Сергей Глезеров - Вокруг Петербурга. Заметки наблюдателя
В рамках праздника в Сиверском состоялись историческая конференция, выставка детского рисунка, литургия, крестный ход и, конечно же, военная реконструкция. Перед ее началом местный батюшка, пустившийся в пространные размышления, напомнил собравшимся, что мы должны гордиться тем, что мы русские, как бы ни противились этому сегодня наши враги. Правда, кого он имел в виду, не уточнил. А завершилось праздничное действо вечером бардовской песни.
И все было бы замечательно, если бы «за скобками» праздника не осталась печальная судьба усадьбы виновника торжества – князя Витгенштейна. Едва ли в этом виноваты те самые враги, о которых говорилось на поле «праздничной битвы». Ведь разорили все своими руками…
После окончания войны с Наполеоном, дабы выразить уважение и признательность «спасителю града Петрова», петербургское купечество торжественно преподнесло в дар князю П.Х. Витгенштейну обширное земельное владение в Царскосельском уезде – поместье Дружноселье под Сиверской и деревни Большево и Лампово.
После смерти князя П.Х.Витгенштейна из его усадьбы Каменка в Малороссии в поместье Дружноселье доставили многочисленные реликвии фельдмаршала. Хранителем памяти об отце стал его сын Лев Петрович Витгенштейн. Именно благодаря его заботам в Дружноселье открылся музей памяти Отечественной войны 1812 года. Первоначально он размещался в господском доме, а затем в каменных павильонах, специально построенных для этой цели в Дружносельском парке. Вокруг них устроили земляные рвы, на которых поставили чугунные пушки. Особой гордостью музея являлась уникальная коллекция оружия.
Поместье Дружноселье принадлежало Витгенштейнам до самой революции. Последним владельцем усадьбы являлся правнук фельдмаршала – князь Генрих Федорович Витгенштейн. Во время Гражданской войны его судьба оказалась печальной – он умер в Винницкой тюрьме ВЧК в 1919 году.
Что же касается усадьбы Дружноселье, то в 1917 году новые власти национализировали поместье и сделали в нем сельскохозяйственную коммуну, ставшую затем совхозом. Старинное поместье было разорено, семейное захоронение Витгенштейнов уничтожено, храм разграблен и превращен в склад. Исторический музей закрыли…
Торжественное построение воинов русской армии перед началом военной реконструкции в Сиверской, посвященной 200-летию Клястицкого сражения. Июль 2012 года, фото автора
«Гнедой жеребец под высоким драгуном. Роскошная лошадь под пышным гусаром…» Июль 2012 года, фото автора
«Большая дорога военной удачи». Июль 2012 года, фото автора
«Очаровательные франты минувших лет…». Июль 2012 года, фото автора
Нашим гидом по историческим местам стал сиверский старожил Андрей Николаевич Колобовников, один из руководителей общественного фонда «Моя Малая Родина».
«О плачевном состоянии имения Витгенштейна сказано уже много, но пока все остается по-старому, – рассказал Андрей Николаевич. – Отец рассказывал мне, какой красивой была усадьба до революции. Он учился в Петербурге и студентом приезжал сюда, в поместье Витгенштейна, – здесь была замечательная библиотека. Владелец усадьбы разрешал пользоваться книгами».
От шоссе к бывшему господскому дому мы идем по старинной тенистой дороге, с двух сторон обсаженной могучими липами. Из-под разбитого асфальта видна булыжная мостовая, которая, несомненно, помнит очень давние времена. Уже издалека видно, что усадебный дом давно не обитаем. Стоит пустой, заколоченный, крыльцо покосилось, то и гляди рухнет. Только в левой части здания кто-то живет. Зато перед самим зданием, там, где раньше останавливались экипажи, – цветущий огород. Грядки, клумбы, парники.
