Хесус Уэрта де Сото -Австрийская экономическая школа: рынок и предпринимательское творчество
Теории, подобно созданной Кларком, связывающие процент с предельной производительностью, Бём-Баверк считает несостоятельными. Согласно ему, теоретики, утверждающие, что процент определяется предельной производительностью капитала, не способны объяснить среди всего прочего, почему конкуренция между предпринимателями не ведет к тому, чтобы текущая рыночная ценность капитальных благ была равна их ожидаемой производительности, что устранило бы разрыв между величиной издержек и ценностью производимой продукции. По верному замечанию Бём-Баверка, теории, основанные на производительности, — не более чем пережиток объективистской концепции ценности, согласно которой ценность определяется историческими издержками, понесенными при производстве различных товаров и услуг. Однако издержки определяются ценами, а не наоборот, и знание этого факта восходит по меньшей мере к Саравиа‑де‑ла‑Калье. Экономические агенты идут на издержки, потому что считают, что цена производимых ими потребительских благ будет выше этих издержек. Тот же принцип применяется к предельной производительности каждого капитального лага, которая определяется в конечном итоге будущей ценностью потребительских благ и услуг, которые можно будет произвести с помощью этого капитального блага. Дисконтируя эту величину, мы получаем текущую рыночную ценность капитального блага (не имеющую никакого отношения к издержкам на его производство).
Таким образом, происхождение и существование процента не должны зависеть от капитальных благ, а, как мы уже отметили, должны опираться на субъективные временные предпочтения людей. Легко понять, почему теоретики из школы Кларка—Найта пришли к ошибочной идее, что ставка процента определяется предельной производительностью капитала. Достаточно отметить, что для равенства процента и предельной производительности капитала необходимо следующее: во-первых, ситуация совершенного равновесия, в которой не происходит никаких изменений; во-вторых, концепция капитала как мифического фонда, который воспроизводит сам себя и не требует особых предпринимательских решений об амортизации; и, в-третьих, концепция производства как мгновенного, не занимающего времени «процесса». При соблюдении этих трех условий, абсурдных в силу своей нереалистичности, рента, приносимая средством производства, всегда равна процентной ставке. В свете этого факта нетрудно понять, что теоретики, воодушевленные синхронной, мгновенной концепцией капитала, были введены в заблуждение математическим равенством дохода и процента в подобной гипотетической ситуации и перешли отсюда к теоретически недопустимому выводу, что производительность определяет ставку процента, а не наоборот, как утверждают австрийцы. Члены австрийской школы считают, что от величины предельной производительности (т.е. от величины будущего потока доходов) зависит только рыночная цена каждой единицы средств производства, цена, которая тяготеет к величине текущего, дисконтированного (по ставке процента) потока ожидаемых доходов. В то же время повышение (или понижение) ставки процента (определяемой временным предпочтением) ведет к понижению (или повышению) текущей ценности (рыночной цены) каждой единицы средств производства (независимо от издержек на ее производство) через соответствующий процесс дисконтирования (по ставке процента) ожидаемого будущего потока доходов, и ровно до тех пор, пока эта величина не совпадет со ставкой процента (и необходимой нормой амортизации) (Böhm-Bawerk 1959b; Mises 1996; Мизес 2005).
В общем, после гиперреализма историцистов Бём-Баверк теперь осудил гипореализм, т.е. недостаток, а вернее, полное отсутствие реализма в созданной Кларком и его приспешниками статической концепции капитала. Каждый производственный процесс занимает какое-то время, и прежде чем цель будет достигнута, нужно пройти через ряд этапов, имеющих форму чрезвычайно разнородных и изменчивых капитальных благ. Ни при каких условия капитальные блага не воспроизводят сами себя; напротив, они возникают только постепенно, в результате конкретных предпринимательских действий и решений, без которых нам грозило бы проедание и полное исчезновение существующих капитальных благ.
Более того, как мы уже отметили, Бём-Баверк полагает, что цена капитальных благ определяется не историческими издержками производства, понесенными в связи с их созданием, а оценкой, дисконтированной по ставке процента, величины их будущей производительности, так что это производительность неизменно следует за величиной процента (определяемой временны́м предпочтением), а не наоборот.
