Евгений Ясин - Новая эпоха — старые тревоги: Политическая экономия
1.2
Последствия финансового кризиса 1998 года
Кризис 1998 года еще больше обострил ситуацию, поскольку после дефолта по ГКО кредиты для России стали практически недоступны, тогда как подошло время резкого увеличения расходов на обслуживание ранее взятых займов и кредитов. В результате отказа Правительства РФ от своих обязательств по ГКО произошла переоценка степени риска инвестиций в Россию, что существенно увеличило стоимость привлечения иностранных инвестиций для всех российских реципиентов.
События августа 1998 года нанесли колоссальный удар по перспективам привлечения в Россию портфельных иностранных инвестиций. Российские предприятия практически лишились возможности выйти на мировые финансовые рынки в целях привлечения финансирования.
Девальвация рубля привела к многократному утяжелению российского внешнего долга. Лишь благодаря в целом успешным переговорам лета 1999 года Россия получила двухлетнюю передышку. Однако если за это время не удастся увеличить ресурсы, используемые для обслуживания государственного долга, а также договориться о глубокой реструктуризации долга, включая списание хотя бы 50 % его величины и установление реально выполнимого графика погашения, финансовое банкротство государства останется постоянной угрозой, увеличивающей риски инвестирования в России.
Практически рухнула российская банковская система. Коммерческие банки и другие финансовые институты России в ближайшие годы не могут рассматриваться в качестве потенциальных долгосрочных инвесторов в отечественное производство. Более того, наши банки, отказываясь исполнять свои обязательства и перекачивая средства в банки-дублеры (bridge banks), надолго подорвали доверие к себе и к российскому рынку.
Снизились реальные доходы населения и потребительский спрос, что является сдерживающим фактором для потенциального роста ВВП.
В то же время девальвация привела к относительному повышению конкурентоспособности российских товаров, начался активный процесс импортозамещения. Рост промышленности за январь-август 1999 года составил 5,9 % относительно аналогичного периода прошлого года[13].
Финансовые ресурсы, ранее уходившие на рынок высокодоходных ГКО, после кризиса, оставаясь в реальном секторе, стали обслуживать обращение товаров. Покупатели в первом полугодии 1999 года денежными средствами платили 47,7 %, а год назад — лишь 40,3 %[14]. В результате улучшилось финансовое положение предприятий, уменьшилась роль бартера, снизилась острота бюджетного кризиса.
Однако в инвестиционной сфере заметных позитивных сдвигов пока нет. Улучшение финансовых результатов отдельных предприятий не повлекло за собой повышения инвестиционной активности, т. е., иными словами, полученные в результате улучшения условий конкуренции прибыли не превратились пока в инвестиции. (Инвестиции в основной капитал за январь-август 1999 года составили 99,3 % от инвестиций за аналогичный период 1998 года, продолжив отрицательную тенденцию последних лет[15].) Иностранные инвестиции впервые существенно сократились за все годы реформ (за первое полугодие 1999 года — 55,5 % от уровня инвестиций первого полугодия 1998 года)[16]. Рейтинг России как страны, принимающей инвестиции, резко упал. Ни одно суверенное государство, для которого рассчитывался кредитный рейтинг, не имело в последнее десятилетие рейтинга столь низкого, как Россия осенью 1998 года (на уровне С, что соответствует самому низкому из аутсайдерских рейтингов)[17].
По оценкам компании Arthur Andersen, относящимся к середине 1999 года, основные параметры инвестиционного климата в России улучшились в 1995–1998 годах. После кризиса произошло ухудшение по некоторым параметрам, хотя оно не было драматическим. Нет позитивных сдвигов в налоговой системе, валютном регулировании, сокращении бюрократии. Уровень коррупции оценен как «очень низкий», причем до начала известных скандалов.
1.3
Конкуренция на международном рынке капиталов
Следует исходить из того, что Россия уже достаточно интегрирована в мировую экономику. Капиталы, необходимые ей для реструктуризации, наша экономика сможет получить только в том случае, если условия для размещения инвестиций в России будут относительно лучше, чем в странах, конкурирующих за привлечение капитала. Это касается и отечественных инвесторов, предпочитающих сегодня вывозить инвестиции преимущественно в развитые страны Запада, и тем более инвесторов иностранных. Оживление мировой экономики после финансового кризиса создает благоприятные условия для возобновления роста иностранных инвестиций в масштабе мировой экономики. Это будет означать постепенное возвращение к характерным для 90-х годов тенденциям расширения иностранных инвестиций в странах с развивающимися рынками. В период 1992–1997 годов ежегодный приток частных иностранных инвестиций в эти страны составлял примерно 166 млрд. долл., из которых около 53 % приходилось на прямые инвестиции.
