Джон Джон - Распределение богатства
Только потребление остается индивидуальным процессом. Мы совместно производим эту пищу, но мы едим ее в отдельности. Общество производит нашу одежду, строит наши дома и т. д., но когда мы получили нашу одежду, мы носим ее без посторонней помощи; и мы обитаем под нашими крышами тем же независимым образом. Общество, однако, воздействует на нашу природу и изменяет и умножает наши желания. Желание быть совместно с другими во время процесса потребления может придать вид коллективности даже процессу потребления некоторых продуктов. Так, мы обедаем вместе; так, мы слушаем музыку и речи на собраниях, получая часть нашего удовольствия от присутствия, других; однако, в потреблении благ нет той кооперации, которая напоминала бы нам то, что происходит во время их производства. Здесь нет отчетливой групповой системы и нет кооперации таких агентов, как труд и капитал. Продукты адресуются к ощущениям индивидуума; и поэтому потребление есть индивидуалистическая часть социального хозяйства.
Если мы посмотрим, следовательно, на отношение людей друг к другу, мы увидим, что производство и потребление не лежат в одном и том же плане. Первое есть коллективный процесс; не будучи организовано — оно ничто. Второе есть процесс индивидуалистический: оно состоит в употреблении каждым человеком того, что общество создало ему через посредство сложной системы производства. В точном смысле, один процесс является частью общественного хозяйства, другой нет. Если мы обратимся к отношениям человека к природе, мы найдем, что производство и потребление всецело связаны, что одно из них есть оборотная сторона другого. Человек воздействует на природу в одном случае, и природа воздействует на человека в другом. Возделывайте землю до тех пор, пока она не принесет вам пищи, и вы произведете род богатства, воздействуя на природу; а пища, воздействуя на вас, восстанавливает ваши изношенные ткани и затраченную энергию. Человек, создающий богатство, и богатство, создающее человека, — в этом заключается весь экономический процесс. Человечество стоит к природе в активном и агрессивном отношении в первой части процесса и в пассивном, воспринимающем отношении в его последней части. При простейшем образе жизни эти два процесса — единственные, имеющие место. Первобытный человек, живущий одиноко, убивал дичь и съедал ее. Он делал платье и носил его, он строил хижину и жил в ней. Короче говоря, он воздействовал на природу и подвергался воздействию со стороны природы, и в этом исчерпывалось все его хозяйство. Он не имел никакого дела с обменом и распределением. И действительно, это все, что делает экономическое общество, если мы рассматриваем его только как единицу. Оно производит пищу, одежду, жилище и мириады предметов комфорта и роскоши и затем употребляет их. Оно производит их организованным образом и употребляет их неорганизованным путем. Наряду с созданием благ существуют в качестве побочных процессы торговли и разделения, которые именуются обменом и распределением; но производство и потребление исчерпывают по-прежнему все хозяйство: не существует феномена богатства, лежащего вне их.
Таковы факты, которые необходимо установить при вступлении в изучение распределения. При завершении этого изучения мы не можем выйти за пределы сферы социального производства и в то же время мы не можем избегнуть включения обмена в пределы нашей более ограниченной сферы исследования. Ценность есть главный предмет, обычно трактуемый в отделе об обмене; но теория ценности и теория группового распределения есть одно и то же.
Глава III. Место распределения в естественном расчленении экономической науки
Мы должны теперь сказать, что есть такой способ расчленения сферы экономической науки, который позволяет нам изучать распределение без забвения его отношения к обмену и производству. В общественном хозяйстве существует три различных вида совместно действующих сил. Если мы будем изучать их изолированно, мы раздробим экономическую науку на три отдела, границы которых будут начертаны природой. Человек изменяет материю посредством производства, и материя изменяет человека через потребление. Эта процессы не требуют никакой организации со стороны людей, которые действуют и затем подвергаются воздействию. Все это могло бы быть выполнено изолированным человеком или людьми, живущими вместе, в целях защиты или просто ради удовольствия, доставляемого совместною жизнью, без какой бы то ни было системы обмена продуктов. Пусть каждый изготовляет свои собственные блага и потребляет их, и экономическая жизнь некоторого рода будет налицо.
Характерной чертой подобной жизни является то, что она устанавливает прямые отношения между индивидуумом и природой. Каждый человек подчиняет себе часть своего материального, окружения; и он получает прямую услугу, которую может оказать, таким образом, подчиненная часть природы. При таких условиях отношение работников к земле никак не замаскировано. Очевидная зависимость от природы, очевидная независимость от других людей — таково правило экономической жизни каждого. Из материалов, предоставленных землей, каждый производитель создает свой собственный доход; и в связи с этим процессом не существует никаких проблем распределения.
И все же при таком образе жизни, который ставит человека лицом к лицу с природой, остается место для действия всех более или менее фундаментальных законов хозяйства. Вот, например, охотник в первобытном лесу, превращающий мясо животных в пищу и их кожу в одежду и убежище. Он создает нечто, что может быть определено как богатство. Оно имеет те существенные признаки, которые анализ отыскивает в богатстве, наполняющем магазины современного города. Человек употребляет капитал и включает в свое оборудование основную и оборотную его части. Его потребление имеет свои законы; и основной из них заключается в стремлении к разнообразию потребляемых вещей. Он не должен изготовлять и потреблять слишком много продукта одного вида и слишком мало другого — он должен избегать пресыщения одних желаний и неудовлетворенности других, если он хочет, чтобы создаваемое им богатство приносило ему максимальную пользу.
Есть, следовательно, особая группа экономических законов, действие которых не зависит от организации. Эти законы основные. И мы должны подчеркнуть здесь, что они являются универсальными. Они действуют как в наиболее развитом; так и в примитивном хозяйстве. Повсюду богатство имеет одни и те же отличительные черты. Производство и потребление его всегда подчинены одним и тем же условиям. Первый естественный отдел экономической науки должен был бы, поэтому, представлять универсальные законы богатства: он должен обсуждать наиболее общие законы производства и все законы потребления.
