические условия, которые формировали общество. Сто лет назад мы подошли к тому моменту, когда технологии позволили выйти за пределы физических возможностей человека. Сегодня мы столкнулись с технологиями, которые расширят наши интеллектуальные возможности.
Трансформация процесса предоставления цифровых услуг обещает привести к особенно серьезным последствиям. Компьютерные программы уже стали важной (а часто ключевой) составляющей не только в промышленности и торговле, но и в сфере развлечений, журналистики, образования, а также в политике и национальной обороне. Таким образом, прорыв в области вычислительных технологий вызовет серьезные и далеко идущие последствия. Они уже окружают нас: в переходе контроля над средствами массовой информации от учреждений к физическим лицам, в растущем ощущении принадлежности к «виртуальным сообществам», а не к физическим, в дебатах по поводу безопасности личной информации и неприкосновенности частной жизни, в экспорте рабочих мест, связанных с умственным трудом, а также в растущей концентрации богатства у небольшой части населения. Распространение интернет-услуг либо содействует всем этим тенденциям, либо формирует их. По мере роста и усложнения сферы информационных коммунальных услуг все более заметными будут изменения в бизнесе и обществе. И их темп будет только ускоряться.
Современное американское общество многими своими характеристиками обязано электрификации. Рост среднего класса, развитие образования, расцвет массовой культуры, переезд населения в пригороды, переход от промышленности к сфере услуг… Без доступа к дешевому электричеству, генерируемому поставщиками коммунальных услуг, ничего этого бы не было. Сегодня мы воспринимаем эти явления как неотъемлемые черты нашего общества. Однако это иллюзия. Они есть побочный продукт определенного набора экономических компромиссов, в большой степени отражающих технологии своего времени. Скоро мы обнаружим, что казавшиеся нам непоколебимыми основы на самом деле лишь вре́менные структуры, которые могут быть отринуты так же легко, как колесо Генри Бердена.
Глава 2
Изобретатель и его секретарь
Томас Эдисон летом 1878 года ощущал огромную усталость. Предыдущий год он потратил на совершенствование и продвижение своего самого удивительного изобретения – фонографа. Он хотел отдохнуть от постоянной суеты в своей лаборатории в Менло-Парк, встряхнуться перед новыми, еще более великими технологическими свершениями. Когда друзья пригласили его в путешествие по американскому Западу с ночевками на природе и охотой, он, не раздумывая, согласился. Поездка началась с наблюдения солнечного затмения в городке Роулинс, штат Вайоминг, откуда компания отправилась на запад через Юту и Неваду в долину Йосемити и в город Сан-Франциско.
Во время путешествия через Скалистые горы Эдисон побывал на руднике недалеко от реки Платт. Увидев рабочих, которые мучались с ручными бурами, он повернулся к своему спутнику и спросил: «Почему бы не передавать энергию этой мощной реки людям в виде электричества?» Это была смелая мысль, поскольку в то время электричество еще было в диковинку, однако для Эдисона смелость была синонимом вдохновения. К моменту возвращения на восток США осенью того же года он был поглощен идеей поставки электроэнергии по сетям от центральной генерирующей станции. Однако его интерес уже не ограничивался рабочим электроинструментом. Эдисон хотел освещать целые города. Он спешно основал компанию Edison Electric Light Company для финансирования проекта, а 20 октября заявил прессе, что в ближайшем будущем обеспечит электроэнергией дома и офисы Нью-Йорка. После такого смелого заявления все, что оставалось делать ему и его команде в Менло-Парк, – это решить, как его выполнить.