Кризис слабо затронул прямые инвестиции. В 1998 году их чистый приток в страны с развивающимися рынками составил 131 млрд. долл., что лишь на 11,5 млрд. долл. меньше, чем в 1997 году, и на 15 млрд. долл. больше, чем в предкризисном 1996 году. Напротив, сумма чистых портфельных инвестиций устойчиво сокращалась с 80,8 млрд. долл. в 1996 году до 36,7 млрд. долл. в 1998 году. Сильнее всего пострадали позиции стран с развивающимися рынками в сфере привлечения иных финансовых инвестиций (главным образом, кредитов частному сектору): по данной статье в 1997–1998 годах наблюдался чистый отток средств (60 млрд. долл. в 1996 году и 103 млрд. долл. в 1998). Таким образом, в 1997–1998 годах отрицательное сальдо движения финансовых инвестиций (портфельных и иных) составило 60 млрд долл. Опыт предыдущих кризисов, в частности мексиканского, свидетельствует о возможности быстрого перехода к положительной динамике притока финансовых инвестиций.
В области прямых инвестиций сравнительные позиции России выглядят достаточно скромно. По накопленной с 1989 по 1998 год сумме прямых инвестиций (ПИИ) на душу населения Россия занимает лишь 21-е место среди 25 стран Центральной и Восточной Европы и СНГ. По отношению объема иностранных инвестиций к размеру ВВП ситуация еще менее утешительная. Даже в 1997 году, когда приток ПИИ был максимальным, Россия с показателем 0,8 % оказалась на предпоследнем месте в списке стран Центральной и Восточной Европы и СНГ.
Основным получателем ПИИ в ближайшие годы останутся развивающиеся экономики западного полушария и азиатского континента (соответственно 45 % и 25 % общей суммы чистых прямых инвестиций в страны с развивающимися рынками в 1998 году).
Прогнозировать ситуацию с портфельными инвестициями труднее ввиду неопределенности перспектив азиатских экономик. Однако не вызывает сомнения, что основным получателем этих инвестиций останутся развивающиеся страны западного полушария, доля которых в 1992–1997 годах составляла около 50 %. Доля, на которую может рассчитывать Россия, очень невелика, и впредь ее можно будет увеличить лишь с большим трудом за счет заметного улучшения инвестиционного климата.
Последние месяцы ситуация на рынках стала более благоприятной для России, но в основном за счет стабилизации мирового финансового рынка и появления свободных ресурсов. Внутренние российские условия пока не становятся привлекательнее. Иностранные компании размещают в России производство лишь товаров первой необходимости.
Неурегулированность проблемы государственного долга частным организациям усугубило недоверие рядовых инвесторов к российскому правительству, к его гарантиям и обещаниям, а политическая нестабильность, кадровая чехарда и информационные войны привели к тому, что в целом инвесторы предпочли занять выжидательную позицию по отношению к России.
На наш взгляд, ситуация критическая, особенно в стратегическом плане. Кризис доверия губителен прежде всего для прямых инвестиций, так как они предполагают специфицированную и менее ликвидную форму капитала. Пальцев одной руки хватит, чтобы пересчитать крупнейшие мировые компании, разместившие свое производство в России, несмотря на популярность их брендов на российском рынке и высокий потенциальный спрос. Это является важным негативным сигналом для более мелких производителей, идущих на мировые рынки в фарватере мировых гигантов.
В рейтинге конкурентоспособности на 1999 год, составляемом International Institute for Management and Development (Швейцария) для 47 стран на основании анализа 288 критериев, Россия занимает «почетное» 47 место. Журнал Institutional investor в Institutional Investors 1999 Country Credit Ratings дает кредитным рейтингам России 20 баллов из 100 возможных (максимум символизирует наименьшую вероятность дефолта по суверенному долгу), что ставит ее на 104 место в списке из 133 стран. Это можно назвать внешней средой, с которой придется считаться. Чужие рейтинги нам, безусловно, не указ, но они значительно влияют на решение по распределению капиталов на международном рынке. К сожалению, не в нашу пользу.