Какой была усадьба после войны, Андрей Николаевич хорошо помнит. Памятны ему и события времен войны: «Летом 1941 года, меня, трехлетнего, привезли в Сиверскую на дачу к бабушке. А потом всю оккупацию был здесь. Нас, местное население, здесь фактически бросили на произвол судьбы. Милиция велела не поддаваться панике, а сами, когда им сообщили, что немцы подходят, скарб кинули в машину, сели на велосипеды и умчались. Когда стало понятно, что немцы подходят, жители бросились в сторону Павловска, Пушкина. Там еще было тихо, а из-под Гатчины доносились звуки канонады. Но со стороны Вырицы уже неслась весть: впереди – немцы, дороги перерезаны, уходить некуда. Мы вернулись по домам, так и остались в Сиверской „под немцами“…
Бывшая усадьба Витгенштейна. Фото автора, июль 2012 года
Помню, было очень голодно, и мы, местные детишки, кормились у немецкой полевой кухни. Прячась за забором, выстраивались невдалеке от нее. Когда солдаты заканчивали получение своих порций, повар подзывал нас. Помню еще, мы наблюдали, как немец ремонтировал машину. Как закончит, руки вытрет, снимет свой специальный комбинезон, и манит нас к себе пальцем: „Киндер!“. Пересчитывает нас всех, потом дает каждому по конфете. Потом достает фотографию, показывает, что у него свои дети есть. Тут надо понимать одно: с тобой он может быть добр и даже ласков, но если только появится эсэсовец и прикажет стрелять, он уже думать не будет. Приказ для немца – это все. А в мирное время – он такой же, как наши мужики…»
Во время оккупации, с сентября 1941 года до января 1944 года, в Сиверском и Дружноселье располагался штаб немецкой 18-й армии генерала Линдемана, а вместе с ним все основные карательные органы и спецподразделения войск группы армии «Север» – гестапо, абвер, СД, разведшкола и зондеркоманда, полиция и жандармерия.
«Вот ведь парадокс: когда немцы ушли отсюда в 1944 году, парк и усадьба были практически в идеальном состоянии, – продолжает рассказ Андрей Николаевич Колобовников. – Немцы педанты и во всем любят порядок, тем более – штаб! Потом в усадебном доме долгое время был клуб, а затем оно долгое время пустовало. И вот – результат»…
Еще одна историческая реликвия – в бывшем усадебном парке. Это костел Святой Стефаниды, построенный архитектором Александром Брюлловым (братом художника Карла Брюллова) в 1832 году, – родовая усыпальница Витгенштейнов. Когда узнаешь, что содеяли здесь после революции наши соотечественники, ослепленные то ли самогоном, то ли классовой враждой, испытываешь острое чувство стыда. И непоправимости ими содеянного. Старожилы рассказывают, что могилы в костеле были вскрыты, а кости раскиданы по округе. Потом местные жители тихонько собрали останки и предали земле. Где – неизвестно.
«Здание удивительной красоты, трогательной истории и несчастливой судьбы, – отмечает Андрей Колобовников. – Современники писали, что в зале костела был наборный паркет из редких пород дерева, между гранитными колоннами стояли мраморные скамьи, а в нишах второго этажа, куда вела винтовая лестница, стояли статуи святых. В советское время в костеле был совхозный амбар. Не самое лучшее применение, конечно, но хотя бы внутреннее убранство сохранилось. И фрески были целы, и наборный паркет. А когда началась перестройка, украли старинные двери, а затем все, что оставалось внутри, разграбили мародеры».
Теперь бывший костел наглухо закрыт железной дверью. По сравнению с архитектурными формами костела смотрится она дико. Зато надежно – а как еще уберечься от вандалов?..
Костел Св. Стефаниды – родовая усыпальница Витгенштейнов. Фото автора, июль 2012 года
Печальна судьба и музея войны 1812 года, который находился некогда в усадьбе Дружноселье.
«Судьба музея таит загадку, – говорит Андрей Николаевич. – По архивным данным известно, что часть музея до прихода немцев успели увезти в Гатчину, но там все это исчезло. А остальное немцы вывезли уже при отступлении – и тоже никаких следов нет. Мы мечтаем о том, чтобы заново музей сделать. И не только мечтаем, но и делаем конкретные шаги. Экспозиция, посвященная Витгенштейну, действует в местном Сиверском музее «Дачная столица», существующем уже несколько лет»…
В ходе праздника, посвященного 200-летию Клястицкого сражения, произошло важное событие, к которому местные краеведы готовились очень долго: благодаря усилиям фонда «Моя Малая Родина» в Сиверской на углу улицы Саши Никифорова (бывший Береговой проспект) и Вокзальной улицы был установлен закладной камень будущего памятника героям 1812 года и генерал-фельдмаршалу Витгенштейну. Проект безвозмездно разработала петербургский архитектор Александра Алексеевна Морозова, потомок одного из первых строителей Петербурга Н.Ф. Гербеля, соавтор книги «Наша Сиверская».
«С детства она воспитывалась у бабушки в Сиверской, всей душой прикипела к этим местам, считает их своей малой родиной, – рассказал Андрей Колобовников. – Именно Александра Алексеевна, которая отлично знает историю и ландшафт Сиверской, нашла место для установления памятника. На холме монумент будет величественно смотреться между растущих здесь крупных елей».
