Симонов Сергей - Цвет сверхдержавы - красный 2 Место под Солнцем
— А если удастся за счёт унификации сэкономить, глядишь, и по авиации не отстанем, и по флоту. Поэтому, я предлагаю, как мы с Главкосмосом решение приняли о совместных разработках и кооперации нескольких КБ в рамках МНПО, так и по зенитной тематике надо объединять усилия, и по флоту, и по авиации, и по сухопутной технике, — сказал Никита Сергеевич. — Надо всем помнить, что бюджет у страны не резиновый. Ну, ладно, от темы ПВО отвлекаться не будем. Это я общую тенденцию обрисовал.
— Берите контроль по РЛС П-90, системам «Даль» и «Ураган-5» на себя, — распорядился Хрущёв. — Спрашивать тоже буду с вас, лично. Каждую неделю будете докладывать мне о ходе работ.
— Никита Сергеич, я собирался контроль Казанскому поручить, — начал Калмыков. — У меня, как у министра, может не быть достаточно времени...
(Г.П. Казанский — один из заместителей министра радиотехнической промышленности В.Д. Калмыкова)
— Валерий Дмитриевич, с предложением по комплексу кто выходил? — спросил Хрущёв. — Вы и Лавочкин. Значит и спрос будет с вас и с Лавочкина. Назвался груздем — полезай в кузов. А если у вас недостаточно времени, я могу вас с вашим Казанским кабинетами поменять...
— Есть взять контроль, — ответил Калмыков.
— По САЗО-СПК, — сказал Хрущёв, — Мне докладывали, что НИИ-648 предлагает ставить индивидуальную станцию передачи команд для каждой ракеты. Но это же жёстко ограничивает канальность системы! Другие предложения есть?
— Есть предложение товарища Векслина из НИИ-33, — ответил Калмыков. — Он предлагает сделать СПК с бинарным принципом формирования команд и передачей команд «на проходе». В этом варианте будет достаточно одной станции на позицию.
— Вот, это другое дело, — одобрил Хрущёв. — Григорий Трофимыч, пиши: разработку САЗО-СПК поручить товарищу Векслину, НИИ-33.
Никита Сергеевич понятия не имел о бинарном принципе формирования команд, но одна станция на позицию по его понятиям была всяко лучше, чем десять. К тому же в его записях значилось, что предложение НИИ-33 было утверждено в «той истории» 8 июля 1957 г. Его решение, принятое сейчас, ускоряло разработку САЗО-СПК на полгода.
— Головку самонаведения кто делает? — спросил Хрущёв.
— Слепушкин, НИИ-17. Вообще-то мы эту работу продублировали, как особо важную, — сказал Калмыков. — Аналогичное задание на проектирование получил товарищ Кунявский из ОКБ-339 МАП.
— Сделают?
— Сделают, Никита Сергеич.
— По аппаратуре. Предлагаю шире использовать вновь создаваемую полупроводниковую элементную базу, — сказал Хрущёв. — Новые элементы на основе кремния будут более надёжны, чем лампы или германиевые полупроводники предыдущего поколения.
— Учтём, Никита Сергеич, — ответил Калмыков.
— Валерий Дмитриевич, за сроки готовности и за качество радара и САЗО-СПК отвечаете вы лично, — предупредил Хрущёв.
— Понял, Никита Сергеич, предприму все усилия.
— Теперь по управляющей машине наведения, — Хрущёв добрался до главного и самого проблемного компонента системы, который в «той истории» оказался основной причиной неудачи. — Я не просто так собрал сегодня общее совещание. Мы только что обсуждали систему товарища Кисунько. Для него управляющую машину делает Сергей Алексеевич Лебедев, это ЭВМ М-40. Скажите, Сергей Алексеич, а для «Дали» вашу машину применить можно?
Разработчика УМН Базилевского Хрущёв на совещание приглашать не стал. Он заранее знал, что Базилевский провалит дело, и не хотел тратить время на бесполезные диспуты. (В реальной истории Главный конструктор УМН комплекса «Даль» Ю.Я. Базилевский после неоднократных переделок УМН был снят с должности в результате совещания 26 июля 1961 г. под председательством Д.Ф. Устинова. Но до самого прекращения разработки комплекса УМН разработки СКБ-245 и производства московского завода счетно-аналитических машин САМ так и не заработала.)
Для Никиты Сергеевича это было тем более удивительно, потому что Юрий Яковлевич был разработчиком первой серийной советской ЭВМ «Стрела», за которую он получил звание Героя Социалистического Труда. (В реальной истории серия «Стрелы» состояла из СЕМИ экземпляров, при этом ЭВМ на полном серьёзе считалась серийной. Как тут не вспомнить высказывание одного из руководителей IBM 50-х: «Мировая потребность в компьютерах — не более пяти штук». В СССР к проблеме подошли с социалистическим размахом — вместо пяти ЭВМ построили семь. Но уже через несколько лет ЭВМ в стране строили десятки организаций.)
