Коллектив авторов - В тени регулирования. Неформальность на российском рынке труда
9.6. Заключение
В настоящей главе был проведен анализ участия российских домохозяйств в неформальной занятости. Мы рассмотрели различия в структуре, характеристиках и доходах семей в зависимости от степени их вовлеченности в неформальную занятость. Поскольку решение о выборе сектора занятости зачастую принимается не индивидуально, а коллективно, вместе с другими членами семьи, изучение неформальной занятости в России через призму семей позволяет глубже понять особенности этого явления.
Как показывают данные РМЭЗ, участие домохозяйств в неформальном секторе заметно выросло за период 2000–2009 гг. В 2009 г. в каждой пятой российской семье (исключая семьи пенсионеров) кто-нибудь трудился в неформальном секторе по основному месту работы. Наибольшую долю среди таких семей составляли семьи, в которых были занятые как в формальном, так и в неформальном секторах по найму – доля таких семей выросла за рассматриваемый период вдвое, до 10 % от общего числа семей. Другая достаточно большая группа (5–6 %) – семьи, полностью занятые неформально.
Наш анализ не дает однозначного ответа на вопрос, выбирают ли семьи неформальную занятость добровольно или попадают в нее вынужденно. Доля семей, вовлеченных в неформальную занятость, росла, по всей видимости, в основном за счет занятых неформально в формальном секторе по настоянию работодателя. Тем не менее, как показал анализ динамики участия в неформальной занятости на уровне отдельных семей, участие домохозяйств в неформальной занятости является по большей части временным явлением: такие семьи имеют большие шансы перейти или вернуться в группу семей, занятых только в формальном секторе.
Основной целью нашего исследования был анализ влияния участия семей в неформальном секторе на их трудовые заработки и общие доходы. Простое сравнение средних подушевых показателей показывает, что семьи, полностью занятые в неформальном секторе по найму, имели более низкие подушевые заработки и доходы, и их отставание от других групп в течение 2000-х годов росло. Семьи, частично занятые в неформальном секторе по найму, имели более высокие подушевые заработки по сравнению с семьями в формальном секторе, однако это компенсировалось более низкими нетрудовыми доходами, среди которых преобладают пенсии и помощь от родственников. Семьи, включавшие самозанятых, выигрывали в доходах по сравнению с другими группами семей, но доля таких семей невелика.
Однако более детальный сравнительный анализ семейных доходов должен учитывать, что семьи, участвующие в неформальном секторе, отличаются от семей формального сектора по половозрастному составу, доле детей и пенсионеров, общей доле занятых, уровням образования и профессиональной квалификации занятых членов семьи. Более того, семьи неформального сектора сами по себе весьма неоднородны по составу. Так, семьи, частично занятые в неформальном секторе, в среднем больше по размеру, в них выше доля мужчин и доля занятых, меньше пенсионеров. Понятно, что эти семьи экономически более устойчивы, их благосостояние меньше зависит от выплат со стороны государства или от помощи родственников. Семьи, полностью занятые в неформальном секторе – это, как правило, небольшие семьи с более низким уровнем образования, где единственный работающий обеспечивает всю семью. Такие семьи имеют нестабильный заработок и в наибольшей степени зависят от нетрудовых источников дохода.
Используемый нами при оценке модели доходов семьи метод фиксированных эффектов позволяет учесть не только наблюдаемые, но также и ненаблюдаемые характеристики семей, которые не меняются во времени. Сопоставление доходов сравнимых по характеристикам семей показывает, что только семьи с семейной парой, которые переходят из полностью формальной занятости в частичную неформальную занятость, выигрывают в заработках, но не выигрывают при этом в общих доходах, поскольку получают меньше доходов из других источников.
Семьи, занятые только в неформальном секторе, имеют доходы не ниже, чем сравнимые по характеристикам семьи, занятые полностью в формальном секторе. Однако, как показывают наши данные, для этих семей существенно выше риск попадания работающих членов домохозяйства в незанятость и соответственно резкого падения семейного благосостояния. У них отсутствует также доступ к неденежным выгодам и социальным гарантиям, которые предоставляются в формальном секторе.
В целом, нельзя сказать, что расширение неформального сектора в 2000-е годы существенно ухудшило благосостояние российских семей. Семьи с двумя и более работающими взрослыми имеют возможность использовать комбинированные стратегии занятости, совмещая преимущества формальной и неформальной трудовой активности. В то же время семьи с одним занятым членом семьи, который работает неформально, несут повышенный риск потери источника дохода, который усугубляется слабой социальной защищенностью. Эти семьи должны быть предметом государственной политики в области поддержки малообеспеченных семей и ликвидации неравенства.
Литература
Bergstrom T. C. A Survey of Theories of the Family // Handbook of Population and Family Economics / ed. by M. R. Rosenzweig, O. Stark. Elsevier Science B. V., 1997. Ch. 2.
Kanbur R. Conceptualising Informality: Regulation and Enforcement: IZA Discussion Paper № 4186. 2009.
Khamis M. A Note on Informality in the Labor Market // Journal of International Development. 2011.
Kim B.-Y. Poverty and Informal Economy Participation: Evidence from Romania // Economics of Transition. 2005. Vol. 13. Iss. 1. P. 163–185.
Kim B.-Y. The Participation of Russian Households in the Informal Economy: Evidence from the VTsIOM Data // Economics of Transition. 2002. Vol. 10. Iss. 3. P. 689–717.
Krstić G., Sanfey P. Mobility, Poverty and Well-being among the Informally Employed in Bosnia and Herzegovina // Economic Systems. 2007. Vol. 31. Iss. 3. P. 311–335.
Maloney W. F. Informality Revisited // World Development. 2004. Vol. 32. № 7. P. 1159–1178.
Pradhan M., Soest A. van. Household Labor Supply in Urban Areas of Bolivia // The Review of Economics and Statistics. 1997. Vol. 79. № 2. P. 300–310.
Tiefenthaler J. The Sectoral Labor Supply of Married Couples in Brazil: Testing the Unitary Model of Household Behavior // Journal Population Economic. 1999. 12. Р. 591–606.
Глава 10. Неформальность и самооценки социального статуса
10.1. Введение
В предшествующих главах анализировалось, как работа в неформальном секторе может влиять на «кошелек» (т. е. заработок), меняя (или нет) его наполнение. Однако возможные последствия неформальности с точки зрения неравенства в обществе не исчерпываются изменениями в материальном благосостоянии людей. Социальное неравенство формируется не только за счет объективных различий, но и за счет субъективных оценок социального статуса. Эти субъективные оценки отражают представления самого человека о его месте в обществе, его самоидентификацию на социальной лестнице[173].
