Александр Куряев - Экономический цикл: Анализ австрийской школы
На предыдущей встрече, на которой некоторые из вас присутствовали, я сравнил положение тех, кому приходится формировать кредитно-денежную политику, после того как некоторое время проводилась политика полной занятости, с «удержанием тигра за хвост». На мой взгляд, две этих ситуации имеют много больше общего, чем хотелось бы думать. Не только тигр будет стремиться бежать все быстрее и быстрее, а передвижение того, кого он тащит за собой, будет все более и более тряским, но и сама перспектива отпустить хвост тигра будет все более ужасающей, поскольку тигр становится все более разъяренным. То, что вскоре придется оказаться в таком положении, является основным возражением против того, чтобы позволить инфляции еще сколько-нибудь продолжаться. Другая метафора, которая нередко и вполне обосновано использовалась в данном контексте, - это действие наркотиков. Приятный эффект на ранней стадии и необходимость горького выбора впоследствии представляют схожую дилемму. При помещении в данную ситуацию возникает искушение положиться на полумеры и довольствоваться преодолением краткосрочных трудностей, всячески избегая столкновения с главной проблемой, с которой лица, непосредственно ответственные за кредитно-денежную политику, безусловно, мало что могут поделать.
Однако прежде чем вернуться к этому основному вопросу, я должен еще сказать несколько слов по поводу утверждений о необходимости инфляции в качестве условия быстрого роста. Мы можем видеть, что современная политика профсоюзов в странах с высокоразвитой промышленностью, возможно, и создали там ситуацию, при которой и рост и умеренно высокий и стабильный уровень занятости могут, пока эта политика продолжается, сделать инфляцию единственным эффективным средством для преодоления созданных ими препятствий. Но это отнюдь не означает, что в обычных условиях (и особенно в развивающихся странах) инфляция обязательна и даже благоприятна для экономического роста. Ни одна из великих индустриальных держав современного мира не достигала своего положения в периоды обесценивания денег. Британские цены в 1914 году пребывали там же, где они были двести лет назад, а американские цены в 1939 году также находились примерно на том же уровне, что и в самый ранний момент времени, по которому у нас есть данные, то есть в 1749 году. И хотя действительно во многом верно утверждение о том, что мировая история - это летопись инфляции, но те отдельные истории успеха, которые мы находим, всецело являются примерами стран и исторических периодов, в которых сохранялась стабильная валюта; к тому же в прошлом снижение ценности денег неизменно шло рука об руку с экономическим упадком.
Разумеется, нет никаких сомнений в том, что производство капитальных товаров временно может быть увеличено посредством того, что называется «вынужденными сбережениями» - то есть кредитную экспансию можно использовать для того, чтобы направить значительную часть текущих услуг ресурсов в сферу производства капитальных товаров. По завершении подобного периода физическое количество капитальных товаров будет превышать аналогичный показатель, который имел бы место в отсутствие вынужденных сбережений. Частично это может быть долгосрочная прибыль - люди могут приобретать дома вместо тех вещей, которые им не позволили приобрести. Но я не уверен, что подобный принудительный рост фонда промышленного оборудования всегда делает страну богаче, или иными словами, что ценность ее основного капитала после этого станет выше, или при его содействии общая производительность повысится в большей степени, чем в противном случае. Если инвестирование было вызвано ожиданием продолжения инвестирования в будущем с более высоким темпом (или ожиданием более низкой ставки процента, либо более высокой ставки реальной заработной платы, что можно свести к одному и тому же), чем таковой будет существовать на самом деле, для увеличения общей производительности эта более высокая норма инвестирования может сделать меньше, чем сделала бы более низкая норма инвестирования, если бы приняла более подходящие формы. Я рассматриваю данное обстоятельство как особенно серьезную опасность для развивающихся стран, полагающихся на инфляцию как способ увеличения темпов прироста инвестиций. Регулярное последствие этого, на мой взгляд, будет заключаться в том, что небольшая часть рабочих этих стран будет оснащена количеством капитала на человека, значительно превышающим уровень оснащенности капиталом, который можно достигнуть в обозримом будущем для всех рабочих, и что инвестирование более крупной суммы в результате сделает меньше для повышения общего жизненного уровня, чем могла бы сделать меньшая сумма, более широко и равномерно распределенная. Тех, кто рекомендует развивающимся странам ускорять темпы роста путем инфляции, я считаю лицами почти преступно безответственными. То единственное условие, которое согласно кейнсианским допущениям делает инфляцию необходимой для обеспечения полного использования ресурсов, а именно негибкость ставок заработной платы, устанавливаемых профсоюзами, в данном случае отсутствует. И ничто из изученных мною последствий подобной политики, будь это в Южной Америке, Азии или Африке, не заставит меня изменить свое убеждение, что в подобных странах инфляция оказывает исключительно разрушительное действие, вызывая пустое расточительство ресурсов и препятствуя возникновению того самого духа рационального мышления, который является неотъемлемым условием развития дееспособной рыночной экономики.
