Дэвид Борнштейн - Как изменить мир. Социальное предпринимательство и сила новых идей
Данное утверждение не аксиома. Это впечатление, основанное на многочисленных интервью, которые мне довелось провести в течение пяти лет в Бангладеш, Бразилии, Венгрии, Индии, Польше, ЮАР и США. На самом деле сложности, связанные с демонстрацией результатов работы большинства социальных предпринимателей, объясняют, почему их труду уделяется меньше внимания, чем другим видам экономической деятельности. Степень влияния многих социальных предпринимателей на общество не сразу поддается пониманию и редко обсуждается общественностью. Мы с легкостью можем нарисовать в своем воображении портрет миллиардера Теда Тернера, заявляющего о своем намерении пожертвовать $1 млрд, или харизматичного Мартина Лютера Кинга, который был способен несколькими словами вдохновить 100 000 человек{211}. Но нам сложно представить силу воздействия такого человека, как Дрейтон, который в течение 30 лет провел 100 000 бесед, причем бесед продуктивных, большинство из которых имело свое продолжение. Такая постоянная, безостановочная деятельность являет собой важную движущую силу, способствующую переменам в мире.
У человека должна быть очень серьезная мотивация, чтобы упорно продвигать свою идею на протяжении длительного периода времени, когда его работа не сопровождается звуками фанфар. В своих «Мемуарах» (Memoires) Жан Монне, архитектор европейской интеграции, отмечает, что «человек не может концентрироваться одновременно на цели и на самом себе»{212}. По мнению Монне, амбициозные люди делятся на две категории: тех, которые хотят «что-то сделать», и тех, которые хотят «кем-то стать».
«Многие выдающиеся люди ставят перед собой такую первостепенную задачу – произвести впечатление и сыграть свою роль, – отметил он. – Они несут пользу обществу там, где огромное значение придается мнению окружающих и где самоутверждение является важной составляющей успешного ведения дел. Но в целом такие люди не способны сдвинуть процесс с мертвой точки – это подвластно только тем, кто проводит все свое время в поиске возможностей повлиять на ход событий. Области, в которых такие люди трудятся, не всегда самые примечательные, и возможности не всегда появляются в тот момент, когда бы этого больше всего хотелось. Свет софитов – не для тех, кто желает получить такие возможности»{213}.
Сильный моральный императив
Движущей силой для предпринимателей, как заметил экономист Джозеф Шумпетер, является не получение прибыли, а «желание основать личную династию, воля к победе над соперниками, а также радость творчества»{214}. Если это действительно так, что же тогда отличает социальных предпринимателей от бизнесменов?
Именно поиск ответа на этот вопрос и вывел нас к самой сути социального предпринимательства – к морали. Было бы бессмысленно размышлять о социальных предпринимателях, не уделив достаточного внимания моральной стороне их мотивации, а именно ответу на вопрос: «Зачем они занимаются этим?» В конце концов, коммерческие и социальные предприниматели – люди, сделанные из одного теста. Они одинаково рассуждают о проблемах. Они задают одни и те же вопросы. Разница между ними заключается не в темпераменте или способностях, а в природе их восприятия действительности, то есть в ответе на вопрос: «Мечтает ли предприниматель о создании величайшей в мире компании по производству спортивной обуви или о вакцинации всех детей в мире?»
Однажды я отправил Фабио Росе электронное письмо. «Почему ты работаешь именно над этими проектами? – спросил я. – Почему не хочешь просто заработать много денег?»
Месяц я ждал от него ответа. Вот что он написал:
«Я много думал над твоими вопросами, прежде чем дать достойный ответ. Я стараюсь построить небольшой кусочек мира, в котором хотел бы жить сам. Для меня проект имеет значение только в том случае, если у него есть шансы сделать людей счастливее, а еще – если он дает надежду на лучшее будущее. В этом – душа моих проектов.
Оглядываясь назад, могу сказать, что много раз я задавал себе один и тот же вопрос: «Почему ты занимаешься всем этим, когда в мире есть более простые вещи?» Но только так я могу чувствовать себя счастливым. Кроме того, я считаю, что упорство и последовательность – это добродетели, и мне приятно осознавать, что я ими обладаю.
«Работать над проектами» для меня означает мечтать, ясно представляя себе новый мир. Мои проекты всегда оживляют мою веру в мир, наполненный гармонией, где нет места страданиям. Учитывая образованность знания и культурный уровень современного общества, я считаю, что не обязательно разрушать природу, чтобы что-то построить. Когда люди работают вместе, они представляют собой огромную силу, появляется дружба, гармония, спокойствие и оптимизм.
Если говорить о мотивации, то она заключается в том, что все мои проекты связаны с полезной и выполнимой работой. Чтобы что-то изменить, надо только начать действовать. Хотя вдохновение по своей природе романтично, результаты, которые оно приносит, вполне материальны, это реальность, окрашенная в новые цвета.
Что касается денег, то, безусловно, я нуждаюсь в деньгах. Деньги являются важной составляющей успешного осуществления моих проектов. Но они имеют значение только в том случае, когда помогают решить проблемы других людей и способствуют созданию мира, описанного мною выше. Мои проекты помогают людям вокруг меня обрести достаток, и в каком-то смысле все это возвращается мне сторицей.
Я поставил перед собой интеллектуальные и творческие задачи: выстроить такие модели, которые могли бы использовать отверженные, обделенные люди, чтобы обеспечить себе стабильный доход.
Разработка проектов, их внедрение и успешное завершение, после которого появляется возможность наблюдать за тем, как сбываются чьи-то мечты, – это и есть счастье. Деньги просто облегчают путь к его достижению.
Именно по этим причинам я делаю то, что делаю. Я раб своих желаний, мыслей и идей. Вот, наверное, и все».
В чем кроются истоки такой мотивации? Беседуя с предпринимателями об их прошлом, Дрейтон отмечал, что в большинстве случаев на раннем этапе становления на них оказывали влияние близкие: родители, бабушки, дедушки, люди с «исключительно развитой внутренней системой ценностей». Джоди Дженсен, бывшая в течение пяти лет представителем Ashoka в Венгрии, предложила свое объяснение: «Я раз за разом слышала одну и ту же историю. Человек испытал колоссальную боль, которая оставила в его душе отпечаток. Рассказывая о своей мотивации, этот человек говорит: “Я вынужден был это сделать. У меня не было иного выхода”».