В отличие от других изобретателей Эдисон создавал не просто отдельные продукты, но целые системы. Сначала он придумывал целое, а затем разрабатывал необходимые детали, обеспечивая их идеальное сочетание друг с другом. «Не только лампы должны давать свет, а динамо-машины генерировать ток, – писал он позднее о своем плане подачи электричества в качестве коммунальной услуги. – Лампы должны быть адаптированы к току динамо-машины, а динамо-машины должны быть сконструированы так, чтобы предоставлять лампам электричество требуемых характеристик; таким образом, все части системы должны быть сконструированы с учетом всех других частей, поскольку в некотором смысле все части образуют единую машину». К счастью для Эдисона, у него под рукой была хорошая модель. Во многих городах успешно действовали системы газового освещения, изобретенные в начале века, где природный газ (топливо для ламп) поставлялся от центральных газовых заводов к месту использования. Свет, который на протяжении веков давали обыкновенные свечи и керосиновые лампы, стал услугой, поставляемой централизованно. Задача Эдисона заключалась в том, чтобы заменить газовые системы освещения электрическими.
Теоретически в качестве источника освещения электричество обладало многими преимуществами по сравнению с газом. Его было легче контролировать, и, обеспечивая свет без применения открытого огня, оно было более чистым и безопасным. Газовое освещение поглощало кислород из помещений, выделяло токсичные пары, от него чернели стены и загрязнялись шторы, нагревался воздух, часто происходили сильные взрывы. Хотя первоначально газовое освещение воспринималось как «воплощение чистоты», как отмечает Вольфганг Шивельбуш[11] в своей книге «Ночь, лишенная очарования» (Disenchanted Night), посвященной истории систем освещения, недостатки такого освещения с ростом масштабов его применения становились все более очевидными. Люди стали воспринимать его «грязь и негигиеничность» как необходимое зло. Сам Эдисон считал газовое освещение «варварством и расточительством». Он называл его «светом для темных веков».
И все-таки для использования электроэнергии в качестве источника освещения все еще существовали серьезные технологические ограничения. Во-первых, лампы накаливания в современном их виде еще не были изобретены. Единственным известным источником устойчивого электрического света была электрическая дуга, при которой ток пропускается через газ между двумя электродами. Дуговые лампы горели с такой яркостью и выделяли столько тепла, что их нельзя было оставлять в комнатах и в других закрытых помещениях – только в просторных общественных местах. Во-вторых, еще не существовало способа передачи электричества от центральной станции. Каждой дуговой лампе требовался собственный источник энергии. «Как свеча и керосиновая лампа, – писал Шивельбуш, – освещение дуговыми лампами основывалось на доиндустриальном принципе автономного питания». Каким бы плохим ни было газовое освещение, электрический свет не мог составить ему серьезную альтернативу.
Чтобы построить свой «единый комплекс», Эдисону предстояло совершить технологический прорыв, который коснулся бы всех основных компонентов системы. Он должен был придумать способ производить электроэнергию эффективно и в больших количествах, способ безопасной передачи тока в дома и офисы, способ учета потребляемого каждым клиентом электричества и, наконец, способ превращения тока в управляемый, надежный источник света, подходящий для жилых помещений. Кроме того, следовало удостовериться, что при продаже электричества по цене газового освещения можно будет получать прибыль.
Это была сложная задача, но ему и его помощникам в Менло-Парк удалось решить ее невероятно быстро. За два года они разработали все основные компоненты системы. Они изобрели всем известную лампу Эдисона: запечатав тонкую медную нить внутри небольшого стеклянного вакуумированного сосуда, создали, как поэтически выразился один репортер, «небольшой шар солнечного света, настоящую лампу Аладдина». Они разработали новую мощную динамо-машину, которая была в четыре раза больше своего крупнейшего предшественника. Свое творение они назвали «Джумбо» в честь популярного циркового слона того времени. Они усовершенствовали параллельную схему, позволяющую множеству ламп работать независимо друг от друга, с раздельными регуляторами и на одном проводе. Они создали счетчик, который мог отследить, сколько электроэнергии использовал потребитель. В 1881 году Эдисон поехал в Париж, чтобы продемонстрировать небольшую рабочую модель своей системы на Международной электротехнической выставке, которая состоялась во Дворце промышленности на Елисейских Полях. Он также представил чертежи первой в мире центральной генерирующей станции, которую собирался построить в двух складских помещениях на Перл-стрит на нижнем Манхэттене.