Неоклассические экономисты считают, что равновесная ставка процента определяется одновременно предложением капитала и спросом на него, где субъективные соображения временных предпочтений определяют предложение, а предприниматели определяют спрос, исходя из предельной производительности капитала (т.е. из преимущественно объективных соображений). Этот подход схож с тем, который был разработан Маршаллом для определения установления цен на рынке, а Бём-Баверк и австрийская школа в целом отвергают его и подчеркивают, что, предъявляя спрос на средства, предприниматели выступают в качестве простых посредников, действующих от лица рабочих и собственников факторов производства, которые в конечном итоге и предъявляют спрос на настоящие блага в форме заработной платы иренты, а в обмен передают предпринимателям собственность на будущие блага большей ценности (которые станут доступны, только когда завершится процесс производства).
Вот почему, с точки зрения экономистов австрийской школы, обе стороны — как предложение капитальных благ, так и спрос на них — зависят от субъективных временных предпочтений. Эта линия аргументации в области определения ставки процента воспроизводит ту, которую Бём-Баверк использовал, критикуя Маршалла за желание сохранить, хотя бы на одной стороне процесса ценообразования, старую объективистскую рикардианскую концепцию, характерную для классической школы экономической теории.
4.8. Визер и субъективная концепция альтернативных издержекЕще одним часто цитируемым австрийским теоретиком является Фридрих фон Визер (1851—1926), свояк Бём-Баверка, который был университетским профессором сначала в Праге, а затем в Вене. Заслуживает внимания его существенный вклад в развитие менгеровской субъективистской концепции издержек, понимаемых как субъективная ценность, приписываемая действующим субъектом тем целям, которыми он жертвует в ходе действия (субъективная концепция альтернативных издержек). Стоит отметить и придуманный Визером термин grenznutzen, или предельная полезность (от grenz — граница и nutzen — полезность). Однако позднее стало ясно, что Визер находился в большей степени под влиянием не австрийской, а лозаннской школы. Собственно говоря, Мизес даже пишет, что Визер «не был творческим мыслителем и в целом был скорее вреден, чем полезен. Он никогда по-настоящему не понимал истинного смысла идеи субъективизма для австрийской школы мысли и в результате совершал много досадных ошибок. Его теория вменения несостоятельна. Его идеи о расчетах стоимости оправдывают вывод, что его следует считать членом скорее не австрийской школы, а лозаннской (Леон Вальрас и др. и идея экономического равновесия)» (Mises 1978, 38).
4.9. Триумф модели равновесия и позитивистской теоретической моделиВплоть до 1930-х годов экономисты использовали модель равновесия как своего рода вспомогательный интеллектуальный инструмент, предназначенный, методом от противного, для развития теории реальных рыночных процессов. Но в 30-е годы большинство экономистов перестали рассматривать модель равновесия как вспомогательный инструмент и постепенно начали воспринимать ее как единственный значимый объект исследований. В этот период неоклассические экономисты превратили модель равновесия в центральный пункт исследований, и экономисты в целом постепенно утратили интерес к изучению динамических рыночных процессов. В результате исследовательская программа австрийской школы оказалась в изоляции, а члены школы зачастую сами не осознавали того, что в доминирующей школе экономической мысли произошли кардинальные перемены. По словам Хикса, в действительности австрийцы вовсе не были особой сектой за пределами основного течения экономической науки. Более того, до этого периода именно они и представляли собой основное течение, тогда как остальные (ранние неоклассики, занимавшиеся моделью равновесия) пребывали за пределами доминирующей школы (Hicks 1973, 12).
Следует признать, что в течение ряда лет напряженность отношений между двумя концепциями равновесия — как вспомогательного инструмента или как фокальной точки исследований — оставалась скрытой. Свидетельство этого можно найти у Парето. В 1906 г. он признавал чисто вспомогательную роль модели равновесия, когда в связи с системой уравнений, описывающих равновесие, заметил: «С практической точки зрения, это находится за пределами возможностей алгебраического анализа… В этом случае роли поменяются, и уже не математика сможет помочь политической экономии, а политическая экономия поспешит на помощь математике. Иными словами, если бы все эти уравнения были действительно известны, единственный способ их решения заключался бы в том, чтобы наблюдать за реальными решениями, которые дает рынок» (Pareto 1971, 171). Однако в той же самое работе (Pareto 1971, 120), высказываясь об идее предложенных Эджуортом кривых безразличия, Парето заключает: в том, что касается определения экономического равновесия, реальный рыночный процесс и «индивидуум могут исчезнуть, при условии, что оставят нам фотографию своих вкусов».
![Гарольд Пинтер - Лифт [= Кухонный лифт]](/uploads/posts/books/271557/271557.jpg)
