Сергей ГОРОДНИКОВ - НАЦИОНАЛИЗМ И ПРОМЫШЛЕННАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ
Не одна только Россия державной волей государственной власти изменяет земледельческое умозрение своего народа ради ускоренного промышленного развития. И Китай, и Индия, - древнейшие цивилизации напряжённо и мучительно реформируют своё мировоззрение, меняют сами себя. Не говоря уже о других странах. Но удаётся это лишь там, где сложились исторические традиции сильного государственного сознания государствообразующего этноса. Только такие этносы, насилуемые Государством ради выживания в качественно новых исторических условиях существования, только они доказали, что, подстраиваясь под европейский капитализм, способны сохранить свою существенную, архетипическую идентичность в объективно складывающемся мире полного господства западноевропейской цивилизации, не поглощаясь ею в качестве колоний или полуколоний.
И лишь когда “русская идея” политически сольётся с насущной потребностью российского государства в быстром прорыве к современному качеству промышленного развития, когда она даст прогрессивную и перспективную идеологию создания городского общественного сознания, адекватного требованиям постиндустриального промышленного производства, – только тогда она окажется жизнеспособной и политически воплощаемой. Но в таком случае, что же останется от противопоставления “русской идеи” и западноевропейской цивилизации? Где в таком случае та пропасть, которая должна якобы их навечно разъединять?
Не противопоставление, а наоборот, слияние с этой цивилизацией и обгон того застойного качества её, какой наблюдается ныне в Европе, превращение России, русской постиндустриальной цивилизации в лидера грядущей научно-промышленной цивилизации, в её локомотив, – вот единственная возможная цель “русской идеи”, если она намерена стать чем-то большим, нежели метафизическое кабинетное или кухонное словоблудие.
4.
Государственная самостоятельность России, материальное и общественное развитие страны уже исключительным образом зависят от ускоренного совершенствования промышленного производства и создания его новых мощностей. Не видеть этого по меньшей мере безответственно. Однако как раз такой безответственностью грешат почти все сторонники “русской идеи”. “Русская идея” в её традиционном почвенническом понимании, как идея славянофилов и народных патриотов, сейчас, после раскрестьянивания русской деревни, питается только надеждой, или вернее сказать, мистической верой в возможность выжить в завтрашнем мире за счёт огромных сырьевых ресурсов России. И что самое непостижимое в таких взглядах, только за счёт сырьевых ресурсов оставаться державой и даже управлять миром, указывать ему мессианский путь исторического движения. То есть “русская идея” славянофилов и народных патриотов пока ещё выказывает себя близоруко реакционной, паразитической и страшно, безрассудно отсталой, какой и была прежде. Её проповедники видят связанные с нефтью богатства и финансовое влияние некоторых арабских стран, которые благодаря продаже сырья на Западе замкнулись в состоянии средневекового феодализма, и полагают, что в России тоже можно вернуться к феодальному народному умозрению и благоденствующему укладу жизни. Подразумевается при этом, что они станут духовной и политической элитой в народном обществе, построенном на “русской идее” в таком её понимании.
Обсуждение с нашими патриотами и народниками проблем экономического развития страны всегда приводит к их безапелляционным заявлениям об огромных сырьевых запасах России, которые-де грабятся Западом, а если бы не грабились, если бы правительство было народным, то мы стали бы процветать. Они откровенно не желают задуматься о том, что арабские нефтедобывающие страны из-за паразитизма существования их народов, основанного на сырьевой ренте, практически перестали развиваться как социальные общества, всё дальше и дальше отстают от требований к обществам современной городской цивилизации. А это отставание обязательно приведёт богатые только из-за запасов сырья народы к культурному и духовному краху, за которым последует и крах политический. Ибо их благополучие держится лишь на том основании, что промышленные державы пока не объединились в своих интересах, а потому позволяют нефтедобывающим странам играть в независимость. Когда же промышленным державам вследствие подступающих энергетического и экологического кризисов понадобится изменить правила игры, они договорятся, возьмутся за сырьевые страны, раздавят их средневековые верхушки как тараканов, отнимут их богатства, установят собственный надзор над нефтью и прочими ресурсами и даже не примут после этого в свои общества Золотого Миллиарда из-за дикой отсталости социального сознания в арабском средневековом мире.
Нет! России нужна не такая убогая и жалкая, зависящая от сырьевой ренты участь! Да история и не позволит русским превратиться в паразитов на сырьевых запасах Сибири.
Геополитическое положение России таково, конкретно-исторические обстоятельства такие, что Россия для собственного выживания обязана будет стать промышленной сверхдержавой, то есть возглавить борьбу за превращение западноевропейской цивилизации в глобальную научно-промышленную цивилизацию. Сама западноевропейская цивилизация этого сделать не сможет, она исчерпала возможности промышленного развития, неизбежно потеряет темпы экономического и социально-политического развития и будет раздавлена мировым хаосом после определённой ступени обострения всемирного экологического, энергетического, продовольственного и демографического кризиса.
Западная Европа в нынешнем качестве теряет характерные черты собственно основанной на господстве интересов промышленного производства и промышленных производственных отношений цивилизации. Её экономика во всё большей мере зависит от коммерческих сделок, а её население привыкает подчиняться идеям либерализма и политическому диктату транснационального коммерческого капитала. По существу вопроса сейчас только о Германии можно говорить как о промышленном капиталистическом государстве на европейском континенте. Однако размеры Германии, численность немецкой нации не достаточны для перевода промышленного производства на рельсы технологического усложнения и укрупнения, необходимого для постиндустриального развития. Вывоз капитала и создание дочерних предприятий немецких концернов в других странах не только не разрешают углубляющихся противоречий, но и приводят к неизбежному упадку социальной культуры немецких производственных отношений, угрожая будущим упадком германской промышленности. Американские транснациональные компании, например, всего в течение нескольких последних десятилетий привели к упадку бывшую ещё в недавнем прошлом великой промышленность США.
