Хесус Уэрта де Сото -Австрийская экономическая школа: рынок и предпринимательское творчество
Третьим важнейшим вкладом Мизеса была его теория о неосуществимости социализма.
Мизес утверждал, что с позиций субъективизма австрийской школы такая невозможность очевидна, а неспособность неоклассических авторов заметить это проистекает прежде всего из ошибочности их методологического подхода, в частности из того факта, что в их моделях состояний равновесия предполагается доступность всей информации, необходимой для достижения равновесия: «Иллюзия, что в обществе, основанном на государственной собственности на средства производства, возможен рациональный порядок экономического управления, обязана своим происхождением теории ценности классической школы и неспособности многих современных экономистов продумать последовательно продумать до конечных выводов фундаментальные теоремы субъективистской теории. …Воистину именно ошибки этих школ позволили расцвести социалистическим идеям» (Mises 1996; Мизес 2005, 195—196).
Согласно Мизесу, источником всякого волевого акта, мнения и знания является творческая способность действующего человека, а потому любая система, основанная на насильственном принуждении, используемом для подавления свободной человеческой деятельности, как это имеет место в случае социализма и, в меньшей степени, интервенционизма, препятствует возникновению в сознании действующих субъектов информации, необходимой для координации общества. Мизес осознал, что экономический расчет, понимаемый как любое ценностное суждение о результатах альтернативных направлений деятельности[7], открытых перед человеком, требует доступности информации из первых рук и оказывается невозможным в системе, которая, подобно социалистической, опирается на принуждение и разрушает, в большей или меньшей степени, добровольный обмен (в ходе которого личные оценки проявляются, обнаруживаются и создаются) и свободное использование денег, понимаемых как добровольно выбранное и общепринятое средство обмена.
Концепция и анализ экономического расчета и его значения в сфере экономической теории составляют один из важнейших аспектов мизесовской мысли. Пожалуй, величайшей заслугой Мизеса в этой области является то, что он теоретически установил связь между субъективной, внутренней сферой личных оценок (порядковая) и внешней сферой рыночно-ценовых оценок, выраженных в форме денежных единиц (количественная сфера экономического расчета). «Мостик» между этими двумя сферами оказывается возможен всякий раз, когда расходящиеся субъективные оценки приводят к межличностному обмену, находящему воплощение в денежной рыночной цене, т.е. в исторической пропорции обмена в денежных единицах, в цене, обладающей определенной, количественной, реальной природой, такой, к которой предприниматель сможет позднее обратиться как к ценной информации, помогающей предсказывать ход будущих событий и принимать решения (экономический расчет). Поэтому ясно, что, если силой убрать свободу человеческой деятельности, добровольные межличностные обмены прекратятся, что приведет к разрушению мостика или связи между субъективной, внутренней сферой непосредственных оценок и создания информации (порядковой) и внешней сферой цен (количественной). Более того, разрушение этой связи делает экономический расчет совершенно невозможным (Rothbard 1991, 64—65).
Отсюда Мизес делает вывод о том, что в отсутствие рыночной свободы, свободных рыночных цен и/или денег никакой рациональный экономический расчет невозможен, где под рациональным расчетом понимается тот, который возможен при доступности необходимой (неслучайной) информации.
Мизес систематизировал свои фундаментальные идеи о социализме и изложил их в замечательном критическом трактате об этой общественной системе, первое издание которого появилось на немецком языке в 1922 г., а потом последовали английское (1934), французское (1938), испанское (1961), итальянское (1991) и, наконец, русское (1994) издания. Работа называется «Социализм: экономический и социологический анализ» (Mises 1981; Мизес 1994).
«Социализм» Мизеса приобрел огромную популярность в Европе, и под влиянием этой книги, среди всего прочего, теоретики такого калибра, как Ф. А. Хайек (первоначально социалист фабианского толка), Вильгельм Рёпке и Лайонел Роббинс, обратились к либерализму. Более того, эта работа разожгла третью важную дискуссию (после Methodenstreit и спора о концепции капитала) с участием австрийских теоретиков, — о невозможности экономического расчета при социализме. Это одна из важнейших дискуссий в истории экономической мысли, растянувшаяся на несколько десятилетий и оказавшая сильное влияние тем, что помогла выделить и отточить отличительные черты австрийской школы экономической теории. Более того, сегодня широко признано, даже бывшими социалистическими теоретиками, что австрийцы выиграли в споре о невозможности социализма. Так, например, Роберт Хейлбронер был вынужден признать: «Мизес был прав. ...Социализм оказался великой трагедией этого столетия» (Heilbroner 1990, 1110—1111). Ученики Оскара Ланге, Брюс и Ласки, пришли к выводу, что Ланге и социалистические теоретики «не смогли противостоять австрийскому вызову» (Brus and Laski 1985, 60; Huerta de Soto 1992).
