Евгений Майбурд - Введение в историю экономической мысли. От пророков до профессоров
Все это мы уже проходили до сих пор, это чистая неоклассическая ситуация, или модель. Но Шумпетер добавляет, что в ней отсутствует также и процент. Почему? Поскольку все повторяется, нет оснований делать различие между нынешним доходом и будущим[71].
Итак, все уравновешено и движется по заведенному порядку, как часовой механизм. Внезапно это круговое движение нарушается. Появляется Новатор. Это предприниматель, который обнаруживает возможность получить дополнительную выгоду. То ли он находит новое изобретение, то ли придумывает, как изменить организацию производства, то ли еще какая-то идея приходит ему на ум, — только возникает "новая комбинация" имеющихся ресурсов. И эта новая комбинация в состоянии дать Новатору то, что люди привыкли называть прибылью, — избыток над тем доходом, который установился в процессе кругооборота.
Чтобы внедрить новшество, Новатору нужна дополнительная сумма денег. Он идет к банкиру, получает ссуду и несет ее на рынок факторов производства. Там царит полное равновесие спроса и предложения, но Новатор нарушает это равновесие. Ему требуется дополнительное количество каких-то ресурсов, и он предлагает за это повышенную цену. Нарушается система равновесных цен. Изменяется направление потоков ресурсов, а значит, и потоков потребительских товаров.
Ломается весь ритм кругооборота, вся система цен, издержек и доходов. Кто-то при этом разоряется, но основная масса предпринимателей наперегонки старается последовать за Новатором. Возрастает спрос на ссуды, а это рано или поздно приводит к истощению возможностей кредитного рынка.
Тем временем инновация распространяется в сфере производства, система цен перестраивается, восстанавливается конкурентное балансирование, потоки ресурсов и товаров приобретают устойчивость в своих новых очертаниях, прибыль от инновации снижается все больше и больше, пока не исчезает снова. И все опять возвращается к круговому движению — к состоянию равновесия на новом уровне.
Такое восстановление кругооборота и нового равновесия, однако, было бы возможно только теоретически — если бы инновация была явлением исключительным. Но в жизни такие возмущения происходят постоянно. И потому, говорит Шумпетер, на самом деле обычным состоянием является не равновесный кругооборот, а подобные сдвиги. И предпринимательская прибыль (избыток валового дохода над издержками производства) существует постоянно. И по этим причинам капитализм не стоит на месте, а непрерывно развивается. Движение осуществляется не по кругу, а по "спирали" Гегеля — Маркса.
Очевидно, что особую роль в схеме Шумпетера приобретает сфера кредита — банки и рынок ссудных средств. И потому отдельным важным вопросом становится теория денег. Этот вопрос возникает в модели Шумпетера, когда речь заходит о потребности новаторов в дополнительных средствах. Банки "создают" деньги для новаторов, и с этого начинается перераспределение потоков ресурсов, т. е. общественного капитала. Так что Банкир возникает здесь как необходимый посредник между желанием осуществить инновацию и возможностью сделать это. Платой за превращение желания в возможность и является ссудный процент.
В такой схеме не работает количественная теория денег. Тот прирост денег в обращении, который создает Банкир посредством кредита, не просто повышает цены, оставляя все остальное без изменения. Напротив, изменяются производственные функции (см. главу 23), состав продукции производства, скорость обращения благ.
Кредитование новаторов действительно повышает цены — в первую очередь на факторы производства (в числе прочего и оплату труда). Но это не просто инфляция, а перестройка всего хозяйственного механизма. Деньги, следовательно, выполняют функцию не просто средства обращения и измерителя ценностей, они играют роль катализатора экономического роста, в том числе и через посредство прибыли и процента.
И все же, хотя инновации происходят постоянно и оттого состояние простого равновесия оказывается лишь абстракцией, экономический рост, говорит Шумпетер, не происходит как непрерывный процесс, описываемый монотонной функцией. Одни инновации внедряются и распространяются быстро, другие требуют более длительных сроков. К этому прибавляется фактор неопределенности. Строятся новые заводы в расчете на определенный сбыт продукции, но расчет может оказаться неверным
Каждая инновация вызывает волну подражаний, расходящуюся во все стороны. Множество таких волн расходится одновременно, они накладываются друг на друга, "интерферируют" и т. п. Такое движение — при суммировании всех волн — не может быть плавным и равномерным. Оно порождает периоды общего подъема, которые могут сменяться периодами общего спада. Короче говоря, Шумпетер подходит к анализу экономических циклов. Но это тема для отдельного разговора.
Неоклассический фонНаш рассказ, начиная с главы 22, был похож на беглую экскурсию, когда возможно обратить внимание лишь на самые яркие и самые выдающиеся объекты. Но мы пропустили много интересного, без чего неоклассический период экономической науки выглядел бы слишком бедно. Нижеследующий обзор хотя бы формально должен восполнить наши упущения.
Многие ученые этого периода специально занимались изучением экономических циклов. Фредерик Лавингтон ("Торгово-промышленный цикл", 1922) изучал психологические аспекты этого явления. То же, но на свой лад, делал наш знакомый АПигу ("Промышленные колебания", 1926). Р.Дж. Хоутри, другой ученик Маршалла, представлял данное явление как чисто денежное ("Торговые подъемы и спады", 1913; "Деньги и кредит", 1919). Игнорируя денежные и психологические факторы, ДХ.Ро6ертсон искал источники цикличности в неравномерном потоке инвестиций ("Промышленные колебания", 1927).
В США самостоятельную фигуру представлял Фрэнк Найт. Он настаивал на том, что предпринимательская прибыль существует помимо процента, и выводил ее из вознаграждения за риск ("Риск, неопределенность и прибыль", 1926). Другой американец, Аллин Янг, специально занимался вопросами роста доходов и размещения ресурсов в связи с проблемой равновесия и оживил идею АСмита о связи размеров рынка с разделением труда ("Растущие доходы и экономический прогресс", 1928).
Развивалась Шведская школа. Густав Кассель, неизменный оппонент и антипод Викселля, высказал о ценности, цене, капитале, проценте, деньгах и общем равновесии множество весьма оригинальных идей, из которых большинство было признано его коллегами ошибочными. Как говорили злые языки, то, что правильно у него, — не свое, а то, что свое, — неправильно. Дело в том, что Кассель не любил ссылаться на предшественников и даже уравнения общего равновесия подал так, будто Вальраса и на свете не было. Тем не менее Кассель остался заметной величиной в истории экономической мысли благодаря некоторым своим идеям по денежно-валютным вопросам и своим исследованиям экономического цикла, но главным образом благодаря влиянию его научно-публицистической деятельности на молодые поколения.
