Григорий Марченко - Финансы как творчество: хроника финансовых реформ в Казахстане
В целом законодательство по инсайду в США довольно сложное, накоплен обширный опыт правоприменения. Имеются знаменитые судебные случаи, и знание этих прецедентов может принести безусловную пользу.
К числу именно таких поучительных историй относится эпизод из жизни Барри Свитзера (Barry Switzer), знаменитого тренера по американскому футболу. Он сделал в спорте очень успешную карьеру, много лет был главным тренером команды университета Оклахомы, причем на счету его команды – самый высокий процент побед в университетских чемпионатах. В частности, под его руководством Оклахома выиграла Национальный кубок в 1974, 1975 и 1985 годах.
В то время когда Свитзер был тренером футбольной команды штата Оклахома, он присутствовал в качестве простого зрителя на соревнованиях по легкой атлетике. Неподалеку от него на трибуне стадиона сидел человек, который беседовал со своей женой и сказал ей, в частности, что одно из подразделений компании собираются ликвидировать. Они не были знакомы с Барри, но Свитзер знал, что этот человек является одним из членов совета директоров компании Phoenix Resources. И поэтому тренер понял, о какой именно компании шла речь.
Свитзер осуществил сделку с акциями «вычисленной» им компании и заработал на ней около 98 тысяч долларов.
В 1981 году Комиссия по ценным бумагам (Securities and Exchange Comission) возбудила против Свитзера иск по обвинению в инсайдерской торговле. Многим казалось, что поведение ответчика точно попадает под классическое определение инсайда. Тем не менее дело против SEC Свитзер выиграл.
Федеральный суд решил, что директор компании не нарушил фидуциарные обязательства по отношению к компании, поскольку не предполагал, что его разговор с женой услышит кто-то, кроме нее. И что сам разговор не велся «с преступными намерениями». Согласно американскому законодательству потенциальная ответственность получателя информации является производной от ответственности лица, передающего информацию. Для справки: ответственность определяется так называемой секцией 10-б (Section 10b). Поскольку сам директор не получил выгоду от передачи информации, то и сам Свитзер как получатель этой информации тоже не мог нести ответственности. То есть он торговал законно, хотя и пользуясь непубличной информацией.
В итоге Свитзер выиграл суд и был освобожден от ответственности. Но многие наблюдатели считают, что если бы тренер узнал подобную информацию от одного из своих игроков, а тот, в свою очередь, был родственником директора, то, скорее всего, Свитзер был бы признан виновным. И практика американских судов дает достаточно много материала для подобных выводов.
Так что в вопросах инсайдерской торговли грань между законным и незаконным деянием очень тонка.
7. БАНКОВСКОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО
В марте 1995 года парламент Республики Казахстан был распущен, и в течение девяти месяцев президент управлял страной посредством указов. Средства массовой информации были полны комментариев – недоумевающих, гневных, порицающих, обличительных и, словом, всячески выпускавших пар. А вот среди топ-менеджеров Нацбанка по поводу кризиса парламентаризма никто особо не печалился – скорее напротив.
То, что я сейчас скажу, противоречит, быть может, принципам демократии. Но я вообще не политик и всегда сознательно сторонился этой области деятельности, поскольку полагаю, что профессиональный финансист должен заниматься по возможности именно финансами. Нас ситуация отсутствия парламента просто окрыляла, потому что открывала для нашей команды окно возможностей: появился шанс максимально быстро ввести новое рыночное банковское законодательство. Принципиально важными для успеха финансовых реформ в тот период являлись два закона: закон о Национальном банке и закон о банках и банковской деятельности. Закон о Национальном банке требовал согласования с правительством и министерством финансов, поэтому его мы разработали быстрее и приняли уже в марте. Закон о банках нужно было согласовывать также с банковским сообществом. На это ушло больше времени, и он был принят в конце августа.
Два эти закона следовало вводить именно в комплексе: вначале нужно было установить компетенцию Национального банка, его права, а уже потом прописывать эти права в нормативной базе. От закона к нормативному документу – это вообще правильный путь.
Основная идея закона о Национальном банке состоит в том, что он должен обеспечивать реальную независимость ЦБ, в том числе от правительства.
Учась в Джорджтауне, я стажировался в Федеральной резервной системе и Международном валютном фонде.
Считаю себя специалистом в области принципов независимости центральных банков. Эти свои знания я применил на практике. Разрабатывая наш закон о Национальном банке, за основу мы взяли закон о Бундесбанке, поскольку тогда еще не было окончательного варианта законодательства по Европейскому центральному банку (ЕЦБ).
Принцип независимости центрального банка от исполнительной власти в большом количестве стран закреплен законодательно. Различные национальные законодательства описывают «составляющие» этой независимости до известной степени различно, но тем не менее, можно попытаться сформулировать, какие именно компоненты реально образуют и обеспечивают независимость ЦБ.
Во-первых, это наличие корпуса банковских законов, своего рода юридической платформы. Должна быть законодательно описана и закреплена цель деятельности ЦБ, положение и полномочия центрального банка. Также должна существовать (и сразу закладываться в закон) возможность изменения соответствующих правовых норм.
Во-вторых, ЦБ должен иметь возможность осуществлять свои цели и задачи самостоятельно и без вмешательства других органов, в том числе быть полностью независимым от правительства при проведении денежно-кредитной политики. Для этого центробанк должен обладать соответствующими ресурсами, механизмами и инструментами.
В-третьих, центральный банк должен (по понятным причинам) иметь характеристики юридического лица, а также обособленное имущество и капитал.
Еще один важный вопрос деятельности центральных банков – личная независимость руководителя ЦБ (а также личная независимость членов органов, управляющих соответствующим центральным банком).
Этот принцип личной автономии зафиксирован в международном понимании независимости центральных банков. Банкиры, возглавляющие ЦБ, избираются по международному законодательству, как правило, на 6–7 лет. Такой большой срок установлен для того, чтобы обеспечить преемственность денежно-кредитной политики с целью стабильного развития экономики страны.