В заключение этого раздела особо подчеркнем, что аргумент Мизеса о невозможности социализма — это теоретический аргумент относительно интеллектуальной ошибки, сопутствующей любому социалистическому идеалу, потому что невозможно организовать общество с помощью команд и принуждения, заведомо зная, что руководящий орган не в состоянии получить необходимую для выполнения этой задачи информацию. Таким образом, аргумент Мизеса — это теоретический аргумент о практической невозможности социализма. Мы могли бы даже сказать, что это главный теоретический аргумент, потому что теория — всего лишь абстрактный, формальный и качественный анализ реальности, который не должен терять с нею связи, а, напротив, иметь как можно более непосредственное отношение к событиям и процессам реального мира. Поэтому совершенно неверно рассматривать предложенный Мизесом анализ как решение вопроса о невозможности социализма с позиций формальной модели равновесия или «чистой логики выбора», в чем ошибочно были убеждены многие видные неоклассические авторы, неспособные понять различие между «теорией» и анализом равновесия. Фактически уже в 1920 г. Мизес сам позаботился о том, чтобы недвусмысленно отвергнуть применимость его теоремы к модели равновесия. Поскольку данная модель, уже в момент ее формулирования, предполагает, что вся необходимая информация должна быть налицо, она изображает фундаментальную экономическую проблему социализма решенной ab initio[8] по определению, так что неоклассический теоретик просто не замечает эту проблему. Согласно Мизесу, имеет место строго обратная ситуация, поскольку, по его мнению, корень проблемы заключается в том, что, когда руководящий орган издает указ или приказ в пользу определенного экономического проекта или против него, у него отсутствует информация, позволяющая выяснить, правильно он действует или нет, а потому он и не может производить никаких экономических расчетов или оценок. Если предположить, что руководящий орган располагает всей необходимой информацией и что, кроме того, никаких изменений не происходит, очевидно, что проблема экономического расчета даже не возникает, так как изначально действует предположение, что такой проблемы не существует. Соответственно Мизес пишет: «В статическом состоянии можно обойтись без экономического расчета. Ведь здесь в экономической жизни вечно повторяются одни и те же события, и если предположить, что статическая социалистическая экономика будет стремиться сохранить то последнее состояние, которое она унаследовала от конкурентной экономики, во всяком случае можно представить себе рационально управляемую, с экономической точки зрения, производственную систему социализма. При этом мы отвлеклись от того факта, что в реальной жизни статическое состояние невозможно, потому что экономические данные постоянно изменяются, так что статическая природа экономической деятельности — это всего лишь теоретическое предположение, которому не соответствует никакое реальное положение вещей» (Mises 1935, 109).
Таким образом, аргумент Мизеса — это теоретический аргумент о логической невозможности социализма, который, однако, опирается на теорию и логику человеческой деятельности и реальных социальных, динамических и стихийных процессов, которые она приводит в движение, а не на теорию или логику механической деятельности, осуществляемой в условиях совершенного равновесия «всеведущими» существами, равно далекими как от реальности, так и от человека. Как еще более четко объясняет Мизес в своей книге о социализме: «Иными словами, в стационарных условиях больше не существует проблем, которые требовали бы экономических расчетов. В соответствии с гипотезой основная функция экономических расчетов предполагается уже выполненной и больше нет нужды в аппарате расчета. Используя популярную, хотя и не вполне удовлетворительную, терминологию, можно сказать, что проблема экономического расчета есть проблема экономической динамики, а не статики» (Мизес, 1994, 94).
![Гарольд Пинтер - Лифт [= Кухонный лифт]](/uploads/posts/books/271557/271557.jpg)
