Генри Хэзлит - ЭКОНОМИКА В ОДНОМ УРОКЕ
Тем не менее, драконовское налогообложение не дает возможности собирать такие годовые доходы, чтобы не отставать от все более безрассудных правительственных расходов и схем перераспределения богатства. В результате возникает хронический и постоянно возрастающий бюджетный дефицит правительства, а отсюда — хроническая и нарастающая инфляция практически во всех странах мира.
В течение последних тридцати лет, или около того, «Сити банк», расположенный в НьюЙорке, фиксировал данные по этой инфляции за десятилетние периоды Его расчеты основаны на публикуемых правительствами данных о стоимости жизни. В своем экономическом послании в октябре 1977 года он опубликовал обзор по инфляции на примере пятидесяти стран. Эти цифры показывают, что в 1976 году, например, западногерманская марка, учитывая лучшие показатели, потеряла 35 % своей покупательной способности за предшествовавшие 10 лет; швейцарский франк потерял 40
%, американский доллар — 43 %, французский франк — 50 %, японская йена — 57 %, шведская крона — 47 %, итальянская лира — 56 % и английский фунт — 61 %. В Латинской Америке бразильское крузейро потеряло 89 % своей ценности, уругвайское, чилийское и аргентинское песо — более 99 %.
Хотя, в сравнении с данными годичной или двухгодичной давности, в целом обесценение мировых валют стало более умеренным. Американский доллар в 1977 году обесценился за год на 6 %, французский франк — на 8,6 %, японская йена — на 9,1 %, шведская крона — на 9,5 %, английский фунт — на 14,5 %, итальянская лира — на 15,7 % и испанская песета — на 17,5 %. Что касается латиноамериканского опыта, то бразильская денежная единица в 1977 году за год обесценилась на 30,8 %, уругвайская — на 35,5 %, чилийская — на 53,9 % и аргентинская — на 65,7 %.
Я оставляю на усмотрение читателя представить себе картину хаоса, который вызывали эти темпы обесценения денег в экономике этих стран, и жизненных страданий миллионов их жителей.
Как я уже отмечал, инфляция, сама по себе приносящая столько горя людям, является, в свою очередь, в основе своей последствием других форм правительственного вмешательства в экономику. Практически любое такое вмешательство непреднамеренно иллюстрирует и подчеркивает основной урок этой книги. Любое из них было продиктовано предположением о том, что оно принесет непосредственно выгоду какойнибудь отдельной группе. Те, кто осуществляет это вмешательство, не смогли принять во внимание вторичные последствия от этих действий, не смогли рассмотреть воздействие от них в долгосрочной перспективе на все группы.
Суммируя изложенное, можно сказать, что нигде политики, похоже, не усвоили урок, который эта книга пыталась донести до них более тридцати лет назад.
Если мы пройдемся по этой книге глава за главой, то обнаружим, что все формы правительственного вмешательства, резко осужденные еще в первом издании, продолжают применяться, и даже с еще большим упорством. Правительства повсюду все еще пытаются решить проблему безработицы, вызванную их же действиями, с помощью общественных работ. Они вводят все более высокие и, по своей сути, конфискационные налоги. Они продолжают рекомендовать увеличение объема предоставления кредитов. Большинство из них считает «полную занятость» своей первостепенной целью. Они продолжают вводить импортные квоты и протекционистские тарифы. Они пытаются увеличивать объем экспорта, еще более обесценивая свои валюты.
Фермеры все еще продолжают «борьбу» за введение «паритетных цен». Правительства продолжают поощрять неприбыльные отрасли. Они все еще предпринимают попытки «стабилизировать» цены на отдельные товары.
Правительства, поднимающие цены на товары путем обесценения своих валют, продолжают обвинять за высокие цены частных производителей, продавцов и «спекулянтов». Они вводят ценовые потолки на нефть и природный газ, что дестимулирует разработку новых месторождений именно тогда, когда необходимо стимулирование, или обращаются к общему фиксированию или «мониторингу» цен и зарплат. Они продолжают регулировать аренду, несмотря даже на вызванное этим разорение. Они не только сохраняют в действии законы о минимальной заработной плате, но и продолжают ее повышать, несмотря на хроническую безработицу, столь очевидно вызываемую этими действиями. Они продолжают принимать законы, предоставляющие специальные привилегии и освобождения профсоюзам; принуждающие рабочих становиться их членами; требующие терпимо относиться к массовым пикетированиям и другим формам насилия; и принуждающие работодателей «честно вести переговоры с профсоюзами о заключении коллективного договора», то есть отчасти уступать их требованиям. Цель всех этих мер — «помощь рабочей силе». Но в результате опять происходит рост и продление безработицы и общее снижение выплат по заработной плате в сравнении с тем, какой ситуация могла бы быть.
Большинство политиков продолжает игнорировать необходимость прибыли, преувеличивать ее средний или общий чистый объем, осуждать прибыли выше среднего уровня в любой отрасли, чрезмерно облагать их налогами, а иногда даже считать предосудительным существование прибыли как таковой.
Похоже, антикапиталистический менталитет сегодня силен, как никогда. Как только в какой-то сфере происходит замедление, политики видят главную причину этого в «недостаточных потребительских расходах». В то же самое время, когда они стимулируют большие потребительские расходы, тем самым накапливаются дальнейшие дестимуляторы и штрафы на способы сбережений и инвестиций. Основным их методом сегодня, как мы уже наблюдали, является обращение к или ускорение инфляции. В результате сегодня, впервые в истории, ни одна страна не привязана к металлическому стандарту, и практически каждое государство обманывает своих граждан, печатая хронически обесценивающиеся бумажные деньги.
К множеству приведенных примеров добавим еще один — рассмотрим недавнюю тенденцию, не только в США, но и за рубежом, — практически любая запускаемая «социальная» программа выходит полностью из-под контроля. Мы уже бросили взгляд на общую картину, теперь давайте рассмотрим один выдающийся пример — социальное страхование в США.
Первый федеральный закон о социальном страховании был принят в 1935 году. Его теоретическое обоснование состояло в том, что большая часть проблемы обеспечения заключается в том, что люди, пока работают, не делают сбережений, а когда становятся слишком старыми для работы, то обнаруживают, что у них нет никаких ресурсов. Предполагалось, что эту проблему можно решить если принудить работающих страховать себя, а также заставить работодателей выплачивать половину причитающегося платежа, таким образом у них будет пенсия, достаточная для выхода на пенсию в возрасте 65 лет или старше. Планировалось, что социальное страхование будет полностью самофинансируемым проектом, основанным на жестких страховых принципах.