Поразмыслив, Хрущёв решил, что Базилевский переоценил свои силы, попытался «откусить кусок, который не смог проглотить».
— Прямо сейчас — нет, Никита Сергеич, — ответил Лебедев. — Надо увеличить количество каналов. Но сделать это можно.
— Сделайте, Сергей Алексеич. Пожалуйста, — попросил Хрущёв. — Иначе останется «Даль» без управляющей машины, зуб даю. Левый верхний коренной.
— Когда мы обсуждали контур управления ракетой, — сказал Лавочкин, — разработчик УМН нам заявил буквально следующее: «В УМН широко применяются дублирование, специальные схемы автоматического контроля и устранения неисправностей, что значительно увеличивает надежность этой машины сравнительно с остальными элементами системы «Даль». Это позволяет при ориентировочном расчете считать УМН абсолютно надежной системой.»
— Семен Алексеич, но вы же в ОКБ-301 не специалисты по ЭВМ, — растолковал Хрущёв. — Вам лапши, извиняюсь, на уши навешали, а вы и поверили. Я предлагаю унифицировать комплекс «Даль», систему «Ураган-5» и систему «А» товарища Кисунько по управляющей ЭВМ, — предложил Первый секретарь ЦК.
— Но... почему? — удивился Калмыков. — Никита Сергеич, чем вам не нравится ЭВМ товарища Базилевского?
— Тем, что она не будет работать, — отрезал Хрущёв. — Кроме того, зачем нам делать две разные ЭВМ сходного назначения, если можно сделать одну? Григорий Трофимыч, пиши в протокол унификацию ЭВМ.
(«Когда Кисунько увидел БЭСМ, он посчитал, что эта «самоделка» не имеет перспективы серийного производства, и решил ориентироваться на «Стрелу». С СКВ-245 был заключен договор о разработке специализированной ЭВМ на базе «Стрелы». На всякий случай был заключен договор и с институтом Лебедева. На Балхаше, в здании, где должны были размещаться обе машины, огромный зал разделили на две части.
Но вскоре генеральный конструктор понял, что половина зала, отведенная для СКБ-245, останется пустой, а ученые академии умеют не только писать научные статьи, но и решать сложные практические задачи: в зале появилась ЭВМ М-40!» Б.Н. Малиновский «История развития вычислительной техники в лицах»)
— Кстати, Валерий Дмитриевич, насколько помню, согласованными тактико-техническими требованиями на УМН предусматривалось, что документация на опытный образец УМН должна полностью соответствовать требованиям МН СЧХ (межотраслевой нормали системы чертёжного хозяйства, вероятно, то, что было до введения ЕСКД), так? — спросил Хрущёв.
— Да, Никита Сергеич, — подтвердил Калмыков.
— Ну так вы поинтересуйтесь на досуге, по какой системе чертёжного хозяйства у вас работает завод САМ, а заодно проверьте, может ли по этим чертежам другой завод освоить производство этих ЭВМ, — посоветовал Хрущёв. — Гарантирую, узнаете много для себя нового и интересного. Я уж не говорю о конструкции, к примеру, хотя бы электрошкафов для УМН. (СКБ-245 полного комплекта конструкторской документации на опытный образец УМН не разработало. В частности, кроме принципиальных и условных монтажных схем, отсутствовала документация на функциональные блоки, на устройства и на машину в целом. На элементы, ячейки и стойки документация имелась, но серийные заводы по ней работать не могли, так как она была выполнена по СЧХ завода САМ, не имеющей ничего общего с МН СЧХ.)
Судя по багровому лицу Валерия Дмитриевича, директору завода САМ в ближайшее время тоже предстояло узнать много нового и интересного о себе и своих ближайших родственниках.
— И ещё. Все разрабатываемые сложные системы вооружений, начиная с зенитно-ракетных комплексов, надо строить так, чтобы их легко можно было модернизировать.
Хрущёв встал, пожалев, что в кремлевском зале нет классной доски и мела, как в КБ.
— Эх, жаль картошки нет! Придётся обходиться тем, что есть, — проворчал он, подкручивая воображаемый ус.
Взял свою папку, приоткрыл, заложив футляром очков, положил на красное сукно стола президиума. — Вот, это, скажем, локатор.
Взял стакан и графин с водой, поставил рядом.
— Это РЛС наведения и ЭВМ.
Взял подставку с карандашами, выставил чуть вперед.
