Дэвид Борнштейн - Как изменить мир. Социальное предпринимательство и сила новых идей
Развертывание деятельности в Центральной Европе осуществлялось под руководством Шона Макдональда, активиста, занимавшегося до этого вопросами занятости, охраны окружающей среды и образования в странах Африки и Азии. После 1989 г. Шон помогал правительству Польши реформировать систему образования. Приступая к работе в странах Центральной Европы, Ashoka получила материальную поддержку от Института «Открытое общество», польского Фонда Южиковского и некоммерческой неправительственной организации Pew Charitable Trusts.
Все сомнения относительно того, реально ли будет найти социальных предпринимателей в странах Центральной Европы, быстро развеялись. Практически сразу же организация выявила множество таких людей. В 1994 и 1995 гг. Ashoka приняла в свои члены представителей Чехии, Венгрии, Польши и Словакии. «В условиях изменившейся модели хозяйствования концепция предпринимательства занимала ведущее место в умах людей, – вспоминает Макдональд. – Многие осознавали значимость модернизации в различных сферах, распространения и реализации новых идей».
Правда, практика Ashoka проводить подробные собеседования и углубляться в личную жизнь вызывала у многих жителей бывших социалистических стран определенное недоумение. «Некоторые из наших первых кандидатов заметили, что их никто не изучал столь тщательно, разве что тайная полиция», – вспоминает Шон.
К моменту прихода в Ashoka социальные предприниматели в странах Центральной Европы уже реагировали на вызовы, сопряженные с переходом от командно-административной коммунистической системы к децентрализованному, открытому обществу. Они создавали организации, чтобы помочь гражданам приспособиться к политическому плюрализму и экономике свободного рынка. Они предпринимали усилия, чтобы восстановить нити доверия, оборванные за четыре десятилетия господства системы, которая заставляла граждан доносить друг на друга. Они занимались децентрализацией здравоохранения, образования, управления природопользованием, принятия политических решений. Они с энтузиазмом брались за проблемы, которые ждали своей очереди десятилетиями, – авторитарную систему школьного образования, экологические проблемы, повсеместный алкоголизм, бездомность, отсутствие доверия к государству и средствам массовой информации.
В Латинской Америке и в Центральной Европе дела у Ashoka шли хорошо, а вот в Африке они обстояли не так гладко. На этом континенте Ashoka столкнулась с целым букетом проблем: большими расстояниями, политическими потрясениями, плохо развитой инфраструктурой, низким уровнем урбанизации и образования населения, постоянной нехваткой средств на развитие. Помимо этого, африканцы в большинстве своем скептически относились к любым западным организациям, а многие социальные лидеры были ярыми сторонниками государственнического подхода к развитию. В довершение всего Ashoka сделала большую ошибку: она развернула свою деятельность в десяти африканских странах, предварительно не позаботившись о механизмах постоянной поддержки своего персонала в этой специфической обстановке. «То, что мы делали в Южной Америке и в Азии, мы не сделали в Африке, – поясняет член совета директоров Билл Картер. – И потерпели фиаско. Мы вовремя не осознали, что в Африке мы столкнемся с целым набором специфических проблем. Как следствие, нам пришлось начинать все заново».
Самые серьезные проблемы у Ashoka возникли в Нигерии, где позиция, занятая официальными властями, привела к тому, что для того, чтобы платить своим членам, Ashoka приходилось ввозить деньги через соседнюю Гану. В итоге просчеты в управлении привели к временному сворачиванию программы в этой стране. В Южной Африке представитель Ashoka пошел по пути создания независимого южноафриканского совета директоров, который бы полностью контролировал программу в этой стране. За этим последовал конфликт: центральные органы Ashoka настаивали на том, что контроль за южноафриканской программой, как и за всеми другими, должен осуществлять ее международный совет директоров. Появились проблемы, связанные с расовой принадлежностью.
Одной из характерных особенностей членов Ashoka в новых демократических странах стало то, что самые первые из них, как правило, были представителями среднего класса и высших слоев общества. Это было обусловлено тем, что они имели доступ к ресурсам и информации. В Южной Африке, где темнокожие люди были лишены нормальной жизни и демократических свобод, не говоря уже об образовании и экономических возможностях, Ashoka столкнулась с особой разновидностью этой проблемы: поначалу большинство ее членов были белыми. Как следствие, местный офис стал добиваться большей гибкости в плане использования критериев отбора Ashoka.
Ashoka уделяла большое внимание выявлению социальных предпринимателей в общинах, которые были недостаточно представлены в структуре государственного управления. Так, в Индии организация активно принимала в свои члены женщин, неприкасаемых и представителей малых коренных народностей. Вместе с тем, хотя Дрейтон и считал, что представители Ashoka должны больше внимания уделять недостаточно представленным общинам, он был против того, чтобы организация меняла свои общепринятые стандарты. Он опасался, что, если Ashoka пойдет по пути «сепаратизма», стараясь удовлетворить запросы каждой страны, какими бы обоснованными они ни были, в скором времени появится дюжина разных стандартов, а само понятие «член Ashoka» станет очень размытым. «С самого начала я осознавал, что есть две вещи, которые могут разрушить нас, – сказал мне Дрейтон. – Первая – это утрата сосредоточенности на поддержке именно ведущих социальных предпринимателей. Вторая – это утрата всемирного операционного единства».
Международный совет директоров Ashoka в течение трех лет боролся за то, чтобы сохранить контроль над южноафриканской программой. Все это время программа Ashoka в Южной Африке не работала. Наконец, в 1999 г., после того как правовые вопросы были разрешены в пользу Ashoka, дело сдвинулось с мертвой точки, Ashoka приняла на работу и назначила новым представителем деятельную Ану Пиллай, 41-летнего психолога из Йоханнесбурга, которая имела большой опыт участия в южноафриканском движении за права человека. Энергично принявшись за поиск социальных предпринимателей, Пиллай за первые три года нашла две трети нынешних южноафриканских членов организации – в том числе Веронику Кхосу, история которой будет изложена в следующей главе. Сегодня большинство южноафриканских членов Ashoka – это темнокожие люди.
Ashoka все еще испытывает трудности со сбором средств для своего африканского отделения, чтобы иметь возможность финансировать его на уровне, сопоставимом с другими регионами. И тем не менее она уже возобновила свою программу в Нигерии, удвоила усилия в Западной Африке и запустила новые программы в Уганде и Кении.
