Дамбиса Мойо - Как погиб Запад. 50 лет экономической недальновидности и суровый выбор впереди
Казалось бы, у государства есть все основания проводить политику взимания «специального» налога на высокие доходы (у спортсменов и т. п.), из которых можно было бы спонсировать тысячи претендентов, не сумевших выбиться в большие звезды. Концептуально этот налог не сильно бы отличался от экологического налога с промышленных предприятий. Если большая часть дохода игроков высшего уровня будет в виде налогов идти на общие нужды, то не только уменьшатся их доходы, но и не так много людей будет стремиться занять их место. Из теоремы лауреата Нобелевской премии Рональда Х. Коуза следует, что нужно закрепить стоимость этой экстерналии за одним субъектом деятельности и пустить ее в свободное обращение. Или, например, можно было бы взимать специальный налог с таких организаций, как ФИФА, Национальная ассоциация студенческого спорта и другие, которые создают звезд с высокими заработками.
Конечно, не только спортсмены и голливудские актеры извлекают выгоду из нерационального формирования доходов. Критике подверглись и главы открытых акционерных обществ вместе с менеджерами хедж-фондов. Однако есть одно важное различие, а именно что даже если вы не выбились в верхние 10% руководителей, брокеров и тому подобных воротил, у вас все-таки остался приличный уровень образования, математические знания и деловой опыт, которые можно использовать в других областях на благо общества в целом. Иными словами, стоимость неудавшегося менеджера хедж-фонда ниже в смысле полной стоимости для общества, чем стоимость неудавшегося баскетболиста или футболиста.
Практическая трудность состоит в том, чтобы убедить родителей принимать решения в интересах своих детей и общества в целом. Конечно, в большинстве стран развитого мира существуют законодательные структуры, которые защищают систему образования и следят за тем, чтобы дети посещали школы и их успеваемость соответствовала требуемому уровню. Однако в действительности стандарты не соответствуют заявленным целям. Сэр Терри Лихи, тогдашний управляющий сети супермаркетов Tesco и главный работодатель Великобритании, в октябре 2009 года обрушился с яростными обвинениями в адрес британских образовательных стандартов, называя их «прискорбно низкими» и жалуясь, что «таким работодателям, как мы, часто приходится подбирать крохи».[60]
Что касается окупаемости затрат, дело не только в том, что дети и их семьи не принимают в расчет вероятность неудачи и переоценивают вероятность успеха, но и в том, что они игнорируют цену, которую придется платить за саму возможность сделать ставку, потому что эта цена почти всегда ложится на плечи общества в целом — независимо от шансов. Самое опасное для экономических перспектив Запада — это стоимость аутсайдеров, которые, отдав свои самые созидательные годы тренировкам, чтобы добиться спортивного «золота» (которого они так и не добились), часто остаются лишь с самыми базовыми навыками чтения, письма и арифметики.
В докладе бизнес-группы Conference Board от 2006 года под заголовком «Базовые знания и прикладные умения новых участников рынка труда США XXI века с точки зрения работодателей» работодатели плачевно низко оценили уровень выпускников школ США. В ключевых категориях ответы распределились следующим образом: 53% респондентов считают, что выпускники не знают математики, 70% — что выпускники не умеют критически мыслить, 70% — что они не имеют трудовой этики и профессионализма, и 81% — что они не умеют общаться письменно. Неудивительно, что авторы предпослали докладу вопрос «Готовы ли они к работе?».
Перед нами ситуация, в которой западное общество не только толкает миллионы детей стремиться к недостижимым свершениям, которые при этом не представляют большой пользы для общества (скажем, в отличие от юристов, врачей, учителей и инженеров, на которых они могли бы выучиться), но и несет затраты от производства неуспешных и разочарованных молодых людей без всякой продуктивной цели. Так, Запад остается с новыми и новыми поколениями неудачников, которым предстоит столкнуться на рынке труда с конкурентами из остального мира, которые если и не обойдут по всем продуктивным пунктам, то как минимум устроят им серьезное испытание.
Кто же нужен западному обществу? Звезды баскетбола или специалисты по астрофизике? Еще больше инвестиционных банкиров или еще больше ученых и врачей? Как и в случае с капиталом, оптимальное распределение труда кардинальным образом влияет на отлаженную работу экономики; смысл в том, чтобы заставить его работать наиболее эффективно. Поэтому так же, как правительство США охотно предоставляет финансовым институтам бесплатный выбор в форме субсидий, которые привели к излишку банковских кредитов и излишку жилья, не принеся пользы обществу в целом, есть реальная опасность, что из-за неразумной трудовой политики и существующей системы поощрения (хотя и при частной поддержке) государство получит больше кандидатов в звезды спорта и кино, чем врачей и учителей. Неужели мы вправду этого хотим?
Из-за использования трудовых ресурсов не по назначению создалась серьезная угроза того, что, даже если промышленные страны оправятся от финансового краха, Западу будет сложно держаться вровень с растущими международными стандартами. От пищевых технологов до ядерных инженеров, от директоров школ до врачей и медсестер, вакансии существуют и в посткризисный период. В 2009 году глава британской Конфедерации найма и занятости Кевин Грин сказал так: «Если дефицит рабочей силы остался даже во время самого глубокого упадка за сорок лет, что же будет твориться на рынке труда, когда мы из него выйдем?»[61]
Проблема выходит за рамки плохого качества выпускников. Самые квалифицированные из них выбирают профессии, которые совсем не обязательно вливаются в широкий поток тех, кто вносит продуктивный вклад в экономику. Посмотрим, что происходит с выпускниками блестящего Массачусетского политехнического института, какие профессии они выбирают. Данные говорят, что 27,2% старшекурсников идут в финансы, 15,6% — в программное обеспечение и информационные технологии и 12,9% — в управленческий консалтинг. Студенты на магистерском уровне также предпочитают консультирование в области управления и финансы, соответственно 19,3% и 14,3%. Программное обеспечение и информационные услуги забирают 13,6%. Выпускники — инженеры и биотехники — строем отправляются на Уолл-стрит. Кажется, все больше людей хочет быть инвесторами хедж-фондов, а не учителями, врачами и инженерами. По данным переписи населения, в США в 2000 году 10,5 миллиона трудоспособного населения имело как минимум один диплом об окончании колледжа по научной или инженерной специальности. Из этого числа только 31% (3,3 миллиона) были непосредственно заняты в науке и инженерных профессиях.