Вся кейнсианская аргументация в защиту экспансионистской кредитной политики целиком и полностью основывается на существовании того самого установленного профсоюзами уровня номинальной заработной платы, который характерен для индустриальных стран Запада, но отсутствует в развивающихся странах - и по разным причинам слабо прослеживается в таких странах, как Япония и Германия. Только лишь для тех стран, в которых, как уже было сказано, номинальная заработная плата остается «негибкой к понижению» и постоянно подталкивается вверх нажимом со стороны профсоюзов, может быть сделано правдоподобное допущение, что высокий уровень занятости может поддерживаться единственно посредством продолжительной инфляции - и я не сомневаюсь, что мы будем иметь с этим дело до тех пор, пока сохраняются данные условия. В конце последней войны в этих странах на вооружение была принята политика (часто воплощенная в законодательстве), освободившая профсоюзы от всякой ответственности за возникновение безработицы в результате проводимой профсоюзами политики заработной платы и возложившая всю ответственность за сохранение полной занятости на денежные и фискальные власти. От последних по сути требуется предоставлять достаточное количество денег для того, чтобы предложение рабочей силы с фиксированной профсоюзами заработной платой было востребовано на рынке. А поскольку невозможно отрицать, что по крайней мере в течение нескольких лет денежные власти имеют возможность с помощью достаточной инфляции обеспечивать высокий уровень занятости, общественное мнение будет заставлять их использовать данный инструмент. В этом и заключается единственная причина инфляционных событий последних двадцати пяти лет, которая будет продолжать действовать до тех пор, пока мы позволяем профсоюзам доводить номинальную заработную плату до любого уровня, с которым они убедят согласиться работодателей - а работодатели соглашаются на номинальную заработную плату с текущей покупательной способностью, которую они могут принять лишь потому, что знают, что денежные власти частично аннулируют ущерб путем снижения покупательной способности денег и тем самым действительный эквивалент согласованных ставок заработной платы.
Так выглядит политическое явление, которое делает продолжительную инфляцию неизбежной и которое можно было бы изменить не через какие-либо изменения в кредитно-денежной политике, а только через изменения в политике регулирования заработной платы. Никому не следует питать иллюзий относительно того, что пока на рынке труда сохраняется нынешняя ситуация, мы будем вынуждены мириться с длительной инфляцией. Однако мы не можем этого допустить, и не только потому, что инфляция становится все менее и менее эффективной даже в сдерживании безработицы, но и в связи с тем, что после ее продолжения в течение некоторого времени и вхождения в режим с более высоким темпом она начинает все сильнее дезорганизовывать экономику и создавать условия для введения всевозможных видов регулирования экономики. Открытая инфляция - это уже серьезная проблема, но инфляция, подавляемая регулированием, еще хуже — это подлинный конец рыночной экономики.
Раскаленное железо, за которое мы должны взяться, если намерены сохранить предпринимательскую систему и свободный рынок, - это власть профсоюзов над заработной платой. Пока заработная плата, и в частности относительная заработная плата в различных сферах производства, не будет вновь подчинена законам рынка и не станет по-настоящему гибкой (для одних групп к понижению, для других — к повышению), по-прежнему будет отсутствовать всякая возможность неинфляционной политики. Весьма простое рассуждение показывает, что если не допускается снижение любой заработной платы, все изменения относительных зарплат, в которых возникает необходимость, должны быть осуществлены за счет повышения всех ставок заработной платы, за исключением тех, которым необходимо упасть. Это означает, что практически все номинальные зарплаты должны повышаться, если возникает необходимость осуществить какое-либо изменение в структуре зарплат. Тем не менее признание профсоюзом снижения заработной платы его членов на сегодняшний день выглядит невозможным. Разумеется, никто в данной ситуации не выигрывает, поскольку рост номинальных зарплат должен быть компенсирован снижением ценности денег, поскольку безработица возникать не должна. Таким образом, определение ставок заработной платы на основе заключения коллективных договоров отраслевыми профсоюзами подразумевает проведение политики полной занятости.
